Site icon ОСТРОВ 2049

РЕКОМЕНДУЕМ! 2016 МОРСКОЙ ПОХОД: ЧЕРЕЗ ДВА МОРЯ

Сахалин уникальное место для морского каякинга. Вокруг более четырёхсот островов.  Сахалинская область омывается двумя морями, множеством проливов и Тихим океаном. Уже более десяти лет мы бороздим моря окрест острова, но впереди ещё столько неизведанного…


ПРОЛОГ

Немало времени я потратил в раздумьях, как назвать рассказ о событиях тех двадцати трёх дней в 2016 году. Тогда мы прошли морским путём от Ванино (Хабаровский край) до Москальво (Сахалинская область). Заголовки «тысяча» (кол-во пройденных километров), «с юга на север», «море свободы» крутились на языке, но, как мне казалось, они были избитыми и не имели смысла.

Потом уже в 2018 году, во время написания последних глав, рассматривая карту, я наткнулся на противоречие и долго не мог понять, где же заканчивается Японское море и начинается Охотское? И был удивлён, узнав, что оказывается нет единого мнения по этому вопросу.  Однозначно, весь Татарский пролив относят к северным водам Японского моря, а вот дальше с проливом Невельского и Амурским лиманом возникают вопросы.

Большая Советская Энциклопедия относит Амурский лиман к Татарскому проливу и, соответственно, к Японскому морю. А вот Международная гидрографическая организация относит принадлежность Амурского лимана к Сахалинскому заливу и, следовательно, Охотскому морю.

Вторая версия мне показалась более логичной. Да и до этого, бывая в тех краях в 2011, 2012, 2013 и 2015 годах, я всегда был уверен, что нахожусь в водах Охотского моря.

Отсюда и появилось название похода — «Через два моря»


2016 ГОД

Начиная с июня меня занимают мысли только о Татарском проливе.

Татарский пролив — пролив между материком Евразия и островом Сахалином, соединяет Японское и Охотское моря через пролив Невельского, Амурский лиман и Сахалинский залив.


30.07.2016  один ДЕНЬ ДО СТАРТА

…Холмский порт — в открытом море — Стас Михайлов — яичница — тыща…

Тихо капает вода – кап-кап.
Намокают провода – кап-кап.
За окном моим беда, завывают провода.
За окном моим беда – кап-кап.

Капли дождя стекающие по боковому стеклу автомобиля, плющатся  от ударов и астероидными дорожками растекаются на моих глазах. Через потоки дождя мимо проносятся небольшие сёла. Мне тридцать шесть, и я сижу в кресле такси, которое движется из Южно-Сахалинска в город Холмск, что на юге острова Сахалин. Там уже ждёт паром, который доставит нас на ту сторону Татарского пролива к точке старта в Ванино.

Данила, склонив голову на бок, мирно спит справа.

Тартария, тартария? откуда же пошло это название?

…Татарский пролив, который отделяет остров Сахалин от материка Азии никакого отношения к татарам не имеет. Так его наименовал французский мореплаватель Лаперуз в 1787 году, ошибочно полагая, что «Татария» — страна, простирающаяся до побережья Тихого океана. И населяют ее, естественно, татары. А к татарам в Западной Европе того времени причисляли все зауральские народы и народности.

— Здесь тормозните! — прошу я водителя и машина останавливается возле небольшого магазина в селе Пятиречье в 16 км от районного центра. — Надо бы кефиру купить, — толкаю спящего Данилу, но он уверенно клюёт носом с самого Южного.

Наскоро отоварившись, запрыгиваю в машину. Трогаемся. Чёртов дождь продолжает во всю моросить и на небе также серо.

Продолжаю рыться в недрах топонимики Тартарии. Даааа! Заметно наследил француз в наших краях! Ну да ладно, примем на веру, хотя тут же нахожу и другую версию, которая звучит более романтично.

Граф Жан-Франсуа де Гало де Лаперуз — знаменитый французский мореплаватель

Тартария — звучание слова сильно походило на «Тартар» — глубочайшие области ада. Со временем народам, живущим на далекой территории, стали приписывать все черты, свойственные жителям ада. Слова «татары» и «тартары» настолько перепутались, что пролив, соединяющий Тартарию с остальной территорией, стали называть татарским. 

Три месяца назад, к началу весны 2016 года план похода был окончательно готов. Мы рассчитываем стартовать из Ванино (Хабаровский край) и двигаться дальше на север до куда хватит сил.

Спустя год в заметках участников похода я прочитаю, что оказывается мы планировали Шантары в этом году. Может так и было всё. Я не помню.

из воспоминаний Белякова Г.
… — в общем, на Шантары в этом году не пойдем, – сказал мне по телефону Макс после очередного обсуждения походных планов в самом начале лета, – Три раза в те края в течение года – многовато будет…
И как-то буднично это всё прозвучало, не вызвало особых эмоций, хотя про Шантары говорили полгода.
Ну что ж, значит, переходим по списку к плану «Б». А это давно витавшая в воздухе идея похода вдоль западного побережья Татарского пролива по маршруту Ванино – Сахалин…
запись от 2016 года

Едва такси въезжает в Холмск, еле-еле пробивающиеся лучи окончательно прячутся за серые тучи и вновь

Тихо капает вода – кап-кап

Эта песенка ещё долго будет крутится в голове, на протяжении всего похода дождь начнётся ещё не менее 20 раз. Но это будет потом, а сейчас вытаскиваю сумки из багажника и расплатившись с таксистом, вдвоём направляемся ко входу в мор вокзал.

Дождевая вода бежит по тротуару. Пытаясь не намочить ботинки, прыгаю через лужи и вслед за Даней протискиваюсь внутрь через широкую стеклянную дверь.

Оглядываюсь вокруг. А вот и трое кунаков стоят у стойки регистрации. Как обычно, с огромными баулами Гриша, Емич со своим амулетом, с которым он не расстаётся в последние годы — бело-серая кепка-панама, и Катя за сутки до этого прилетевшая из Москвы. Наш маленький, но уже испытанный охотскими водами состав в сборе.

— Привет, привет, — протягивает руку Емич. — Мы уж думали без вас тут, регистрация началась, готовьте сумки, будут проверять.

У меня с собой лишь одна герма с электроникой, всё остальное уже уехало в Ванино за неделю до этого вместе с лодками, которые дожидаются нас на той стороне пролива.

Итак, нас становится пятеро и мы готовы к самому длинному (по протяжённости) походу  на сегодняшний день, причём исключительно за счёт своей мускульной силы. И никто из нас сейчас не подозревает, что эта вылазка превратится в забег длинною в тысячу километров.

Между тем, пока мы проходим регистрацию, и садимся на паром, я отвлекусь и поделюсь с вами немного сухой статистикой и картографией.

фото сделано на мысе Лах

Участники (слева направо): Волосович Данила (Даня), Каменецкая Екатерина (Катя), Емченко Саша (Емич), Пасюков Максим (я), Беляков Григорий (Грег).

Протяжённость 1002км, продолжительность 23 дня

Условно поход можно разделить на две части. На карте синим цветом — первая часть, красным — вторая.

Протяжённость первой части составит 466 км., второй 536 км. Итого 1002 км.

Почему на две? Всё просто, первые 466 км нас будет пятеро, затем спустя 12 дней мы разделимся (Емич и Даня отвалятся на мысе Лах и финишируют в Виахту), ну а мы останемся втроём  и пойдём на север бороздить Амурский Лиман, Частые острова, Петровскую косу вдоль и поперёк пока не упрёмся в самое Москальво.

НИЖЕ НИТКА МАРШРУТА ПЕРВОЙ ЧАСТИ ПОХОДА (участники Волосович Д., Каменецкая Е., Емченко А., Беляков Г., Пасюков М.)

датаучасток маршрутапройдено, км
31.07.16бух. Мучке (Ванино) — юж. м. Хакте-Дуа28
01.08.16юж. м. Хакте-Дуа — район г. Шапка49
02.08.16район г. Шапка — юж. м. Терпения38
03.08.16юж. м. Терпения — м. Сюркум — сев. зал. Старка35
04.08.16cев. зал. Старка — юж. м. Медного38
05.08.16юж. м. Медного — Сизиман — юж. м. Журавлёва49
06.08.16юж. м. Журавлёва — юж. Бух. Крестовая44
07.08.16юж. Бух. Крестовая — зап. м. Накатова31
08.08.16зап. м. Накатова — зал. Северный (Де-Кастри)25
09.08.16зал. Северный (Де-Кастри) — зап. м. Южный31
10.08.16зап. м. Южный — бух. Чаячья41
11.08.16бух. Чаячья — м. Лах — м. Погиби57
12 днейитого: от Ванино до мыса Погиби:466 км
Карта первой части маршрута.

НИЖЕ НИТКА МАРШРУТА ВТОРОЙ ЧАСТИ ПОХОДА (участники Каменецкая Е., Беляков Г., Пасюков М.)

датаучасток маршрутапройдено, км
12.08.16Погиби — Погиби0
13.08.16Погиби — остров Пелямиф — сев. М. Уаркэ57
14.08.16сев. М. Уаркэ — м. Хусси28
15.08.16м. Хусси — м. Пронге — м. Васса48
16.08.16м. Васса — Иннокеньтевка56
17.08.16Иннокеньтевка — Маго — о.Верхний Еремей -зап м. Чмыррах76
18.08.16зап м. Чмыррах — о. Белякова62
19.08.16о. Белякова — м. Невельского50
20.08.16м. Невельского — Власьево — Байдуково75
21.08.16Байдуково — м. Тамлово — ур. Успенское42
22.08.16ур. Успенское — Москальво42
11 днейитого: от Погиби до Москальво:536 км
итого: 23 дняитого: общая длина от Ванино до Москальво:1002 км
Карта второй части маршрута.

Так всё и получится в итоге. Но на данный момент о тысяче никто и не думает. Изначальный план — все идут до мыса Лах, а там уже по состоянию организма определяемся, что делать дальше и насколько далеко и каким путём двигаться на север.

Я, как ничем не обременённый на ближайший месяц, готов идти до самого Москальво. Уверен, Гриша поддержит, парням Дане и Емичу нужно на работу, поэтому их будет уже не убедить, остаётся Катя — которая, судя по выражению улыбки на лице, в принципе не против будет продолжить путь на север после мыса Лах, но при яростных вотсаповских монологах Грега о спортивной гребле с утра до вечера, пропаганде сурового образа жизни, с его явно завышенной гиперболой всех существующих опасностей и реалий, Катя, как мне кажется, немного меняется в лице и хотя и неуверенно, но уже несколько раз произносит «а другого плана нет?»

Но это всё мысли, мысли в моей голове, а мы тем временем приступаем!


ЧАСТЬ 1: ТАТАРСКИЙ ПРОЛИВ


… а тем временем посадка на паром заканчивается. Основная масса пассажиров уже погрузилась и кроме нас на причале остаётся ещё три калеки. Подхватываем вещи, последним ползёт Грег со своими необъятными баулами и всё-таки преодолевает узкий трап. Сквозь лабиринты переходов, руководствуясь подсказками на стенах, мы грузимся в номера.

С Данилой оказываемся в двухместной каюте, остальные селятся тут же на палубе по соседству в аналогичных комнатах.

В номере двухъярусная кровать, умывальник, стол, пара табуреток и розетка. Ничего необычного.

— Ла-ла-ла… Слышь братуся, это мой койка, я вчера тут занимал, — начинает Даня.

Спать хочется ужасно (поздно лёг, ранний подъём), поэтому не споря с рыжим бородатым армянином, заваливаюсь на указанную мне койку, закутываюсь в одеяло и под убаюкивающий марш славянки ещё до отхода парохода засыпаю.

Не знаю сколько времени прошло. Ощущение, что сейчас уже глубокий вечер. Оглядываюсь вокруг — в каюте темно. Но сквозь занавеску иллюминатора пробиваются явно дневные, никак не вечерние лучи, и по качке корабля, явственно понимаю, что мы точно уже в открытом море.

На часах половина первого. Даня с наушниками в ушах уже (или ещё) не спит на верхней полке. Сдвигаю занавеску тёмно-баклажанного цвета и через иллюминатор серые лучи пасмурного дождливого дня врываются внутрь каюты. Наш пароход уверенно движется на северо-запад отдаляясь от Холмска и приближаясь к Ванино.

паромная переправа Холмск — Ванино

Поворачиваю рубильник магнитолы и очаровательный голос Стаса Михайлова растекается по номеру.

Мы, Не сберегли друг друга от потерь,
Я не заметил, как пришёл апрель.
Хотел тобой согреться,
Но раненому сердцу…

Делаю потише, ни дай бог в соседнем номере не услышат. Поворачиваюсь на носках и устремляю свой взгляд на рыжего бородача.

— Почти час, пошли на камбуз, пора бы и перекусить.

— Чё с народом? Спят? — Данила свешивает ноги с верхней полки.

Не успеваю ответить, поворот ручки, скрежет не смазанных петель и в номер заходит Гриша, по всей видимости разбуженный Стасом.

— Привеееет! Обедать идёте? Катя с Емичем уже там.

Два раза нас уговаривать не нужно, закрываем номер и двигаемся по направлению колбасно-котлетного запаха. Запах приводит нас в соседнюю каюту в конце коридора с жующим мужиком. Понимая что ошиблись, прокладываем новый курс и сквозь лабиринты лестниц и коридоров всё-таки добираемся до большого светлого камбуза.

Саня и Катя сидят в углу большой кают-компании за столом и уже допивают чай.

— Две яичницы, чай и бутерброд с колбасой! — объявляет Даня после беглого осмотра меню. — И лимон добавьте!

— Аналогично! — сообщаю я пышной стюарде.

— То же самое! — раздаётся третий голос.

За бортом волна, поэтому под воздействием внешних сил, наш стол и вся кают-компания вокруг плавно покачиваются из стороны в сторону. Из всех присутствующих только Катя имеет некоторые неудобства с морской болезнью, остальные же чувствуют себя вполне сносно.

На столе появляется карта морского побережья.

— Ванино, Токи, Дюанка, Экче, Датта, Намшука, — читает Катя вслух необычные названия по берегу к северу от Ванино.

— Наши лодки дожидаются уже в Ванино, — берёт слово Емич. — Ориентировочное время прибытия парома в порт поздно вечером, какие предложения?

— Ночуем в гостинице, утром старт, — говорю я и продолжаю перемалывать яичницу зубами. — Хороша яичница!

— Местные предлагают стартовать из бухты Мучке, подальше от города (посёлок Ванино), — Гриша уверенно тыкает вилкой в карту. — Хороший подъезд, широкий пляж, правда завтра воскресенье и там может быть людно, но думаю не с утра.

— А лодки?

— Лодки на кранбалке доедут до места старта, мы с утра закажем такси.

Бухта Мучке — точка старта

Мучке так Мучке, кто ж возражает? Покончив с обедом, возвращаемся в номер. На столе тут же появляется колода карт и последующие несколько часов мы проводим за игрой в «тыщу».

Тысячу шагов! Всё и ничего!
Сердце без любви устало. 
Но, мне лишь до неё тысячу шагов,
Много это или мало? 

Голос Стаса настойчиво продолжает вещать из динамиков и в послеобеденное время, пока разозлённый на него Емич не включает собственный плеер, не давая возможности объяснить Стасу, что он имеет в виду под тысячей шагов в самом начале нашего похода.

Время течёт незаметно, игра в карты разбавляется прогулками по палубе.

Ближе к вечеру небо начинает светлеть. По прогнозу на завтра с утра хороший день, а дальше не понятно. В течении всей недели море ходовое, но пасмурная погода обещает соседствовать с хорошей. Так и на завтра, с утра солнце, после обеда стоит дождь.

На часах уже девять вечера. Стою на палубе в футболке, обдуваемой ветром, вон и огни Ванино на горизонте. При хорошей погоде паром обычно преодолевает расстояние от Холмска до Ванино за 14 часов. В плохую погоду или зимой движение может растянутся и до суток. Похоже мы пройдём за 15-16 часов.

Ближе к 23.00 заходим в порт.

Порт Ванино — российский морской порт в глубоководной бухте Ванина, крупнейший в Хабаровском крае. Второй по грузообороту в Дальневосточном бассейне России, крупнейший транспортный узел Хабаровского края.

Наш паром уверенно ползёт среди причалов вглубь бухты. Бухта (названная в честь военного топографа Иакима Клементьевича Ванина) открыта в мае 1853 года. Впервые появилась на российских морских картах в 1876 году.

Бывал я здесь уже не раз в начале нулевых и вот спустя 15 лет, вновь схожу по трапу на Хабаровскую землю.

Уверенно преодолеваем расстояние между терминалом порта и гостиницей с многообещающим названием «Пять звёзд» и уже глубоко за полночь получаем ключи от номеров.

Ничего интересного этим вечером не произойдёт, поэтому тратить время читателя я не буду и сразу лягу спать. Завтра старт похода!


ДЕНЬ 1 

31.07.2016   бух. Мучке (Ванино) — юж. м. Хакте-Дуа

… старт — сон на острове — ливень — маяк — птичья атака — трактир на берегу…

Проснулся я в двухместном номере гостиницы на втором этаже от стука в дверь. Кого же принесло в такую рань? Сколько времени? Спрыгиваю с кровати и в одних трусах подхожу к двери.

— Кто?

— Гриша.

— Привет. Заходи.

В тёмно синей футболке, ещё новеньких кедах и с помятым лицом Грег переступает порог. В руках водонепроницаемый фотоаппарат с поплавками.

— Даня спит?

— Дрыхнет.

— Внизу на первом этаже кафе, решили позавтракать там. Через 20 минут откроется. Давайте подходите туда.

— Договорились, — закрываю дверь, включаю телевизор и иду умываться.

Через 25 минут мы встречаемся внизу за столом большого кафе, более напоминающего ресторан. Стол покрыт огромной белой скатертью.

— Две яичницы, чай и бутерброд с колбасой! — объявляет Даня после беглого осмотра меню. — И лимон добавьте.

Дежавю? Утреннее меню в кафе на первом этаже гостиницы не сильно отличается от меню на пароме, но есть блины со сгущёнкой.

Емич приходит последний. С заспанным, помятым лицом, садится рядом.

— Ммм… яичница?! Оригинально! — и достаёт телефон из кармана штанов. — Что с прогнозом? Солнышко?

Сквозь окна кафе действительно светит самое настоящие летнее солнце.

— Девять утра, пора заказывать такси, — говорю я, закусывая блинами. — На сколько кранбалка?

— Время только восемь, — поправляет Катя. — Здесь час разницы с Сахалином, я уже перевела часы.

— Восемь? — смотрю на часы, висящие на стене, и для меня это полная неожиданность. — Интересно получается, а зачем переводим? Нас пятеро, цивилизация будет покинута через пару часов, время вещь условная в узком замкнутом кругу, отдалённого от внешнего мира.

— Да, я тоже перевёл, — говорит Гриша.

— Зачем переводить? Мы будем баражировать по Татарскому проливу, пересекать его несколько раз, прыгать с берега на берег, к чёрту перевод часов, — делаю я большие глаза. — Предлагаю жить по Сахалински!

Кате вообще всё равно, пару дней назад она прилетела из Москвы, поэтому вопроса по какому времени ей жить, для неё не стоит. После пятиминутной дискуссии друзья убеждены и мы вновь возвращаемся в Сахалинский ритм.

— Надо бы хлеба купить, да овощей в дорогу, — предлагается дельная мысль. — Тут рядом большой магазин.

Договариваемся по времени с кранбалкой и с такси, ибо нас пятеро и всем нам на одной машине не уехать.

Разбредаемся по номерам. У меня есть 40 минут. Залезаю в душ. Горячая вода приятно растекается по телу. Если ты когда-нибудь ходил в многодневку, то ты должен меня понять. Эти крайние минуты перед стартом, надо посвятить чему-то дельному, стоящему — о чём можно было бы вспомнить в ближайшие дни. Вон, Даня пытается в последние 20 минут при помощи телефона сделать годовой план по работе. Я же выбираю душ.

Попробую-ка я контрастный. Холодненькая, а потом горячая, ещё раз холодненькая и вновь горячая. Ляпота. А ну ещё раз холодненькую и опять горячая! Как покажет время, тренировка не будет напрасной, ещё неоднократно в ближайшие недели холодный ливень будет сменяться его отсутствием.

Летний поход, конечно, это не зимой на лыжах бороздить леса. Летом воды много, мойся хоть каждый день в ручьях, речках, коих по ходу движения попадается достаточное кол-во. Один минус — в ручьях вода холодная, да и сил порою, во время ежедневных забегов от заката до рассвета, на помывку и стирку не остаётся.

— Макс! — кричит Даня из комнаты. — Пора выходить. Время. Без пятнадцати уже!

Чёрт! Как же не хочется вылазить. Где полотенце? Вот оно. Большое и махровое. На полотенцах в этой гостинице не экономят.

Через 15 минут мы уже стоим на улице. Результаты принятого утром решения — жить по сахалинскому времени — тут же вносят свои коррективы  и такси  и кранбалка придут на час позже. Они не в курсе нашего утреннего уговора и продолжают жить по местному времени.

Слева от гостиницы в жилом доме на первом этаже магазин. Закупаем хлеба, овощей и фруктов на первые пару дней.

Яркое солнце. На небе лишь редкие белые облака. В 10.00 приходят машины. Вместе с Даней залезаю в кранбалку и под шум водительских историй о Ванино едем на точку старта — Бухта Мучке. До бухты от гостиницы не более 5 км.

Бухта Мучке — точка старта

На берегу относительно безлюдно для «пляжа» в выходной день в 100 метрах от основной трассы. Не более 10 сочувствующих. Разгружаем машину, распаковываем лодки.

Как завхоз по еде (мне повезло, ведь я в течении нескольких жарких июльских дней занимался закупкой и фасовкой продуктов), на старте здесь на берегу распределяю то, что должно ехать у каждого в байдарке. Помимо основного набора продуктов, который едет в лодки каждого, есть ещё перечень сверхнормированной еды, которую нужно распределить. Как например: хлеб на первые 3-4 дня, ингредиенты для ухи и жарки рыбы.

— Катя, держи колбасу, булка хлеба, — говорю я, пытаясь внедрить очередную порцию продуктов в очередную лодку. — Так подожди, вот ещё пол булки.

Продуктов на 10 дней. Через 10 дней мы должны прийти в Де-Кастри , где сможем пополнить запасы провизии. Но есть два вида продуктов, которые по мнению Екатерины считаются незаменимыми и их хрен найдёшь в отдалённых уголках России матушки, и их нужно непременно тащить с города на весь поход, и нигде их по пути не докупишь, и без них мы не выживем. Это — сухое молоко и колбаса сырокопчённая «особенная».

Я и не возражаю, не так много этих непререкаемых авторитетов, всего два — колбаса и молоко. Поэтому не без не удовольствия закидываю в самый конец байды свою часть сырокопчённой и сухого «очень качественного!» молока. Через три недели я буду есть эту колбасу — эхххх…. зашибись!!!

Хорошо, что всё остальное мы договорились покупать в околоприбрежных посёлках по пути следования, и нам не приходится тащить с собой на весь поход все остальные продукты.

— Так, Гриша, во избежание путаницы, у тебя и у меня поедут ингридиенты для ухи и жарки рыбы, — Гриша настороженно наблюдает, как я выкладываю перед ним масло для зажарки, муку, соль, лук. — Это вне раскладки, поэтому надо!

Он изменяется в лице, начинает что-то бормотать. Ну как тут не бормотать, у него, как обычно, байда забита секретными продуктовыми ингредиентами. Да и у меня самого в задних отсеках уже барожируют пару кг яблок, апельсинов, огурцов, пару десятков шоколадок на переходы. Вообщем с ним всё ясно, машу рукой и забираю продукты. Подхожу к Дане. Даня друг никогда не откажет, поэтому с дежурной радостью, но без улыбки, забирает доп набор.

Раскидав провизию, начинаю паковать байду. Первый день похода самый сложный. Надо мимикрировать под других, чтобы всё в байде лежало в порядке, согласно реестровому номеру, в определённом отсеке. Это уже завтра, будет до лампочки на мой внешний вид и распределение снаряги в лодке, но сегодня поддавшись массовому гипнозу, я красиво распихиваю всё по «своим» местам.

Палатка, спальник, продукты, надувной ковёр, два комплекта одежды, обувь для лагеря, два больших баллона газа, горелка с кухонной утварью, гребной сухарь для плохой походы, набор для гигиены, аптечка, ремнабор …

Уже через 40 минут, довольный собою, любуюсь ладной лодчёнкой, трюмы которой забиты всем необходимым для автономного существования в обозримом будущем.

Что может быть более радостным и волнительным, чем момент старта в многодневке? Умение осознавать это — великое искусство. Главное выйти, а далее от тебя уже ничего не зависит, организм что угодно вытерпит, ибо мозг уже дал команду «вперёд!».  Самое сложное в этом деле — оторвать задницу от дивана! Дальше дело физики и техники.

Так, ну я уже собрался. А вот и Катя.

Каменецкая Екатерина

— Дорогая Екатерина! — подхожу я к Кате. — Обещаю в этом походе быть терпимым и сдержанным и являться частью команды. По истечении двух недель не грубить, не орать, а если что и подобное случиться, заранее прошу прощения.

С этой вступительной исповедью обхожу весь состав команды и договариваюсь, что встретимся на острове по курсу следования.

Через 10 минут я уже отчаливаю от берега.

Раз, два, раз, два… Весло уверенно рассекает воды Татарского пролива. Немного гребли и беру курс на мыс Токи. Там есть небольшой остров, который я хочу обойти и там же подождать остальных.

Мимо проносится ничем не примечательный берег. Высота 10 метров. Нагромождение камней разного размера, далее выполаживается и трава. Ничего интересного и я гребу дальше. Ну разве, что вот такие разинувшие рты камни.

Проходит 40 минут. Впереди на мысе Токи есть островок, он явно облюбован чайками и их так много, что шум стоит за несколько сотен метров от их галдежа. Обхожу остров, немного лазаю по нему, и заслуженно обгаженый птицами выхожу на его западную сторону, где и собираюсь провести время в ожидании товарищей.

Понимая, что на старте им ещё было сборов минимум на час, и что ждать придётся долго, я скидываю жилет, юбку и в термаке распластываюсь на берегу. Неожиданно для окружающих чаек, я  засыпаю.

Опускается серый туман. До берега от острова не более 1 км, на берегу железная дорога, кажется она обрывается прямо в море. Пока я сплю проносится несколько поездов. По ощущениям сквозь обрывки сна, они вот-вот вырвутся из тумана и переломят твою лодку пополам. Настолько громким кажется этот звук, разрезающий плотную завесу низкого тумана.

Не знаю сколько я спал, но просыпаюсь от телефонного звонка. Телефон ещё включен, и он явно трезвонит откуда-то из недр лодки.

— Алло!

— Алло, ты где? — слышу в трубке Данин голос.

— На острове, — название острова я не вижу на карте, поэтому спросони не могу объяснить, где нахожусь, — мыс Токи.

— Мы на Токи, тебя здесь нет, с какой ты стороны?

— Западная. Странно, я тут, ладно идите вперёд я догоню

— Ок, через пару часов встанем на обед, гляди по берегу, если что я на рации!

из дневника Белякова Г.
… Макс собрался первый и ушел за мыс «ждать у острова». Только вот не уточнили мы, у какого? Народ вышел через полчаса, я еще минут на 15 позже. Возле первого мыса объединились, так как за ним адский туман. Все предположили, что Макс у острова Токи прямо по ходу, но вот не задача, Макса там нет. Покричали в туман, в радио, без ответа… Теряться здесь особо негде, есть еще один остров в районе м. Дюанка, значит пойдем к нему.
Все время в тумане раздается стук колес и гудки тепловозов. Порой возникает ощущение, что поезд щас вывалится на нас из тумана – Ванино одно из тех мест, где на краю страны рельсы упираются в океан. На самом деле, до берега метров 500. А вот уже и мыс Дюанка, тут рыбаки и… Макса они не видели. Делаа… надо искать.
Радио, по-прежнему, бесполезно, набираем Макса по телефону и… дозваниваемся! Оказывается, наш герой высадился на первом острове, решил поспать, и мы его не заметили и прошли мимо. В общем, он нас догоняет…
запись от 31 июля 2016

Время терять сейчас явно не время, поэтому быстро одеваюсь, пока меня не раздавил поезд и устремляюсь на север в погоне за обедом.

Хорошо идти в первый день! Вот он спорт для пенсионеров! Лето, солнце, штиль! Греби себе да греби. Когда выйду на пенсию, только каякингом и буду заниматься, фотографии полуголого деда выкладывать. Первооснова здесь — в прогнозе погоды хорошо разбираться и не попасть на реальный морской каякинг.

Морской каякинг штука интересная. Если с балетом всё понятно, балерун это тот кто занимается балетом, то с каякером морским разобраться труднее.

Пенсионер на тихом озере, семья первый раз в лодке гуляющая по тайскому морю, бородатый матерящийся чел с разбухшим лицом от морской соли и от трёхнедельной неугомонной походной качки в северных водах холодного моря — все они морские каякеры. И не важно кто ты на этой социальной лестнице, 90% людей будут относить тебя к пенсионеру, гуляющему по озерам и по голубому морю в жаркую погоду. И будут правы. Образ здесь такой, пенсионный!

Да и кто кроме пенсионера может себе позволить подобные развлечения? Это не с рюкзаком тебе сесть на автобус, сбегать в горы, а затем закинуть барахло на балкон до следующих выходных. Каяк длинною свыше пяти метров в квартиру не затащишь, до воды на автобусе с ним не доедешь. Нужен гараж, нужна машина (желательно джип) и куча другой не дешёвой снаряги. Может ли себе такое студент позволить? Думаю нет. Поэтому и становятся на Сахалине морскими каякерами уже люди послестуденческого возраста, когда появляются возможности.

Пару часов иду сквозь туман. Прохожу один, два, три, пять, шесть… километров и только ближе к двум за одним из небольших мысов на берегу вижу движущиеся силуэты. Останавливаюсь и внимательно всматриваюсь в берег. Да, это четыре разноцветные лодки и снующие полураздетые вокруг байдарочники. Похоже свои.

Дежурные сегодня Саня, Катя и Гриша. Дежурства чередуются. Два дня они втроём, день мы с Даней. На обед суп и курица от Емича, которую он тащит с самого Южного и мы всё ещё не можем её прикончить. Она уже давно не выглядит аппетитно, поэтому так и недоеденная, курица улетает в кусты.

К чаю выдают пару конфет. Так как на обед я задержался, догоняя всех, то и обеденное время для меня пролетает слишком быстро. Только причалил и уже выходим.

На обеденных парах мы пытаемся пролететь бухту Силантьева, но не тут то было. Я ухожу вперёд и на мысе Экче начинает лить дождь.

Словно ОМОН разгоняет демонстрацию из брандспойта. Ливень настолько мощный, что появляются мысли, а не пора бы нам уже и заночевать где-либо? Меня окружает плотная, обжигающе холодная, дождевая стена.

Разворачиваюсь назад, никого не видно. Неспешно начинаю двигаться обратно на юг, пока в плотной завесе дождя не начинаю различать силуэты четырёх байдарок.

ВИДЕО продолжительность — 1:47

Собравшись вместе, решаем, что проливной дождь этот — тропический и что ему суждено существовать недолго и он вот-вот закончится. Двигаемся дальше.

И действительно, не проходит и получаса, как дождь прекращается и уже не беспокоит нас до самой вечера. После ливня воцаряется абсолютная тишина, хотя небо и покрыто пока ещё плотными тучами.

мыс Датта в тумане

Огибаем мыс Садинга и попадаем в бухту Датта. В бухте расположенно село с одноимённым названием. Село старое, когда-то здесь было стойбище орочей.

Датта — село в Ванинском районе Хабаровского края, расположено в 27 км от Ванино. Село расположено в низине сопок, на песчаном полуострове, в устье реки Тумнин. В верхней части фотографии мыс Датта.

Считается, что в этом месте делал остановку француз Лаперуз. Мыс на северо-востоке бухты, куда впадает река Тумнин, долгое время на морских картах имел двойное название Лессепс-Датта (по имени Жана-Батиста-Бартелеми де Лессепса — участника экспедиции).

Бартелеми де Лессепс (1766—1834) — дипломат, писатель, член экспедиции Лаперуза.

Ни о каком Бартоломее я ничего раньше не слышал и духом не ведал, поэтому без всякого интереса мы минуем бухту и устремляемся напрямую к мысу Датта, виднеющемуся в тумане.

Сперва его не видно, но постепенно огромная чёрная масса вырастает и через пол часа окончательно вылазит из тумана.

мыс Датта нанесён на карту под местным, гиляцким названием Датта.

К мысу Датта подходим уже после шести вечера и продолжаем двигаться на север. Всё время в тумане, он вдруг становится величественно огромным, с крутыми отвесными стенками.

На самом мысу установлен маяк. В рабочем ли он состоянии не ясно.

Маяк установлен на высоте 73,60 метра над уровнем моря на расстоянии 10 метров от берегового обрыва. За 30 лет обрыв приблизился к маяку на 90 метров из-за разрушения берега морем.

Море спокойное, народ идёт в куртках, мы с Саней в тонком неопрене. Ветра нет, тепло.

Мыс Датта был открыт в 1787 году  Лаперузом

Судя по картам, дальше идут стенки и ближайший безопасный пляж намечается не менее, чем через 2 часа гребли.

Разбитые штормами скалы в нижней своей части практически везде имеют отрицательный уклон, удесятеряя ощущение наваливающейся на тебя всей этой огромной многокилометровой каменной массы.

Вдали виднеются мысы Намшука и Юма. И только за Намшука на картах просматривается пляж, где можно будет встать, но до него 10 км, а на часах уже почти семь. Вечереет.

Повсеместно на скалах сидят сотни неизвестных мне птиц. Они сидят на каждом выступе, на каждом камне стройными рядами словно солдаты на параде. Их тут тысячи. Все трещины, все расщелины заняты птицами. Они объединяются в несметные полчища и кружат над головами. Неудивительно, что их было слышно ещё на подходе к мысу Датта.

Неспешно верчу головою в разные стороны и продолжаю грести вслед за всеми.

В какой-то момент я догоняю группу и мы начинаем вместе пробираться сквозь каменных исполинов, прилетевших оттуда сверху. Их здесь много и они повсеместно. То что произойдёт в последующие две минуты, войдёт в историю, как — «Птичья атака Пикетта».

Атака Пикетта — эпизод Гражданской войны в США. Атака пехоты Конфедерации против позиций федерального генерал-майора Джорджа Мида на Кладбищенском хребте в последний день битвы при Геттисберге 3 июля 1863 года.

Ничего подобного со мной ни до, ни после не случалось. В течении минуты мы атакованы птицами, с белым оперением, размером с голубя. Это самая настоящая атака, они летят на нас отовсюду, со скал, бросаются на нас с прибрежных камней.

Но как и Атака Пиккета, птичья Атака также становится для них фатальной ошибкой. Вместо того, чтобы просто дружно нагадить сверху на наши головы, они всего лишь шмякаются вокруг нас в воду. Шмяк-шмяк-шмяк-шмяк. К счастью для нас, острых клювов я у них не наблюдаю.

…шмяк-шмяк-шмяк-шмяк,
а за ними воробышек прыг-прыг-прыг-прыг,
И опять они шмяк-шмяк-шмяк-шмяк…

Их десятки, сотни, они срываются со скал и со свистом прорезают воду вокруг лодок. К счастью каждая из этих птиц не утруждает себя заходить на второй вираж, и поэтому уже через две минуты, когда несколько сотен птиц нещадно взбаламучивают всю воду вокруг, они также мирно и успокаиваются, занимая свои привычные места в ожидании следующих жертв.

— Это что было? — каждый ошалевшими глазами смотрит друг на друга. — Гей, гей, гей!!!

— Бунт, птичий бунт, — резюмирует Емич. — Надо валить!

Геройствовать и грести в первый день до темноты не совсем хочется, поэтому ищем хоть какую-то узкую полоску пляжа.

На завтра по прогнозу стоит так же безветрие, поэтому не опасаясь волны, всматриваемся в каждый маломальский крошечный пляж, где можно будет воткнуть четыре палатки.

Вдруг на берегу появляется строение, по виду напоминающее Трактир.

А ручей? Раз рыбаки поставили, значит рядом вода, решаю я и уверенно направляюсь к строению. Остальные ждут на воде в 100 метрах от берега.

Высаживаюсь, узкая 5-ти метровая полоска каменистого пляжа, и деревянная котлетная, на которой белым по дереву написано «№18».

Небольшое строение сбитое из досок скромно приютилось на этом узком берегу под самой сопкой. Плоская крыша, пару окон, одно из которых застеклено, другое затянуто полиэтиленом.

Внутри покосившаяся, но в рабочем состоянии печурка, двое широких нар. На каждых может разместится не менее 5 человек. На нарах лежат сухие матрасы. Посреди стол, покрытый клеенчатой белой скатертью, с двумя длинными скамейками. Жить можно.

Выхожу на берег. Тут Даня выскакивает.

— Зае..сь! — объявляет он, увидев мой палец поднятый вверх.

На том и порешав начинаем обустраиваться. Всякие попытки Емича взбаламутить электорат двигаться от этой шавермы дальше на север сразу пресекаются категорическим отказом.

— Здесь отличное жильё, кто в сарае, кто на берегу, велком евребади… — кричу я с берега.

Все причаливают и мы начинаем обустраиваться. Саня, сперва демонстративно доставший палатку, собирается спать на берегу, но поняв, что никто на него не смотрит и всё основные околоужинные действа будут происходить в трактире, тоже перебирается внутрь бунгало и мы все впятером располагаемся внутри. Благо места здесь с избытком.

Может и не совсем чисто, зато сухо. С Даней расстилаем поверх нар тент от палатки, кидаем спальники. Ночлег готов.

Остальные располагаются тут же по соседству на других нарах. Пока Катя готовит рис с тушёнкой, мы затаскиваем шмурдяк внутрь.

Но есть проблема — у нас не достаточно воды и ручья не видно. На юг стоит мыс неприступной стеной, на север также отвесняки метров 300 и дальше не пройти. Расходимся с Даней в разные стороны. Через 5 минут находим воду, стекающую после дождя. На следующее утро этого ручья уже не будет.

Катя всё ещё колдует с ужином.

— Твою налево, — раздаётся голос Дани откуда-то изнутри байдарки. — Ем, у нас проблемы.

Проблема заключается в том, что один из бутылей с Бари-Луисом разбивается в носовом отсеке байдарки. Два профессора вооружившись стаканами начинают вычерпывать драгоценную жидкость из лодки, параллельно попивая сей напиток и восхваляя к богам за чудесный вечер.

ВИДЕО продолжительность — 1:12

— Ужин готов, — раздаётся долгожданный женский голос. — Давайте тарелки.

Набив животы, мы дружно расползаемся по гостеприимным нарам. Я залезаю в спальник. Сквозь маленькие окна наполовину застеклённые, наполовину затянутые плёнкой, уже давно ничего не видно. Где-то там за тучами луна.

На море практически штиль, лишь мелкая волна шумит возле берега. Наше временное жилище стоит под скалой в пяти метрах от воды. Странно, здесь не бывает штормов? Может это временная хибара? Вовсе не похоже.

В таких вот мыслях подходит к концу первый день похода. Впереди ещё 22 дня. Засыпаю.


ДЕНЬ 2

1.08.2016  юж. м. Хакте-Дуа — район г. Шапка

… кто храпел? — сырки раздора — первая кровь — неудачная рыбалка — погоня за Даней …

Всю ночь с соседних нар раздаётся храп. Готов поклясться — это точно не Катя!

Наступил август 2016 года. Раннее утро. Я ещё сплю. На улице темно, но я определённо, сквозь осязаемый запах моря и рыбацкого балка, слышу звук будильника. И он несомненно идёт с соседних нар через стол. В темноте улавливаю копошение. И кто же тот благодетель, который так любезно завёл нам будильник?

— Доброе утро, всем, — раздаётся голос. — Спасибо Емичуууу!

— Да чёрт бы его побрал, — слышно, как Саня переворачивает всё вокруг в поисках телефона, а тот продолжает издавать ритмичные звуки, громкость которых ещё и нарастает.

Пытаясь спрятать голову под подушкой и не находя её (подушку), понимаю,что ортодоксальный интернационализм здесь совершенно не уместен!

Все окончательно просыпаются и в качестве епитимьи Емич готовит на завтрак отменную кастрюлю овса вперемешку с сухофруктами. На первые дни у нас ещё есть хлеб, поэтому ежедневный утренний сыр я с удовольствием размазываю по пока ещё свежему Ванинскому хлебу.

Сыру в этом походе ещё придётся сыграть неоднозначную роль, оказывая давление на социальное поведение внутри группы и формируя становление собственного «Я» отдельных членов команды.

Нехитрые сборы, всё таки не надо собирать палатки, и когда маленькая часовая стрелка лишь переваливает за цифру девять, мы уже сидим в лодках.

Первый день августа выдаётся на редкость туманным. Впереди каменный берег видимость не более 300-400 метров, дальше под берегом стелется плотная хмарь, который растворяется на высоте 15-20 метров открывая красивые хмурые виды на прибрежные сопки и скалы.

На каждом шагу тут и там огромное кол-во останцев, в прошлом прикатившихся бог знает откуда-то сверху. На мысах одинокие кекуры, словно печати своего времени, повествуют о былых осенних и зимних штормах, разрушающих мысы и оставляя одиноких каменных стражей в воде.

Мощные стены щедро украшены неглубокими гротами. Шторма создают огромное кол-во полостей. Вода под сводами за счёт преломления лучей меняет свой цвет, создавая дополнительное ощущение глубины. В этом утреннем тумане они словно огромные ящеры, разинувшие пасти от утренней зевоты.

Данила уходит вперёд в низкий утренний туман. И вроде бы уже и начинает распогоживаться, но его всё равно не видно. Остальные трое неспешно идут позади меня. Вижу как залезают в каждую расщелину. Гриша малорик,  постоянно орудует фотоаппаратом, это его красный нос лодки торчит на многих фотографиях.

Прохожу мыс Намшука, расположенный в 8 километрах к северу от мыса Датта. Намшука образован крутым склоном горы высотой 189 метров. У оконечности мыса лежит камень.

Уже к одиннадцати туман расползается и лишь иногда клочья марева застревают у берега, создавая иллюзию границы между каякером и сушей. До чего же красиво!

Что может сравниться с красотой моря? Река? Не смешите! Река предсказуема, всю жизнь течёт в одном направлении. Вот Море — это живое существо! Каждый день оно разное. Сегодня приласкает тебя пенсионера и снабдит тебя десятком прекрасных фото для соц сетей, которые ты выложишь в инстаграмме, снабдив их речевой ахинеей и все уже считают тебя заправским туристом, завтра же оно огреет, расплющит, унизит и с берега не выпустит.

Спокойная вода, практически штиль, серое небо и монотонные гребки делают свою работу — убаюкивают.

— Может в слова?

И на протяжении последующих двух часов мы играем в «слова». Почти что интеллектуальная игра, позволяющая незаметно пройти более десяти километров.

Катя вышла из воды речной несолёной, гребёт красиво. Иногда ловлю себя на мысли, что мне охренительно нравится наблюдать за её техникой.  Ещё меня впечатляет быстрая техника Емича, но он гребёт как грубый мужик, как собственно мужику и положено, и ничего красивого в этом нет, поэтому из них двоих, в качестве мастера, я выбираю Катю.

Моя же гребля далека от какой-либо техники. Все мы на Сахалине самоучки, и мастерство наше от туда же — из лесу. Побольше физики и вперёд. Чего ещё туристам нужно? Сил пока хватает, но руки требуют большего.

В общих чертах Катя объясняет, что и как надо делать. На протяжении десяти минут я честно и упорно пытаюсь повторить выданные мне задания, как следствие начинаю отставать и уставать, поэтому быстро возвращаюсь к своей эндемической технике и просто ухожу вперёд за горизонт. Отложу упражнения на потом.

А между тем на мысах лохматый туман плотно засел в каждой расщелине и только после 11 начинает неуверенно выползать и оттуда.

Невооружённым взглядом замечаю, что скалы имеют вулканическое происхождение. В одиночестве прохожу несколько мысов и ещё через пару часов гребли оказываюсь на мысе Юма.

Мыс Юма находится в 12 км к северо-северо-востоку от мыса Намшука. Юма скалист и образован крутыми и обрывистыми склонами прибрежной горы. Возле мыса лежит много камней, один из которых наиболее приметен.

Прохожу мимо мыса и сразу не замечаю морской грот разделяющий кекур на две половинки в его нижней части. Проскальзываю ещё пару десятков метров, оборачиваюсь и узреваю незамеченный ранее просвет в одиноко стоящем в море останце. На нижнем фото теперь его хорошо видно.

на мысу Юма

Вглядываюсь назад, в полутора километрах на юг вижу четыре лодки. Решаю дождаться их здесь. Первая подходит Катя, за ней все остальные.

Волна постоянно накатывает, то приподнимая, то обнажая сквозной грот. Огромный соблазн пройти, но каски нет под рукой.

— Включай камеру, — кричу я и готовлюсь пройти со стороны моря на берег. — Эггегей…, держисьььь!

Делаю два захода, во время второго всё-таки волна поднимает меня и неприятно мой череп скользит по каменной заструге, кепка улетает в воду.

Данила вовремя успевает выловить головной убор и мы двигаемся дальше.

ВИДЕО продолжительность — 0:59

— Пора бы и на обед. Но тут одни скалы.

— Давайте до ближайшего ручья с сухим пяточком, — говорит Катя.

Идём вдоль берега, стараясь не пропустить воду. По стенкам во многих местах вода капает тонкими родничками, но нет места где бы ошвартоваться.

— Чёрт! Первая кровь? — провожу пальцами по холодному лбу, пальцы испачканы кровушкой. Трогаю затылок. По всей видимости во время прохождения грота, всё-таки рассёк кожу. Ничего страшного, натягиваю кепку поплотнее и иду дальше.

Разумно полагая, что в ближайший час обед мне не получить, достаю из люка шоколад и, тут же запивая водой по ходу движения, проглатываю пару батончиков.

Проходит ещё немного времени и кто-то впереди кричит «Вижу ручей!»

Высаживаемся на берег, отличная узкая галечная полоска, на которой мы проводим более часа.

— Рыбу видел? — подходит Катя и с берега указывает пальцем на белые пятна в толще воды в 10 метрах от берега. — Её там очень много, каждая размером (она разводит руки в стороны), пока шла, насчитала пару десятков.

Пока готовится обед, достаю удилище, но все попытки поймать неведомую рыбу заканчиваются неудачей. Ни одна из блёсен не работает, рыба не обращает на все мои потуги никакого внимания.

Перекусив гороховым супом, напиваюсь чаем. Пока дежурные моют кастрюли, едва не засыпаю на маленьком зелёном травяном оазисе под скалой.

Идём дальше. Сразу за мысом Юма, менее чем в двух километрах на север — мыс Асименку. С далека напомнивший мне мыс Анива (юг Сахалина).

Северные шторма сваяли очередное каменное творение, как будто маленький австрийский замок в высокогорных Альпах.

Море продолжает укачивать, лёгкий туман вновь опускается на нас. Данила вышел чуть раньше с обеда и взял мористей, я его уже не вижу более часа. Где он? Впереди возле берега или справа в море?

Тем временем впереди Бухта Чумэ-Дуа. Подхожу ближе и замечаю, что северо-восточный входной мыс бухты имеет красноватый оттенок. Берег вершины бухты песчаный и приглубый. В эту вершину впадает река Чумы-Дуа, имеющая хорошую пресную воду.

Бухта Чумэ-Дуа

В четырёх километрах от Чумэ-Дуа, вскоре появляется мыс Боэна. У основания мыса скалы разных расцветок от тёмно-серых до бордово красных.

Мыс Боэна, образованный обрывистым склоном высокой горы, выступает от берега в трёх километрах к северо-северо-востоку от мыса Чумы-Дуа. Он скалист. У основания мыса видны темно-серые скалы, имеющие вид колонн. К северу от мыса прибрежные горы в ряде мест круто обрываются в море.

— Ну и клюв! — подхожу ближе, забираюсь под него, и каменный шнобель всей своей чёрной массой повисает над головой. — Махина!

из дневника Белякова Г.
…берег в районе мыса настолько массивный и монолитный, что напоминает огромную средневековую крепостную стену, возвышающуюся над нами. Меня снова посещает ощущение Норвегии – продолжаем грести в этом самом Trolsk Stemning-е. Народ прямо впереди меня – они уже дошли до мыса. У местных Боуэна имеет кличку «Большой Нос». Прямо на самом мысу из стены торчит огромный уступ в форме полусферы, который напоминает… правильно, большой человеческий нос. Висит он на высоте 100 метров над водой и, проходя под ним ловлю себя на мысли, что в одиночестве под ним мне слегка неуютно… чуть позже вечером у костра озвучил эти ощущения Емичу:
– Когда шел под мысом, честно сказать жутковато было… вдруг эта дура отвалится и прилетит сверху…
– Да ну! (Емич явно не разделяет мои страхи…)
– Я думаю, скажем, лет тысяч пять назад, какие-то местные также смотрели на эту каменюку, и что-то такое же друг другу говорили…
Я почему-то живо себе представил двух волосатых неандертальцев в шкурах, стоящих в нерешительности перед мысом Боуэна и тыкающих в него каменными топорами…
запись от 1 августа 2016

В очередной раз начинает распогоживаться и в очередной раз я получаю от Кати порцию заданий по улучшению навыков гребли.

В какой-то момент туман ложится идеальным ровным слоем до самого горизонта срезая все сопки на своём пути под один уровень. Но проходит ещё 5 минут и он вновь начинает растекаться в разные стороны.

Во второй день гребу ещё в развалку. По такому морю уверенные и сильные гребки появятся чуть позже, день на пятый, если только раньше не попадём в какой-нибудь волноворот. А пока, ты как старик, чаще отдыхаешь. Отдых связан больше не с усталостью, а с каким-то нежеланием растрачивать все силы в первые же дни похода. Возможно, это мне только кажется.

Подходим к огромному кекуру-острову с гротами и отменным пляжем за ним. Местные называют это место — «Японка».

На часах ещё нет шести

— Предлагаю здесь и заночевать, — выныривает хозяин оранжевой панамы из грота. — Вода есть!

Но четверо остальных, явно ещё полные сил и энергии в начале похода, готовы идти дальше до самого заката.

— Начало шестого, штиль, надо идти пока силы не оставили и солнце светит, — озвучиваю я мнение остальных. — Давайте пару снимков и пошли, ещё есть пару часов.

К вечеру опять растягиваемся и Данила сызнова скрывается где-то в тумане вдалеке от берега.

— Он чё там по компасу ходит, что-ли? — бормочу себе под нос. — Ни черта же не видно!

Гляжу в море, пока не протираю взглядом дыру в тумане, но Даню так и не нахожу.

Ну и чёрт с тобой, к ужину обязательно объявишься!

Порою скалы по форме и по окраске напоминают спящих ящеров, кожа которых покрыта роговыми чешуйками столбчатой формы.

Лёгкий вечерний бриз разгоняет сгустки тумана и только к вечеру природа начинает выходить из сумрака.

Дым?

Вглядываюсь вперёд и отчётливо вижу дым, поднимающийся из-за мыса. Первые две минуты дым остаётся дымом, затем начинает расползаться в разные стороны исчезает и вновь появляется уже за следующим мысом. Нет, это не дым. Остатки тумана всё ещё выбираются из глубоких трещин и узких распадков.

Между Боэна и Сиктой (не могу точно по карте определить, где нахожусь) находим отличный пляж в большом распадке с хорошей речкой. Но нас только четверо и мы вынуждены продолжать двигаться вперёд.

— Емич, вызывает Даню, Емич вызывает Даню, — Саня достаёт рацию. — Даня ответь.

Тишина.

— Воды наберём? — интересуется Катя и шмякается к счастью несильно на скользкие камни. — Я могу литров 6 взять.

Все достаём бурдюки, бутылки и в общей сложности запасаемся водой с расчётом на ужин и завтрак.

Вода в ручье ужасно холодная, меня даже немного знобит пока наполняю тару. Не заболеть бы в начале похода.

Продолжаем двигаться вперёд, уже не расходимся. Три лодки впереди рассекают синюю воду практически не оставляя следов, море моментально поглощает любое вторжение веслом в свою стихию.

Интересно наблюдать, как гребец уверенно вспенивает воду веслом, но уже через несколько секунд тёмная вода вновь смыкается, восстанавливая морскую картину.

Мысы Сикта и Бычий совсем рядом. Надо разбивать лагерь. Уже девятый час.

Идём не спеша, потому-что никак не можем понять где-же пятый? Идти в ночь за мыс Бычий желания нет, но его всё не видно. А вдруг Даня сзади?

Сумерки опускаются на землю. Заворачиваю неспешно за очередной каменный останец в море и натыкаюсь на Даню. Ну наконец то! Догнали!

Впереди хорошая полоса каменного пляжа, дрова, воды не видно, но она и не нужна. Останавливаемся и разбиваем лагерь.

Широкий пляж. Местность здесь покрыта лесом. Вылезаю на берег. Где-то здесь на берегу гора Шапка. Мы стоит под ней, немного не дойдя до мыса Сикта.

— 49 и 2 (49,2км), — докладывает наш извечный штурман. — Ну что Екатерина, пойдёшь ещё 800 метров на значок?»

— Эээээ, — начинает Катя, которая ещё сидит в лодке у берега, но уже явно не настроена грести куда-либо, сверх нормы. — Заманчиво, но в другой раз! Что-то мне подсказывает, что таких возможностей ещё будет предостаточно!

Кате не хватает лишь 800 метров, чтобы нагрести суточный полтинник и получить лацканный значок «50 км», учреждённый уже много лет назад в нашем кругу. Его нельзя купить, можно только нагребсти.

Все уставшие, поэтому на посиделки времени особо не остаётся, быстрый ужин и все укладываются спать. Вечер погружается во мрак.

По прогнозу, если он сбудется, в течении ближайших двух суток, стоит хорошая погода, а это значит, что у нас есть возможность уже послезавтра, без задержек дойти до возможно главной цели первой части похода — мыса Сюркум.


ДЕНЬ 3

02.08.2016  район г. Шапка — юж. м. Терпения

… мыс Бычий — первые паруса — мамонт в море — первый душ — мыс Аукан — зажатые между скал …

Первое, что я увидел, вылезая из палатки на третий день, Саню, закладывающего со своего кубка.

— Днёвка? — смотрю на него подозрительно и вопросительно. — Штормит?

— Да не могу кружку свою найти! Чай будешь? Кстати, завтрак готов!

Из носового отсека байдарки достаю посуду и направляюсь в сторону камбуза. На завтрак выдают по тарелке отборного кормового овса. В котле булькает ещё немного отвара. Опять-таки сам Гиппократ рекомендовал применять отвар овса, причем не по какой-то сложной схеме, а ежедневно вместо чая. Ем овёс.

Набив живот, укладываю палатку и мне требуется не более 40 минут, чтобы собраться для выхода. Над морем висит туман, но сегодня сквозь него пробивается голубое небо, думаю через пару часов солнце всё-таки победит и серое курево уступит место свету.

В девять выхожу в море. Быстро добираюсь до мыса Сикта, он плоский, выдается в море в виде низкой каменистой гряды. В тумане на мысу различаю лодку. Наверное, рыбаки. Они тоже замечают меня, но не проявляют никакого интереса.

Остальные пройдут здесь спустя час

из дневника Белякова Г.
…идем втроем, Даня, еще более молчаливый, чем обычно, отваливается сразу. Макс ушел еще с утра вперед. Ну, а мы втроем приближаемся к мысу. Для начала перед нами мыс Плоский (Сикта), совершенно нетипичный относительно всего того, что мы видим уже второй день – длинная плоская каменистая площадка, покрытая лесом.
На траверсе мыса мы видим рыбацкую лодку. На меня с Емичем они реагируют ухмылками, а вот идущей чуть в отдалении Кате предлагают коньяка. После этого она попросила нас идти вместе и не оставлять ее позади…
запись от 2 августа 2016

Отсюда до мыса Бычьего чуть более 3 км.

Серебристый цвет скал вперемешку с фисташковой травой. Наверху вижу приметную башенку, явно облюбованную какой-то волшебницей или алхимиком.

Лагерь скрывается за спиной в тумане и судя по последнему увиденному мною фрагменту позади остальным ещё собираться минимум час, поэтому я уверенно ухожу вперёд и остаюсь один на один с приближающимся мысом Бычий.

Мыс Бычий или Быки выдаётся в море. Согласно запискам, на мысе установлен светящий знак Бычий, который я так и не могу разглядеть.

Бычий скалист, обрывист, зарос травой и кустарником, тогда как к югу и западу от него местность покрыта лесом. Мыс Бычий приглуб и окаймлен камнями.

Захожу за мыс, поднимается лёгкий ветер, его порывы возможно и понесут лодку. Зачем гадать? При помощи фала расправляю парус и метров 200 лодка тихо скользит под берегом, пока парус окончательно не повисает вновь и приходится его убрать.

Остальные через час поймают такой же ветер, также расправят паруса и также их свернут зайдя за мыс.

Сразу за мысом — рейд Быки, укрытый от южных ветров. Берег здесь каменистый, Эта полоса отделяет от моря большое мелководное озеро Быки, которое соединяется с морем узкой мелководной протокой.

Почему Быки? Кто дал такое название? Не уверен, что название связано напрямую с животным. Помню, что на морском жаргоне Бык означает матрос, т.е. без класса. Возможно отсюда и озеро Быки и мыс Бычий?

Вся эта бухта с озером кажется специально скрыты здесь от глаз любопытных. Да и мы не можем зайти в каждую бухту, в каждую речку. Поэтому всё это таинство с названием Быки остаётся по левую руку и я беру курс сразу на остров Самгач.

А вот и он. Стоит у берега в 5 км к западу-северо-западу от мыса Бычий.

Некоторые сравнивают его с мамонтом. Морское животное высотою в 33 метра, словно привет из прошлого, уткнувший свой хобот в море миллион лет назад и так и застывший на водопое.

Среди мамонтов учёные особенно выделяют подвид Mammuthus imperator, за его огромные габариты. Уверен это он!

Тысячи, миллионы лет назад чудовище шагнуло, погрузилось наполовину в воду и так и застыло.

Не видно ни одной птицы, всё безжизненно вокруг, все спрятались и замерли, оставив этого громадного исполина в полном одиночестве.

Не хватает только бивней. Нижняя часть скалы покрыта белыми пятнами птичьего помета. Сделав пару снимков решаю, что пора бы и искать место на обед.

ВИДЕО продолжительность — 2:43

Продолжаю идти вдоль берега. Прямо за мамонтом высокий массив выделяющийся среди соседних гор своей высотой. Сверяюсь с картой — гора Пять Пальцев. Почему Пять Пальцев, не четыре, не шесть?

Ещё раз смотрю на карту. Если стоять на вершине горы, ручьи растекающиеся в разные стороны уходят в четырёх-пяти основных направлениях. Может текут сквозь Пальцы?

В 700 метрах севернее Мамонта, мои раздумья прерывает громкий шум журчания ручья. Воды я не вижу, поэтому иду к берегу на звук. Прибрежные скалы здесь покрыты низколесьем. До берега 10 метров, шум идёт откуда то справа.

А вот и вода. В углублении между деревьев, за большим каменным уступом мощный холодный ручей выносит воду прямо на берег, которая тут же стекает в море.

Других не видно. Солнце печёт. Почему бы не принять душ? Достаю мыльно-рыльное и в чём мать родила забираюсь на плоский камень, где и принимаю первый полноценный душ в этом походе.

Вода в высшей степени холодная, поливаешь себя из ковшика и подпрыгиваешь на пол метра. В одиночестве тру себя куском намыленной верёвки, найденной тут же на берегу.

— С лёгким паром! — Данила подходит к обеденной стоянке. — Как водичка?

— Уууааа… уууааа…, — только и кричу я в ответ. — Вылезай!

Два раза упрашивать Даню не приходится, вылезает на берег и сразу в душ.

— Как тебе мамонт? Впечатляет?

— Какой мамонт? — и подозрительно косится на меня.

— На остров заходил? Пещеры видел?

— Нет, с мыса Бычий сразу сюда резал.

— О, брат! Спешим всю жизнь и впопыхах, теряем главный поворот! Зря не зашёл. Тут живёт самый что ни на есть сущий Мамонт.

Вскоре подходят остальные. Весь мужской состав в полном объёме принимает водные процедуры, Катя же по понятным причинам переносит сиё мероприятие на более поздний срок.

На обед борщ. Ванинский хлеб ещё два дня будет выдаваться, затем только галеты.

До чего же хорошо кушанье. Спасибо Кате, удосужилась заранее заказать смеси готовых по настоящему домашних супов в Москве, и теперь мы с удовольствием поедаем этот борщ здесь, под зорким взглядом 33-х метрового гиганта.

Впереди мыс Аукан, пока стоит солнце надо двигаться. Тем более над ним висят низкие облака.

Набираю воды и с обеда выхожу первым, за мной красная лодка Данилы, дальше остальные, которых я увижу уже только через 4-5 часов уже вечером на стоянке.

По ходу движения разглядываю карту лежащую тут же на деке перед глазами. По левую руку в тумане рейд Аукан, укрытый от ветров, дующих от северо-северо-востока через север и запад до юга. В западную часть рейда впадает река Аукан.

Как и рейд Быки с утра, эта стоянка также остаётся вне поле моего зрения и я сразу беру курс на мыс Аукан.

По прямой до мыса 15 км. Море относительно спокойное, поэтому не ждя ни кого достаю GPS, беру курс и иду на мыс.

мыс Аукан

Через час опускается холодный туман, вокруг ничего не видно, и ещё через пол часа сквозь пелену различаю одиноко стоящие кёкуры на мысу. От Аукана веет холодом. В течении полу часа он два раза исчезает и также два раза внезапно возникает.

Температура резко падает, становится зябко, на мне одинокий тонкий короткий термак. Лишь бы дождь не пошёл. До берега 2 километра.

Сверяюсь с навигатором и вижу, что взял сильно в море. И действительно, когда мыс появляется вновь он сильно по левую руку. Нужно быть внимательней. К четырём часам плавно обхожу мыс.

Мыс Аукан высотой 16 м, незначительно выступает в море. У оконечности мыса находится приметная остроконечная скала.

Туман рассеивается, но небо по прежнему затянуто плотными налетевшими тучами. В воздухе чувствуется чрезмерная сырость. Дождик, собравшийся было разразится не на шутку, выдаёт лишь пятиминутную канонаду и прекращается.

Прохожу Аукан. Отсюда, согласно запискам рыбаков, обрывистый берег тянется до самого Сюркума и найти удобное место для стоянки не представляется возможным. А это добрых 35 км.

Опять вглядываюсь в бумаги, действительно до самого Сюркума нет удобных бухт, хотя вот южнее мыса Терпения есть пологий участок.

Ну да ладно, каякеру нужно совсем немного, продолжаю двигаться на север.

Друзья также бредут где-то в тумане позади. В течении трёх часов одинаковый берег, сменяется лишь редкими узкими полосками подскальных пляжей. Но сейчас отлив и я боюсь, что ночью их закроет водой.

Неужто не найти ни одного закутка, где бы можно было в безопасности поставить палатки? — думаю я и с удвоенной энергией всматриваюсь в берег.

Ближе к семи, кажется, вижу каменистый пляж, который должен остаться открытым ночью от воды.  Внимательно разглядываю берег и в раздумьях, жуя орехи под Хари-Кришну, мирно покачиваюсь на воде носом к берегу.

Проходит минут 20.

Шлёп, шлёп… Раздаётся откуда-то с юга. Это Даня. Подходит. Посовещавшись, что идти дальше уже поздно, выскакиваем на берег и начинаем устраивать бивак.

Но прежде выходим на связь с остальными и просим их набрать воды.

Вдвоём внимательно осматриваем берег и тут же обнаруживаем все признаки, того, что вода ночью подойдёт практически под сопку. Следующие два часа проводим в укрепзагродительных мероприятиях.

— Что строим? — интересуется из лодки подошедший спустя пол часа Саня.

— Будем держать оборону! Воды набрали?

— Да, ручей в 5 км на юг.

— Что с прогнозом на завтра?

— Туман, солнце, дождь после обеда, южный 3-4 м/с, — раздаётся прогноз на завтра. — А чё думаете зальёт?

— Не уверен, но остатки рыбы валяются прямо под сопкой.

из дневника Белякова Г.
…в эфир врывается Макс. Говорит, прошел довольно-таки далеко и не обнаружил приличного места высадки, поэтому высадился на небольшом пляже чуть дальше, но у него нет воды – просит нас набрать ее, если есть.
Наших товарищей встречаем за мысами в паре километров. Пляж тут аховый. Ширина его максимум метра три, но по заверениям главного риелтора – это лучшая недвижимость в этом районе. Самый ровный участок земли, естественно, у самого риелтора и его дружбана. Те, кто приехал позже, выбирают участки, требующие различных ландшафтных работ. На все претензии риелтор пожимает плечами и предлагает обращаться к конкурентам.
Ладно, хрен с вами, выбираю местечко, которое, вроде как, не должно залить водой, и на которое, вроде как, не сойдет оползень. Ставлю палатку…
запись от 2 августа 2016

Берег оживает, всё в движении. Сотни лет никому не нужные камни, вдруг становятся нарасхват. Удивлённые брёвна переезжают с места на место, формируясь в заградотряды.

За ужином главной темой обсуждение становится олимпиада в Сочи в 2014 году и тема мельдония. Потратив на мельдоний полтора часа разбредаемся ко сну.

Места на всех не хватает, поэтому Саня забирается ко мне в палатку. Данила почему то решается спать на улице, но вечерний дождь загоняет и его в соседнее жилище.

из дневника Белякова Г.
…Начался прилив, а также подул ветер. И пришла волна. Которая медленно, но верно поднимала пену к уровню палаток. Риелтор, вставший на самой ровной, но при этом самой низкой площадке, забеспокоился первым.
После 15 минут наблюдений, обнаружив полуживую рыбу выше уровня своей палатки, он собрался и переместился в куда менее престижное и удобное, но более высокое и безопасное место и начал организовывать комплекс противонагонных мероприятий даже там.
Прилив только ускорялся, и волна становилась всё больше. Стихия разошлась не на шутку. Еще через пару минут стало ясно, что дорога в единственный закрытый от прочих глаз туалет за скалой в 30 метрах больше не доступна. Ситуация для жителей района приняла серьезный оборот, и власти официально объявили эвакуацию.
Распихали палатки по узким и неровным крохотным уступам повыше. Но даже такого места хватило не всем. Дружбан риелтора, оставшись без крова, отчаянно объявил о том, что недвижимость ему вообще не нужна, и, учитывая обстоятельства, он будет спать прямо под открытым небом. Немедленно воплотив это утверждение в жизнь, вольготно разлёгся среди кореньев, выкинутых на берег.
Однако, организаторам этих «голодных игр» показалось мало… Как вы думаете, что случилось дальше? Всё правильно, кап-кап, кап-кап… кап-кап-КАП-КАП-КАП-КАП… ба-БААААХХ… сверкнула молния, грохнул гром и пошел крупный дождь…
запись от 2 августа 2016

Ночью, к трём утра вода подходит максимально близко, приходится перетаскивать лодки и вновь сдвигать палатки.

ВИДЕО продолжительность — 1:42

Кто повыше — спит, кто ближе к воде — ждут рассвет. Укрытие оказалось ловушкой, но спокойное море и отсутствие волн, на что и был расчёт, нам помогло.


ДЕНЬ 4

03.08.2016  юж. м. Терпения — м. Сюркум — сев. зал. Старка

… рассвет — на Сюркум — старый маяк — под парусами — ливень — бухта Старка — первая рыбалка …

После максимального прилива в три часа утра, занимается отлив. Ещё темно, но в пятом часу лагерь начинают наполнять пиратские песни и шум дежурных.

Катя по какой-то причине готовит завтрак вместо Грега (ведь сегодня его очередь), а это значит, что нас ожидает вкусная каша.

Под горячий чай начинается рассвет. С моря веет прохладой. Вот оно!

Солнце медленно и с неохотой показывается из-за горизонта. Пока видны только щупальца трогающие края тёмных облаков. Где-то там вдалеке нас ждёт мыс Сюркум.

Продолжаю паковать лодку, осталось закрепить запасное весло, включить навигатор и набрать немного воды в термос.

— Какой план? — каждое утро мы совещаемся где будет остановка на обед и где будет следующая ночёвка. План условный и часто меняется по обстоятельствам, но он даёт всем понять, что ждать от дня сегодняшнего.

— На Сюркум, до него тут в районе 15 км., — Емич качает головой. — Там можно и пообедать. Дальше по погоде.

— Бухта Старка, сразу за Сюркумом, годится для ночёвки. В самом устье, — Гриша проводит пальцем по карте и тычет в северную окончность бухты. — Только насчёт воды не уверен.

— Это не бухта — это озеро, а лет 100 назад возможно и было бухтой, — замечает Катя, тоже вглядываясь в карту.

Действительно бухта Старка отделена от моря узкой полоской песчаного пляжа, допускаю, что в давние времена этого пляжа не существовало.

На том и решаем, на часах ещё нет и семи и солнечный диск ещё не вылез и на половину, а я уже в лодке.

Впереди чёрной  массой виднеется мыс Терпения. Яркое было солнце показавшееся с утра, быстро поднимается и прячется за облаками.

Мыс Терпения возвышенный, утесистый и покрыт лесом. У берега в районе мыса имеется большое количество подводных и надводных камней, хотя сам мыс весьма приглуб. В районе мыса в непосредственной близости от береговой черты возвышаются три горы — Лысая, Терпения и гора Утёс.

Отойдя от лагеря на километр, вижу как выходят Данила и Катя. Пройдя около часу по раздельности, в районе мыса Терпения мы объединяемся и до самого Сюркума идём вместе.

Берег между Терпения и Сюркумом скалистый, обрывистый. Небольшая волна отражается от стенок и изрядно качает лодки.

В приятных беседах о пользе и вреде пластиковых окон в нашей жизни мы спустя три часа вдруг понимаем, что уже на Сюркуме!

ВИДЕО продолжительность — 2:11

Мыс Сюркум высотой около 100 м является восточной оконечностью полуострова без названия, выступающего от берега к востоку примерно на 12,5 км. Нам приходится всё время забирать на восток, в усилиях обойти этот гигантский по местным меркам полуостров.

Стоит плотный туман.

В 60 метрах от берега россыпь скал и высокий 9-ти метровый кёкур, верхушка которого загнута в сторону Сюркума, словно прося его о помощи в непогоду. На верху видны останки маяка, ныне не работающего.

Мыс Сюркум. Открыл француз Лаперуз в 1787 г. и назвал его мыс Сюркум (Монти). Описал в 1853 г. лейтенант Н.К. Бошняк. Местное название – мыс Теряти. Сейчас вновь называется мыс Сюркум.

Ловко проскакиваем между камнями и выпрыгиваем тут же на берег, лишь немного севернее мыса. Берег покрыт галькой и крупными булыжниками. Пляж шириной не более 10 метров.

Пока ждём остальных, туман несколько раз наползает на нас скрывая даже кекуры на мысу в ста метрах от нас.

Данила кипятит чай, Катя достаёт шоколад, волны шумят разбиваясь о берег.

Надо бы переодеться, наверху на маяке будет ветер, а одежда вся мокрая. Я копаюсь в лодке, достаю сухую футболку, кофту. Переодеваюсь и приятное тепло и ощущение неожиданного комфорта расползаются по телу.

Сидя на крупных валунах, облокотившись на брёвна, заброшенные штормами, под шум прибоя попиваем горячий чай и всматриваемся на юг.

Через минут сорок из-за мыса появляются две лодки.

— Идут! — Катя указывает в туман между кекурами. — Грустные какие-то.

Выскакивают на берег, Гриша эмоционально интересуется как мы прошли мыс.

из дневника Белякова Г.
Где-то через час после выхода подул ветер, и разыгралась волна. Макс, Даня были впереди, Катя где-то между нами, а мы замыкали группу вместе с Емичем.
Вот и мы уже не идем на самый дальний мыс. Его физически не видно, – затянуло туманом. Мы идем на тот, который ближе. Причем очень энергично. С ветром притащило волну. Она короткая, отражается от скал сама в себя, на мысах достигая двух метров. Мы передвигаемся словно на бешеных мустангах, от одного мыса до другого. По центру бухт «мустанги» успокаиваются, но на мысах начинают бузить снова. В какой-то момент я стал отставать из-за того что лодка постоянно пыталась от меня куда-то убежать.
Уже позже я решил, что основной причиной моего дискомфорта в этом походе была именно перегруженность лодки.
Санька явно чувствовал, что у меня некоторые проблемы. В какой-то момент, когда туман совсем сгустился, а я затормозился в одной из бухт между мысами с намерением высаживаться, он остановил меня и предложил одеться и попить чаю на воде. Пока мы это осуществляли, я понял, что высаживаться тут не вариант, и что нужно идти по ветру и напрячь все усилия, чтобы как можно скорее обогнуть мыс Сюркум. Санька продолжал меня поддерживать, мы сделали несколько ободряющих селфи, а также надели каски. Все это подействовало на меня отрезвляюще, и мы пошли дальше.
Самый кончик мыса Сюркум обращен на север – около полутора километров, и как только мы прошли этот перегиб, волны начали стихать, и стало легко. Каменные утесы мыса появились неожиданно, и прямо за ними мы разглядели лодки наших друзей. Довольные и спокойные, мы подошли к ним.
– Ну как у вас дела? – задаю вопрос группе.
– Да так, нормально. Шли себе и шли, немного потряхивало… – Макс говорит с каким-то безразличием и уходит в сторону к Дане, который варганит чай под огромным бревном.
– Катя, а ты как?
– Да нормально, у первого мыса с парнями объединилась и пошли вместе. Они обсуждали, оконные профили, размещение приборов отопления и выбор входных дверей, так что я увлеклась… А что, что-то не так?
Вот так, кто-то боролся за жизнь, кто-то обсуждал оконный профиль… Сюркум юморил.
запись от 3 августа 2016

После исповеди, Гриша сразу получает двойную порцию чая, а я  тем временем готовлю очередной знаковый балбер для потомков. Достаю фломастер и тщательно вывожу каждую букву.

— 2016 на Сюркум!…

К Северу от мыса, наверх идёт еле заметная тропка. Берём немного воды, фотоаппараты, балбер и устремляемся в горку.

Здесь наверху нас уже ждут полуразрушенные останки маяка. Маяк основан в 1934 году, в настоящее время не работает.

Рядом с вышкой, забираемся на здание по окончательно догнивающей лестнице и водружаем своё творение, предварительно привязав балбер к перилам.

Чуть выше расположены по всей видимости бывшие хоз постройки, кое-где даже сохранились следы декора. Бродим вокруг, не без опаски проткнуть ноги ржавыми гвоздями, коих тут с избытком.

Постройки наполнены отпечатками прежней жизни. Повсеместно сохранились куски обоев. Всё в абсолютной разрухе и непригодно к проживанию.

А это что? Душевая комната. Тут же останки самогонного аппарата. Времени нет заниматься его восстановлением, поэтому самогон оставляем на следующий раз.

ВИДЕО продолжительность — 3:55

Через сорок минут спускаемся вниз к лодкам. Опять растягивает и вновь нам светит солнце. Видимость улучшается до рекордных сегодня пятиста метров.

Раздувает сильный южный ветер, и он явно нам по пути. Но предварительно ещё раз на лодках идём к каменным останцам и теперь уже по солнцу рассматриваем их.

Сразу по выходу за мыс раскрываем паруса и нас несёт ровно туда куда нам и нужно — в сторону устья бухты Старка. Ветер настолько сильный, что и подгребать не нужно. У двоих паруса заводской сборки из-за бугра, остальные имеют самоделки и в реальных условиях испытывают их фактически впервые.

Нос моей зелёной лодки разрезает уверенно воду, смотрю на карту и начинаю потихоньку выруливать в южную сторону бухты Старка. Именно там расположено устье.

Саня несётся рядом, в пятидесяти метрах ближе к берегу, Даня и Катя чуть сзади. Гриша где-то сильно отстал и его уже не видно. Как он раскажет позже, у него сломался парус и он был вынужден идти на вёслах вдоль берега.

Туман уходит окончательно. Высокие отроги Сихотэ-Алиня вновь видны на горизонте.

Не дойдя до устья, в пяти километрах от Сюркума выхожу вперёд и успеваю выскочить на отмель, чтобы осмотреться и убедится в пригодности воды в бухте. Выскакиваю на берег, перебегаю 70-ти метровый участок суши, пробую воду. Пресная!

Останавливаться здесь сейчас нет никакого смысла,

— Пресная! — кричу подошедшим Кате и Сане. — Но нет дров, давайте до устья. Там возможно рыба будет.

— Никто и не возражает. Пошли.

Быстро заскакиваю назад в лодку и мы идём дальше на юг.

До устья остаётся не более 2 км, как начинается ливень. Внезапно, без разгона, он вдруг поливает нас мощными крупными обильными каплями. Где-то на отдаление начинают сверкать молнии и раздаются раскаты грома.

Выскакиваем на берег.

Ливень заканчивается также внезапно, как и начинается. Как только мы обустраиваем лагерь, он тут же выключается и за ним начинает выползать солнышко.

Вид на юг впечатляет. Тяжёлые тучи, готовые ещё недавно пролиться холодным летним дождём, отступают на восток.

Над Сюркумом уже не стоит тот непроницаемый утренний туман. Сюркум уже позади. А каким далёким он казался мне всего пару дней назад.

Только сейчас подходит последний.

— Что случилось? — интересуется Катя

— Парус заломило. Шток выскочил и утонул

— Запаски нет? — я разглядываю обломившийся шток на носу лодки.

— Нет. Будем думать.

А погода и не думает успокаиваться и продолжает улучшаться. На север открываются все мысы до самого Иванова.

Но сейчас нас волнует другое, в протоке вода не пресная.

— Сильно солёная, — пробую я воду на вкус, — вон домики на берегу, надо идти в ту сторону, брали же они где-то воду.

Пока остальные занимаются лагерем, компанию мне составляет Гриша и мы двигаемся к деревянным постройкам.

Строения полуразрушенные, кое-где видно недавно жили люди (охотники или рыбаки). Обшариваем всё вокруг, колодца нет. Вода здесь у берега в озере тоже солёная. Хотя я точно уверен, что в 2-х км южнее, в том месте, где я выскакивал на косу, был пресняк.

Думаю, сейчас идёт мощный отлив и он только начался, есть вероятность, что через час-два в протоке пойдёт уже более пресная вода из глубины бухты. Как покажут дальнейшие события — мы окажемся правы.

В устье возле берега много рыбы. За четыре дня морского похода, мы ещё не разу не пробовали свежей рыбы, поэтому незамедлительно достаю удилище и первый же заброс блесны в море приносит отличную кунжу.

Кунжа большая, морская. Сильно сопротивляется, но в конце-концов оказывается на берегу. Один шаг, ровно один шаг я успеваю сделать по направлению к добычи, как сзади налетает морской царь Посейдон и пронзает кунжу ржавым трезубцем.

Рыба испорчена.

— Слушай Посейдон брат Зевса, ты зачем рыбу испортил?

Ответ Даня дать не может. Это озадачивает меня ещё больше. Возможно голод и недоедание, возможно стресс на четвёртый день похода, возможно симбиоз выброса адреналина в кровь на Сюркуме и холодный ливень заставили Данилу увидеть в этой кунже что-то, чего я не вижу.

Ну да ладно. Рыбы в море много. Идёт отлив оголяющий удобные камни с которых можно рыбачить. На спине Емича еду на ту сторону протоки и уже через пол часа у нас на столе пять горбуш.

Основную массу рыбы тут же жарим, из голов варится какое-то полуварево, которое после обильной жарки никто не хочет есть.

Растянутый от дождя шатёр прячет нас от вечерней прохлады, и тепло от зажжённой горелки приятно расползается внутри, воодушевляя нас на задушевные беседы вечером четвёртого дня похода.

По палаткам расходимся ближе к десяти.


ДЕНЬ 5

04.08.2016 cев. зал. Старка — юж. м. Медного

… утренняя рыбалка — мыс Голода — потерялись — обед на троих — воссоединение — бутерброды с икрой …

Сколько времени на часах? 05.15. Кто же там опять копошится в своей лодке в такую рань? Сейчас выясню. Блин, молния застряла. Да чтоб тебя! Есть. Ага, Гриша! Опять начинает сборы в 5 утра, чтобы успеть до 9.

— Гришшш, Гришаааа, — шепчу я, чтобы не разбудить других, — Куда собираешься в такую рань? Бросить нас решил, окаянный? Ты бы ещё в три ночи начал.

Грег отмахивается рукой, уже привыкший к этому подтруниванию.

— Не хочешь разговаривать? — продолжаю шептать я как змея, нас разделяет метров 10. — Ну и чёрт с тобой, пакуйся, а я тогда пойду рыбачить!

Одеваю тёплый термак, сверху шорты, футболку, кофту, на ноги натягиваю сланцы. Памятуя о вчерашней хорошей рыбалке, сразу беру разделочную доску и нож.

Первый заброс и сразу поклёвка. Вытаскиваю на берег горбушу килограмма на 1,5. Самочка.

Второй заброс, опять есть! Ух здоровая! Огромная рыбина нарочит выскочить из воды, и это напоминает больше симовую рыбалку по весне. Медленно вывожу к берегу. Эээххх чёрт тебя бери! Рыба вместе с блесной отрывается, наверное в месте узла, и уходит.

Утренняя рыбалка ещё добычливее, чем вчерашняя.  Час провожу на берегу и вокруг меня уже шесть рыбин. Пожалуй хватит, больше нам за сегодня не осилить.

Надо чистить. Подходит Даня с зубной щёткой.

— Чё за дела? Руки вверх! Откуда рыба? Помощь нужна?

— Ну заканчивай с зубами и неси ещё нож.

Лагерь просыпается, подходит Катя и мы втроём единогласным решением собрания постановляем, что сегодня любимая утренняя каша отменяется. Даня берёт завтрак на себя и уже к 9 в шатре стоит готовый котёл с корейским рыбным блюдом «Тиденьго», остатки рыбы уходят на жарку. Икру решаем оставить на вечерний ужин.

Выходим в начале одиннадцатого.  Продолжаем путь на север.

В первом же попавшемся ручье набираем пресной воды. Определяем, что несмотря вроде бы на обилие речек и ручьёв на берегу, каждый должен иметь запас пресняка для готовки.

Суровые скалы сегодня в первой половине дня редки на нашем пути. Преимущественно сопки своими зелёными языками спускаются к самому берегу.

Я же всё вглядываюсь вперёд пытаюсь получше разглядеть мыс Голода на севере. Назвали же так. У кого-то тут с едой точно туго было. Ну а у меня, пока утреннее Тиденьго ещё не переварилось, мыс не вызывает никакого обострения желудка. Зато сразу за мысом два симпатичных кекура.

Сверяюсь с картой. Скалы Дозора. Действительно похожи на двух сторожей. Сколько же лет они несут тут свою бессменную вахту?

На скалах замечаю, что убежал вперёд. Оборачиваюсь — далеко сзади только Сюркум. Завтра мы его уже не увидим. Прошли сегодня совсем не много, но уже второй час дня, до следующего мыса Иванова идти ещё часа полтора по прямой, можно поискать и место для обеда.

По карте, между мысами Голода и Иванова, в самом центре есть широкая речка — Медвежья её название. Удобный распадок. С утра договорились, что обедать будем до мыса Иванова, поэтому уверен ребята найдут. Беру ближе к берегу и не спеша вдоль скал двигаюсь на север.

Широкая зелёная ложбина меж двух сопок. В правой части под скалой широкая речка впадает в море. Слева, среди деревьев крыша полуразвалившейся избушки. Выскакиваю, пытаюсь связаться с кем-нибудь по рации, в ответ тишина. Оно и верно, батареи не резиновые, экономим. По правилам, рации для переклички сегодня включаем в 11.00 до обеда и раз после обеда в 16.00.

Ну не хотите разговаривать, тогда я иду мыться! В устье широкая заводь с гладкой чистой водой. Рыбы не видно.

Достаю шампунь и запрыгиваю в речку. Уффф, холодно то как! Вода действительно сводит все конечности, словно высокогорный ручей ранней весной. Пытаюсь даже побриться.

Вдалеке начинаю различать две лодки. Красная и жёлтая. Это Гриша с Емичем. Подходят.

— Ну как водица?

— Отлично. Вылезайте, здесь можно пообедать. Вода, море, пляж. Где остальные?

— Даня выходил на связь часа полтора назад, — Гриша вытаскивает лодку на берег. — Я так и не понял где он. Но точно был сзади, нас никто не обгонял.

— А Катя?

— Не знаю, шла с нами с утра, после скал Дозора я её не видел.

— Макс, есть шампунь? — прерывает нас уже абсолютно голый в кепке Емич.

— Держи. Кепку снять не забудь, — протягиваю Сане два бутыля, затем беру реактор и иду в речку за водой. Емич тут же плескается чуть ниже по течению.

В это время происходит ужасное, мир меняется! Между мною и Емичем в реку сверху падает огромная глыба. Речка выходит из берегов. Благодарение богу, никого не придавив, глыба выныривает, берёт освободившийся шампунь и с фырканьем тоже начинает мыться.

Пока они моются, достаю из недр лодки пару пачек куксы, тут же стоят уже две банки тушенки. На обед будет суп. Что-то мне подсказывает, что столоваться сегодня мы будем втроём.

— Вон Даня! — Емич показывает пальцем далеко в море. — Вон на горизонте. Куда он идёт?

— А он идёт на мыс Иванова. И судя по всему сюда заходить не собирается, — глубокомысленно и с расстановкой вещает Грег. — Режет бухту. До него километра 1,5 не меньше.  Вот вам и мыс Голода, кто-то сегодня точно останется без обеда!

Саня пытается вызвать Даню по рации, но в ответ тишина. Я же сколько ни всматриваюсь вдаль ничего не вижу. Даже глаза начинают болеть.

Рацию оставляем включённой и садимся за обед. Всем достаётся по чашке горячего отвара. К чаю парни вытаскивают из собственных запасов пару плиток шоколада. Мы никуда не спешим, понимаем, что с товарищами встретимся уже только на ужине, хотя пока и не знаем где Катя.

Через какое-то время, зоркий Емич различает на горизонте и Катю, которая как и Даня, режет бухту и идёт сразу на мыс.

Ещё через 15 минут в рацию врывается суровый голодный мужской голос.

— Приём, приём, кто на связи?

— Даня, это Емич. Слышу тебя хорошо. Мы втроём на ручье Медвежьем в распадке, ты прошёл мимо нас минут 40 назад. Сзади тебя идёт Катя. Как понял?

— Принял. Катю вижу. Мы уже на мысу.

— Тааак.. ну мы тут уже обедаем, Вас догонять не стали.

— Ок. Тогда мы с Катей за мысом где-нибудь перекусим и двигаемся дальше, будем искать место для ночёвки.

— Скажи ему, перед мысом Медный есть большая речка Серебрянная, — толкает Гриша Емича в бок и показывает карту. — Там можно будет хорошо встать.

— Слушай Даня, — Емич разворачивает карту к себе. — Ориентируйтесь на мыс Медный, до него где-то десятка. Перед ним большая речка. Там можно заночевать.

— Принял. Речка южнее мыса Медного. Выключаемся. До вечера. Приятного аппетита!

Засидевшись за обедом, к мысу Иванова мы втроём подгребаем уже после четырёх. Отсюда до оговоренного места ночёвки около 10 км. Море по прежнему благоволит пиратам, но над нами висят готовые вот-вот взорваться тучи. Пыжаться они так уже несколько часов, поэтому к этим тучам мы уже привыкли, как к старому домашнему халату, на который не обращаешь внимание.

За полтора часа пролетаем скалисто-зелёный участок и к шести часам мы уже на Серебряной. Справа от реки в распадке видны свежеиспечённые цветные крыши одноэтажных построек. Наверное, стан.

Слева от речки, под низкой зелёной скалой на берегу Даня с Катей. Лодки не распакованные, сидят на бревне, видимо ждут нас.

— Чё сидите? — я врезаюсь своим носом в песчаный берег.

— Там стан, никого нет. Пусто. Много домиков. Есть баня, на троечку. Но помыться можно. Надо думать.

— А дрова?

— Дров не много, придётся собирать по берегу, чтобы натопить. Но не уверен.

Неуверенность Дани помноженная на наши три чистых тела, после недавнего купания в Медвежьем, заставляют нас забыть о мифическо гипотетической бане и мы разбиваем лагерь.

С палатками не спешим, из распадка идёт дождевой фронт, он настолько явный и так быстро движется, что ливня не избежать. Мирно попиваем Данин заготовленный чай, через 3 минуты начинается дождь, ещё через 15 минут он заканчивается и мы окончательно расставляем палатки.

Сегодня мы с Даней, моим извечным напарником, дежурные. Я жарю ещё утром пойманную рыбу, Даня берёт на себя гречку. Рыбы вдоволь, но положенная по графику тушёнка вся уходит в кашу и далее по животам.  Ну и Ванинский хлеб с икрой.

— И, кстати, это последняя булка! С завтрашнего дня начинаются трудовые галеты, — разносится голос дежурного по лагерю.

На улице сыро, поэтому долгим задушевным беседам сегодня не быть! Помыв посуду я забираюсь в палатку и сразу смежаю очи, в предвкушении грядущего дня, ведь завтра шестой день и нас ждёт встреча с каменным лесом!


ДЕНЬ 6

05.08.2016 юж. м. Медного — Сизиман — юж. м.Журавлёва

… бухта Чапчаны — Сизиман — мешок картошки — каменный лес — большой огонь …

Утро должно начинаться с улыбки! Помня об этом, растягиваю уголки рта в разные стороны, но потрескавшиеся высохшие губы с трудом выполняют задание.

Сколько времени? Уже 7.45. Слышу голоса Катин, Сашин. Вытаскиваю ноги из спальника, разворачиваюсь на 90 градусов. Сидя на коврике, подгибаю колени, голова в руках, сдавливаю виски в попытках окончательно проснуться.

Что там снаружи?

Над морем висит густая хмарь, но день обещает по прогнозу быть хорошим для гребли.

— Доброе утро!

— Доброе, опять овёс?

— А вас не устраивает овёс? — Емич засыпает сухое молоко в котелок, затем засыпает мультизлаковые хлопья. Катя тут же у костра помогает и режет мелко засахаренные сухофрукты. — А где у нас соль?

Как хорошо, когда ты не дежурный. В утреннее время ты можешь просто уставится в море в ожидании своей порции, как говорит Катя, «говнохрючева».

Пока доваривается каша, можно посвятить время и внекаякерским чтениям. Так мы называем познавательное чтиво вслух по утрам во время завтрака или по вечерам у костра.

— Сегодня у нас маркиз Де-Кастри. До него нам ещё для четыре пути, — я перебираю пачку листов А4 с чёрным типографским шрифтом. — Ага вот он!

Подаётся кашу и в приятных чтениях завтрак растягивается до рекордных полутора часов.

К десяти выходим на воду. Пелену уже растянуло, видимость улучшилась. Блеск тусклого солнца, десятикратно отражённого морской мелкой рябью, впечатляет. А ведь уже шестой день похода, а мы ещё и настоящей волны то не пробовали.

Наш утренний совместный рейд продолжался совсем не долго. Сразу за мысом Медный планы каждого из нас резко меняются. Поднимается сильный ветер и он нам явно не по пути, поэтому рассчитывать на паруса не приходится.

Памятуя о дне вчерашнем, место обеда определено с предельной чёткостью — это бухта Чапчаны, перед самым мысом Мурашко. Отсюда с Медного до Чапчаны 17-18 км.

Сейчас я на Медном и наблюдая отсюда за Мурашко, вожу по карте пальцем. Чуть меньше 20-ки по прямой. Резать и сразу идти на Чапчаны или вдоль берега?

Где народ? Оборачиваюсь. Гриша, Катя и Даня идут втроём и пока не понятно, что они задумали. Емич между мною и сушей и скорее всего пойдёт под берегом по мелким мысам.

Конечно, ветер неприятный, дует на половину одиннадцатого, а это аккурат толкает меня обратно в море и назад к Мурашко. Ладно, пойду в сторону центра бухты в район ручья, опять гляжу на карту, Медвежий? Да, не густо здесь с названиями, речки Медвежьи встречаются чуть ли не каждый день. С такими мыслями уверенно делаю пару гребков и начинаю входить в ритм. В уши заталкиваю наушники, на палубе только карта и маленькая бутылочка воды. Двинули!

А тяжеловато сегодня! Треклятый ветер начинает выталкивать меня в море, и через час я понимаю, что идти на центр бухты уже смысла нет, моя траектория начинает напоминать выгнутый лук и я всё больше борюсь с ветром. В какой-то момент лук настолько выгибается на восток, что расстояние до берега не менее 3,5 километров.

Сзади уже никого не вижу. Саню ещё минут сорок назад мог различить, он точно идёт под берегом. И он оказался прав! Я же балда теперь пытаюсь бороться ещё и с ветровой мелкой волной, которая неприятно начинает колотить в бок байды постоянно сбивая лодку с курса.

В одиннадцать включаю рацию. Тут же в эфир врывается голос Дани.

— Даня на связи. Режу залив, Катя впереди меня. Приём!

— Емич на связи, иду под берегом.

— Это Макс, иду мористей, минут через 40 буду в Чапчанах. Встаю на обед.

— фрфрфрф, фрфрфр фрфрф фрфрф фрфрфрфрф фрфрф фрфрф, — треск стоит ужасный, но судя по интонации у пятого тоже всё в порядке — фрфрфр фррфр фрфрфрфрфр

Несмотря на трудности с ветром нынче, скорость явно неплохая, и я решаю поднажать и размяться сегодня, поэтому последние 30 минут перед заходом в бухту гребу на пределе своих возможностей. Это даже не гребля, чистые подтягивания на перекладине.

Надо перекурить. Одну минуту. Поднимаю весло, ложусь в дрейф. Ветер сразу начинает тащить лодку от берега, это чувствуется, но у меня есть одна минута отдыха. Я в нескольких километрах от берега, открывается шикарный вид на горы. С первого дня и до самого Амура нас будет сопровождать горы Сихотэ-Алинь. Горы простираются от южного Приморья до устья Амура. В 1910-х и 1920-х гг. Сихотэ-Алинь был объектом нескольких экспедиций В. К. Арсеньева.

Но мы отвлеклись. Минута уже закончилась! Продолжаю греблю. Через час вижу вход в бухту Чапчаны, Вода в ней ужасно спокойная, лишь мелкая рябь пробегает по поверхности.

Заворачиваю под входную скалу слева, и только тут замечаю жёлтую лодку Емича. Вместе заходим в бухту и движемся вглубь.

— Ты как подводная лодка вынырнул из моря неожиданно, — оборачивается Саня. — А под берегом то вода спокойная, ни ветра, ни волны.

— Три часа боролся с ветром, устал как собака. Ветер отжимной.

Бухта Чапчаны выполаживается к западу и превращается в широкий распадок с впадающей в море речкой по центру. Идём в самую глубь бухточки до устья речки всё с тем же названием Чапчаны и встаём на берегу.

Дежурная сегодня Катя, но судя по тому, что они как и я режут залив, подозреваем, что ждать их ещё придётся долго, решаем взорвать обед следующего седьмого дня и начинаем готовить.

Пока Саня собирает дрова, иду за водой. Начинается дождик, но у нас уже горит костерок и мы просто сидим и молча уничтожаем орехи. Не жарко. Даже у огня прохлада даёт себя чувстовать.

Подходит Гриша, причаливает в 15 метрах от нас, откачивает воду.

В кастрюле уже булькает, в котелке вкуснейший борщ с тушёнкой и похоже настоящей картошкой. Я сейчас ужасно голоден, поэтому пока Саня не видит, съедаю пару ложек борща, но тут же себя урезониваю

— Стоять свинья! Куда руки тянешь, это общественное, — бормочу себе под нос, и уже во всё горло. — Тарелки, жрать готово!

И всё это вовремя, ибо вот и Даня с Катей вылазят неспешно на берег, Катя же, понимая, что она дежурная со своим продуктовым мешком скоро шагает к нам.

— Обед уже готов, но завтра ты готовишь за меня!

— Договорились, — улыбается Катя

ВИДЕО

Наполненные тарелки передаются по рукам, горячее варево наполняет замерзшие конечности и опять внутри наступает теплынь.

С дровами здесь не густо, лишь сырое мелкое гнильё по берегу. Взяться им не откуда, понеже шторма явно не заходят в бухту. Догорает костёр, надо собираться.  До встречи с каменным лесом остаётся несколько часов гребли.

Когда твой живот наполнен и глаз затуманен, трудно описывать свои наблюдения за берегом первый час после обеда. По выходу из Чапчан вдоль берега идёт скальная стенка, которая в итоге приводит к мысу Мурашко.

Мыс представляет собой оконечность небольшого гористого полуострова. Вплотную к мысу Мурашко стоит кекур, имеющий вид круглой колонны с остроконечной вершиной. С больших расстояний мыс Мурашко выглядит террасообразным выступом суши.

Но опустим подробности описания морских красот за мысом Мурашко и перенесёмся на 8 км севернее сразу в бухту Сизиман, где мы окажемся уже через 2 часа после окончания обеда.

На входе в бухту подкарауливает очередной стражник. Делаем пару фотографий и неспешно огибаем крайние скалы перед бухтой. Впереди нас должен ожидать то ли посёлок, то ли порт.

Волнение на мысу заставляет грести энергичнее. Лодка идёт очень быстро. Огибаю очередную каменную стенку, что там виднеется вдали?

Сизиман! Вижу пристань.

Самые первые сведения о бухте Сизиман принадлежат опять Лаперузу, который открыл её и впервые описал во время всё той же кругосветной экспедиции 1785—1788 гг.

В мае 1853 г. Бошняком бухта Сизиман была обозначена на отечественных картах.

Говорят в бухте Сизиман с 1929г. функционировал один из первых концлагерей системы ГУЛАГ (концлагерь №2).

В 1929 году вышло постановление Совнаркома «Об использовании труда уголовно-заключенных». Суть его в том, что категория заключенных сначала направляется отбывать наказание на Дальнем Востоке, а потом остается там для дальнейшего освоения (колонизации) дальневосточных земель и эксплуатации природных богатств.

Среди первых таких мест лесничество Народное, куда входит Сизиман. Основные направления работы концлагеря № 2 (Сизиман ) – лес и рыба.

Сейчас в бухте расположен вахтовый поселок лесозаготовителей и пункт погрузки леса. Оборудован ряжевый причал длиной 93 метра. От берега к причалу ведет насыпная дамба длиной около 300 метров.

Но вернёмся к дням сегодняшним, пока остальные ещё идут где-то позади, мы с Даней подходим к судну, стоящее под погрузкой. Грузят лес. Идёт шестой день похода у нас кончился хлеб и я твёрдо хочу раздобыть пару булок к вечернему ужину.

— Добрый вечер! — кричу я с воды ввысь, в сторону собравшихся наверху поглазеть на каякеров.

— Здорово! Откуда идёте?

— С Ванино. Шестой день.

— И куда дальше? Де-Кастри? — интересуется мужик в зелёной кепке.

— Нет. До Погиби, затем Амур и на север Сахалина.

Болтаем минут пять о Сизимане, о предстоящем нам переходе на Сахалин, спрашиваю про хлеб. Хлеба нет, будет только к утру. Предлагают крупу, консервы, но нам это не нужно. Что-бы попросить?

— А картошка есть?

Мужик в кепке уходит и через 5 минут возвращается с кулём картошки.

— Хватит? Можем ещё дать!

— Нет, достаточно. Спасибо!!!

Приносят верёвку и мешок с десятью килограммами картошки спускается ко мне в лодку.

ВИДЕО продолжительность — 0:59

Подходят остальные, я хвастаюсь добычей и мы дружно двигаемся к мысу Нитуси, чтобы до темноты успеть посетить местную достопримечательность — Сизиманский каменный лес.

До мыса совсем немного, нужно только пересечь бухту, чуть более одного километра.

Где-то здесь, на территории прилегающей к мысу Нитуси, расположен памятник природы «Сизиманский каменный лес».

Каменная роща расположена на крутом склоне и занимает площадь около 2 кв.км. Морской прибой, размывая берег, обнажает окаменевшие стволы деревьев. Возраст окаменелой флоры определен как 33-23 млн лет.

Высаживаемся на мысу и спустя 5 минут находим останки каменных деревьев.

Очень интересно каким образом деревья за столь долгий период не превратились в труху и пыль?

Во времена интенсивной вулканической деятельности на Земле эти деревья были законсервированы лавой. За миллионы лет деревья окаменели в результате замещения органики минеральными веществами.

С течением времени под воздействием ветра и воды защитная корка на деревьях стала разрушаться, обнажая естественную структуру деревьев.

Леса, подобные Сизиманскому, имеются и в других уголках планеты (Китае, США, Болгарии).

После уже прочитаю, что наибольшую угрозу для сегодняшнего мира окружающего Сизиман сейчас представляет не человек, а загадочная болезнь, называемая «усыханием леса». Ею охвачены многие сотни гектаров леса и распространяется она по тайге с нарастающей быстротой. Учёные пока не нашли рецептов исцеления леса.

Ближе к девяти подходим к мысу Журавлёва. Перед ним отличный высокий каменный пляж. Саня упорно настаивает пройтись ещё дальше за мыс Соловьёва. Идти туда смысла нет никакого, за ним бухта, искать стоянку в глубине — это лишняя потеря времени, завтра всё равно её будем резать сразу на мыс Загорского.

Десять уверенных гребков и я выскакиваю на берег, осматриваюсь.  Огромный запас дров. Ручей в 150 метрах под скалами южнее. Встать можно под пологой сопкой, покрытой травой, не опасаясь, что тебе прилетит что-то сверху.

Даня идёт за водой, Катя готовит плов на ужин. Ни песка, ни комаров, отличное место. Вскоре на берегу полыхает большой костёр.

Встаёт вопрос, что делать с картошкой? Кто-то предлагает два раза сварить по полному котлу картофана с тушняком, но в результате решаем разделить её на всех и каждый в своё дежурство будет добавлять картошку на обед в суп. Решение оказалось верным. Супы, и без того вкусные, станут ещё приятней.

Медленно, но верно опускаются сумерки. Пляж покрыт камнями крупных размеров, приходится повозится с организацией ровного места под палатку.

Запах плова на ужин, Емич дымящий редкой сигаретой. Медленно пережёвывая рис я вновь возвращаюсь к Невельскому в своих внекаякерских вечерних чтениях.

Огромное кол-во дров вокруг просят не жалеть их и огромный костёр поглощает их  до самой темноты. Голова лежит на большой белой колодине, принесённой штормом откуда-то с моря. От костра идёт тепло и все пятеро попивают горячий чай. Большой огонь отражается в наших глазах и шестой день подходит к концу.


ДЕНЬ 7

06.08.2016 юж. м. Журавлёва — юж. Бух. Крестовая

… обед на мысе Хой — гроты — озеро То — неожиданная встреча с хозяином — норвежский фьорд — ремонт парусов …

Глаза открываю посреди ночи, палатка ходит ходуном, поднялся ветер.

— Чёрт!

Тешу себя надеждой, что ветер вот-вот успокоится, закрываю глаза, но мысль, что палатку может сорвать, возвращается вновь и вновь и я не могу уснуть. Ярко светит луна, поэтому даже ночью сквозь тонкую ткань палатки можно различить бегущие тёмные облака.

— Чёрт! — ругаюсь вновь, зажигаю свой маленький фонарик и вылезаю из палатки. — Три часа утра! Самое время ставить оттяжки!

Луна из-за туч наблюдает, как я затаскиваю сперва пару увесистых булыжников внутрь палатки, затем вожусь с оттяжками. На том конце лагеря за Катиной палаткой ещё искрятся останки вчерашнего костра доедая огромные брёвна.

Через 15 минут заканчиваю с палаткой, возвращаюсь внутрь и так в полудрёме ворочаюсь до утра. Моя хибара стоит в пяти метрах от воды, до слуха доносятся звуки прибоя, ветер гонит мелкую ветровую волну и разбивает её о прибрежную гальку.

Ближе к семи ветер начинает стихать и уже к окончанию завтрака ветер угасает до ничтожных 4-5 м/с.

Несмотря на мой ранний подъём выхожу сегодня последним.

В полутора километрах к северу мыс Соловьёва. Мыс образован незначительно выступающим в море склоном прибрежной высокой горы.

К югу от мыса Соловьева вдоль берега тянется сплошная гряда камней, к северу от него у берега камней нет. В 1,5 км к юго-юго-западу от мыса на берегу стоит высокий утес конической формы. Уже во второй раз мысы напоминают мне по форме маяк Анива на юге Сахалина.

Шесть дней штиля явно сделали своё дело и со вчерашнего Сизимана не могу настроится на боевой режим. Тело не ощущая каких-либо трудностей на пути, а мозг уверовавший, что штиль нас будет преследовать до самого финиша, дали приказ всем органам на полное расслабление.

Вот и сейчас на часах уже 10.30, после утреннего старта пройдена больше пяти километров, а я всё ещё хлопаю глазами. Ватные руки еле двигают лодку вперёд.

Подхожу к мысу Загорского за ним бухта Аласутай, она незначительно вдается в берег Татарского пролива в 7 км к северу от мыса Соловьева. Берега бухты Аласутай, окаймленные узким пляжем, образованы обрывистыми склонами прибрежных возвышенностей.

Обед запланирован на озере Хой перед мысом с одноимённым названием. Из озера вытекает ручей с хорошей водой.

Пока варится обед, решительно настроен покончить с не отпускающим меня коматозным состоянием, поэтому делаю пробежку до скал и обратно и окатываю себя морской водой.

— Высокая гора, метров 600 будет, — Даня протягивает палец и указывает нам за спину.

Все оборачиваются, действительно за нашими спинами высокая гора. Смотрим карту. Гора Хой высотой 507 метров.

Солнце в который уже раз пытается выйти из-за облаков. Будет жарко. После обеда одеваю тонкий неопрен с короткими рукавами. Ниже пояса только плавки и короткие боты. По плану идём в район бухты Крестовой, но перед этим зайдём на озеро То. Кто-то вычитал, что там живут гостеприимные люди, занимающиеся собственным разведением рыбы. Будет интересно посмотреть.

После обеда сразу обходим полуостров с горой Хой оконечностью которого является мыс Хой. Тут же и мыс Сивучий. Берега полуострова высокие, обрывистые. У оконечности мыса Сивучий лежат камни и приметный пирамидальный кекур высотой не меньше 30 метров.

В районе мыса Сивучий наблюдаем стенки из шикарных гротов.

— Предлагаю идти сегодня ближе к берегу, — кричит Емич, находящийся в 50 метрах левее. — Не пропустить бы чего интересного!

Вскоре нам попадается стенка сплошь урезанная сквозными нишами. В шторм сюда не подойдёшь, но сейчас погода позволяет и мы с Саней устремляемся внутрь.

Некоторые углубления имеют разрезы до 20-25 метров в глубину. Чёрные своды смыкаются над головой, высокие стены и под тобой тёмно синяя вода. Дна не видно, но ощущение глубины присутствует.

В шторм волны закатывают сюда, постоянно разрушая стенки и углубляя нишу.

ВИДЕО продолжительность — 1:26

Вдали уже виднеется мыс То, перед ним видно, как стенки скал движущихся с разных направлений в одном из мест обрываются образую распадок уходящий на запад. Там и находится озеро То.

Сколько до него? Каждый день проверяю себя на определение расстояния на глаз до какого-нибудь мыса. И каждый раз навигатор говорит мне, что я ошибаюсь.

Прикидываю расстояние до озера и левым полушарием понимаю, что навигатора нет на палубе. Моментально вспоминаю, что вчера вечером перед Журавлёва держал его в руках и отложил на бревно. Сейчас спустя 17 часов я точно уверен, что забыл его именно на Журавлёва.

Чёрт! Каждый поход море забирает какие-то вещи. Редкий поход обходится без жертв.

Повернуть назад? И прийти в лагерь поздно ночью или как вариант догнать остальных уже завтра? Саня от меня на расстоянии крика, в какой-то момент хочу догнать его и сообщить о своём решении вернуться, но нежелание грести назад к месту ночёвки побеждает. Окачиваю себя кепкой морской воды и продолжаю грести на север.

Беру курс на распадок. Катя идёт немного впереди, тоже сразу на озеро. Даню не вижу. Емич с Гришей держатся ближе к берегу. Отойдя от скал, оборачиваюсь через плечо налево и опять вижу высокую гору. Сверяюсь с картой — гора Хой. Теперь уже мы видим её с севера.

Подходит Емич и мы вместе догоняем Катю.

— Вон и домики. Уже и людей видно, — говорит Катя. — Ну что идём к берегу?

— Надо идти, — киваю в ответ. — Вдруг баню предложат?!

Саня с Катей устремляются вперёд, я же неспешно, подождав остальных, подхожу к берегу.

На берегу трое. Старший — Анатолий. На вид ему 50-55 лет. Хозяин местного стана. Занимается воспроизведением лосося. Когда-то тут бушевали браконьеры, рыба исчезла, но сейчас, по словам Анатолия, стадо потихоньку восстанавливается и рыбалка с каждым годом растёт.

Верится в это с трудом, на дворе август, время рыбалки, но всё вокруг отнюдь не цветёт, а как-то даже покрыто налётом заброшенности или неиспользованности. Возможно, я не прав.

Пару жилых домиков и подсобные строения расположены прямо на берегу протоки, соединяющий озеро с морем. Озеро носит название То, второе имя Виани. Озеро окаймлено высокими плоскими горами, поросшими лесом, и отделено от Татарского пролива узкой песчано-галечной приглубой косой. Между северной оконечностью косы и берегом имеется неширокая мелководная протока. К северу от протоки у берега разбросаны камни.

Анатолий приглашает в дом, угощает отменным чифирём и жаренной кетой.

из дневника Белякова Г.
…сидя на кухне у Анатолия, мы слушали его рассказы, запивая кусочки жареной кеты почти чифирной смесью из видавшего виды чайника с характерным привкусом советской эмали и ольховых дров. Из его слов чувствовалось, что Анатолий – настоящий патриот своей земли и живо интересуется историей:
– А вообще ребятки, у меня тут прямо за окном начинается Сихотэ-Алинь – Анатолий кивает на сопку прямо за окном. Я киваю, но про себя ставлю галочку – свериться с картой. Точно – по карте на самом деле именно с этой точки отходит северо-восточный отрог хребта и, собственно говоря, надпись Сихотэ-Алинь (впрочем, чисто с научной точки зрения это не совсем верно, но суть не в этом – человек знает географию своего края…)
Анатолий продолжает:
– Кстати, а кто был первым русским, вышедшим к Охотскому морю?
Мы говорили об этом накануне, хотя, как у сахалинца у меня в мозгу проскакивает ссылка на Пояркова, вышедшего к устью Амура, но это не правильный ответ, потому что я точно знаю, что кто-то было до него… из памяти всплывает имя «Москвитин»…
– Эээ… Москвитин, кажется?
– Да, точно! Ну, а куда он вышел?
— ….???
– Вышел он, ребятки, к устью реки Улья и открыл всем нам Ламское море… прошёл аж до Шантар и Амура! А на Улье стоит памятный знак об этом, я там был.
– О как!
В общем, забежали мы на 15 минут, а ушли через полтора часа…
запись от 6 августа 2016

— Счастливого пути! — машет Анатолий с суровой улыбкой с берега. Чувствуется в нём хозяин этого места.

Появляется солнце, через 1,5 км подходим к мысу То. Оконечность мыса низкая, но с северо-запада к ней подступает крутой, местами отвесный склон прибрежной горы. Видно, что совсем недавно на мысу произошёл обвал и внушительная часть мыса сошла. На мысу установлен светящий знак То.

До самого вечера, до места стоянки нас сопровождают высокие скалы, обрывающиеся в море. Во время непогоды найти спасение каякеру здесь на больших участках берега невозможно.

Недалеко от мыса То находится низвергающийся широкой полосой, хорошо приметный с моря водопад. Водопад напомнил мне Сахалинскую Ираиду на мысе Спасённый. Также тонкими ручейками спускается летом, может и зимой также  превращается в огромную сосульку, пригодную для ледолазания?

Вдали уже виднеется мыс Опасности, за ним и мыс Накатова, от которого до Де-Кастри совсем немного.

Тут же за водопадом берег прорезают две вертикальные расщелины темного цвета.

Порою попадаются вот такие интересные слоёные пироги.

Несмотря на скрывшееся солнце, стоит духота, как перед грозой. На завтра передают ветер в спину, пойдём под парусами.

К семи вечера подходим к бухте Крестовой. Напоминает она собою норвежский фьорд, на много километров вдаваясь в сушу.

вход в бухту Крестовая.

Захожу внутрь, стены с двух сторон сперва высокие и скалистые при входе начинают выполаживаться. Бухта мелководная, незначительно вдается в берег Татарского пролива. Вершина бухты очень узкая и по существу является устьем небольшой речки. У входа в бухту чувствуется глубина, дальше на запад бухта быстро мельчает.

Брожу здесь немного и выхожу обратно в море и чуть севернее нахожу с виду неплохой пляж. Тут же течёт ручей с чистой водой.

На берег выскакиваем вдвоём с Гришей, остальные ждут нашего вердикта. Видно, что ночью придёт прилив и вода подступит под самую траву, где огромное кол-во комаров так и ждут нас.

Стоит какая-то невероятная тишина на этом пляже, я отчётливо слышу журчание ручья, хотя он далеко от меня.

— Может другое место поищем? — голос Кати с лодки звучит здесь особенно громко.

Решив не травить наши души таким видом, решаем вернуться немного назад в сторону красивых скал и каменного пляжа, замеченного за 20 минут до этого. Предварительно набираем воды.

Опять проходим вдоль входа в бухту Крестовая. Я иду первым поэтому завернув за скалы сразу выскакиваю на берег. Каменный высокий пляж с широченной полкой под палатки. Дров совсем немного, но на готовку хватит.

Лодки одна за другой утыкаются носами в берег и мы возводим очередной лагерь уже седьмой по счёту.

Вечером Гриша вплотную занимается починкой своего паруса. Завтрашний прогноз не оставляет ему шансов и чтобы успеть за остальными он в течении часа строгает и пытается настроить самодельный шток под грот-мачту.

Получается сносно, единственный минус — на воде такую конструкцию в одного не разложишь. Ну да ничего, поможем.

Тем более в Де-Кастри нас уже ждёт запаска. За пару дней до этого, созвонились с Южно-Сахалинском и по счастливой случайности в Де-Кастри направляется человек, у которого также по счастливой случайности есть такой-же парус, шток от которого он по счастливой случайности может взять с собой и любезно оставить нам его в Де-Кастри.

Красивый закат. Спокойное море. На завтра обещают пасмурную погоду, ветер и к вечеру даже усиление. Но это будет завтра, а сегодня у нас вечерние чтения.

Сегодня за костром рассказы о маяке Орлова, что близ Де-Кастри. Довольно познавательно.

Оказывается мыс Орлова, когда был открыт Лаперузом, был нанесен на карту под названием Клостер-Камп. И только в 1952 году мыс переименован в мыс Орлова в честь одного из участников Амурской экспедиции 1851-1855 — подпоручика Д. И. Орлова.

У меня всё больше ощущение, что кроме Лаперуза и Невельского до нас тут никого не было. Только эти двое и мы вот третьи.

Но не буду вас снабжать пока спешной информацией. Послезавтра, когда мы окажемся на маяке, там более детально об этом и поговорим.

А пока спать. Прошла неделя нашего похода, пройдя 281 километр, мы подошли вплотную к Де-Кастри.


ДЕНЬ 8

07.08.2016 юж. Бух. Крестовая — зап. м. Накатова

… смена погоды — Клеопатра — Контантин и Елена — большие волны — мыс Накатова — на пределе возможностей — идём обратно …

Просыпаюсь в шесть утра. Минут десять лежу откинув спальник и уставившись в потолок. Снаружи ни звука, ни собирающегося с четырёх утра Гриши, ни шума моря — полное безмолвие. Странно!

Звенящая тишина режет уши. Интересно почему они звенят? Полагаю, что это происходит всегда с ушами, только вот в другие моменты мы просто не слышим этого звона.

Сегодня на завтрак Катя обещает долгожданный кус-кус. Кус-кус это то ли паста то ли пшеничная крупа, из которой придумали готовить оригинальные блюда далеко от бухты Крестовой, а точнее где-то в странах северной Африки. И почему-то Катя решила, что африканская еда будет нам очень полезна на трудных переходах.

К 8 утра кус-кус уже дымится в котле, Емич ещё чистит зубы, а мы сидим на бревне и получаем свои порции завтрака. Странный народ эти Африканцы, как они такое только едят? Осилив лишь пару ложек перехожу сразу к чаю.

— Может ещё сухофруктов добавить? — разводит руки Катя. — Будет послаще.

— Не, Катя, спасибо, где наши утренние конфеты?

Все получают по два батончика сладкого на утро, галеты в неограниченном кол-ве и сырки.

— После обеда поднимается ветер, надо поспешить, — произношу я, засовывая хрустящую уже успевшую опостылеть галету в рот.

— Где обедаем?

— Мыс Накатова, прямо перед ним есть ручей, там можно будет встать и уже оттуда сразу на Де-Кастри.

— Народ, у меня просьба, не убегайте сегодня от меня, парус один я поставить не смогу, мне нужна будет помощь, — обращается ко всем Гриша. — На воде мой деревянный шток привести в вертикальное положение без помощи не получится.

Погода по прежнему неустойчива. Пока мы завтракаем, многообещающее солнце с утра затягивается тучами. Прогноз сбывается, ветерок начинает подниматься.

Я быстро мою тарелку, закидываю все вещи в лодку, проверяю парус и стало быть выхожу в море. Оборачиваюсь назад — Данила выйдет минут через 20, остальным ещё минимум час сборов.

Может подождать и выйти вместе? Ожидается ветер, идти одному на Накатова не лучший вариант. Лёгкий ветерок на берегу, я начинаю подмерзать, руки до плеч покрываются гусиной кожей. Нет уж лучше пойду, чем сидеть и мёрзнуть.

К воде идёт пологий спуск из некрупной гальки, поэтому заскакиваю в лодку на пригорке и оттолкнувшись посильнее словно новенький корабль схожу вниз со стапелей сразу в воду. Получилось даже зрелищно, потому как в какой-то момент спуск становится неуправляемым и я чудом не кувыркаюсь на бок в воду.

Ветер нарастает с каждой минутой. Уже через пол часа гребли его достаточно, чтобы раскрыть парус. Ярко зелёная лодка уверенно скользит вдоль скал и я быстро долетаю до мыса Ягодного, по пути встретив пару симпатичных водопадов.

Мыс Ягодный выступает от берега в 6 километрах к северу от бухты Крестовая и представляет собой высокий, незначительно выдающийся в море, плохо приметный обрыв.

Следом за Ягодным мыс Пещерный. Остюда хорошо в тумане просматриваются острова Константина и Елены в районе мыса Опасности.  До них по прямой около 6 километров. Оглядываюсь назад, никого не видно, ветер ещё больше усилился, поэтому пока решаю держаться ближе к берегу и иду до мыса Мосолова.

На мысу дилемма, передо мной бухта точно с таким же названием — Бухта Мосолова. Бухта вдается в берег Татарского пролива в 1,5 км к северу от мыса Пещерный. Ширина ее между входными мысами Мосолова и Опасности 4,5 км. Берега бухты, за исключением вершины, гористые и обрывистые.

— Ну что резать или в обход? — разговариваю я уже вслух с парусом, который прямо наровит нести меня на острова через бухту.

— Стоять! — уже ору я на парус. — Куда рванул?

Всматриваюсь через бухту, впереди видны крупные барашки, верный признак неспокойного моря в бухте.

— Может быть подождать Даню и пойти вместе? — перебираю я варианты, заниматься самоспасением в одного сегодня никак не хочется.

Проходит минут пять, прежде чем я принимаю решение идти вглубь бухты и уже там переходить на северную сторону. Спускаюсь на 1,5 км западнее, пересекаю бухту чуть восточнее Камня Клеопатры.

Камень Клеопатры лежит у северо-западного берега бухты Мосолова. Камень этот, похожий на обелиск, вертикально поднимается из воды на 30 м. Он служит хорошим ориентиром при входе в бухту Мосолова. Между камнем и берегом бухты расположен риф.

Кекур стоит немного западнее меня, метрах в пятистах, залюбовавшись его видом, я так и не фотографирую его. Поэтому выкладываю фото из просторов интернета.

Тем временем с наушниками в ушах, сегодня у меня Архипелаг Гулаг, поворачиваю на восток-северо-восток и двигаюсь в сторону мыса Опасности. Море разгулялось и большие волны уже начинают не слабо накатывать в правый бок. Стравливаю трос. Приходится убрать парус и двигаться зигзагами, то немного возвращаясь в бухту на юго-восток, то вновь приближаясь к мысу Опасности на северо-восток. Так не спеша галсами я подхожу к мысу Опасности. Тут же острова Дугу.

Острова Дугу-Ду высотой 60-70 м лежат на каменистой гряде, выступающей от мыса Опасности к юго-юго-востоку. Северный из этих двух каменистых островов носит название острова Константина, а южный — острова Елены.

Берега обрывистые, а у острова Елены они еще очень приглубы. На острове Константина имеется ключ с хорошей пресной водой. У местных жителей острова известны под названием островов Братья, или Два Брата.

Заходить на острова у меня нет в планах, решаю пройти между Константином и мысом и сразу уйти в залив Накатова.

— Что там на острове? Человек?

Я изумлён, я лицезрю небольшую красную точку, которая явно живая и кипятит себе горячий чай. Готов поклясться это Даня!

Выйдя позже меня, он не стал заходить в бухту Мосолова, а всё таки пошёл сразу напрямик на острова и пришёл на Константина раньше, пока я бродил в районе Клеопатры.

Сказать, что я удивлён видя его здесь одного, это ничего не сказать! Но кто же будет возражать против горячего чая? Причаливаю. Достаём пару галет, чеснок, шоколад.

— Где остальные? — интересуюсь я.

— Не знаю, я вышел сразу за тобой, они собирались идти вместе втроём, поэтому думаю, что также сейчас режут бухту. Ждать смысла нет, холодает.

— Да, замёрзнем, — соглашаюсь я, натягивая куртку поверх неопрена.

Подзарядив батарейки едой и чаем, уже теперь вдвоём двигаемся дальше. На всякий случай пытаемся вызвать остальных по рации. Тишина. Сеанс связи сегодня запланирован на 13.00.

Тем временем остальные трое в это время действительно режут бухту идя вместе, но так же как и мы их, нас не видят впереди. Подойдя к островам и не найдя никого, они как и мы двинутся дальше в бухту Накатова.

Пройдя 200 метров с острова до мыса Опасности останавливаемся. Паруса потихоньку тащат наши две лодки. Отсюда до Накатова почти десять километров.

— Какой план? Режем? Ты как?

— Я отлично. Да, сразу на мыс, — отвечает Даня.

Мыс Накатова впереди, но едва различим, есть вероятность, что через какое-то время туман опустится окончательно и придётся идти по GPS. Волна поднимается всё больше и больше, а ведь нельзя забывать и об усилении, что передают на после обеда.

Я как известно уже свой навигатор потерял, остаётся Данин телефон с приложением работающим в режиме GPS. Отличная перспектива.

Даня сверяет наше местоположение, находим на карте нужный нам ручей в 1,5 км западнее Накатова и доселе его визуально видно вдали берём курс на него. Покамест мы совершаем подобные манипуляции, поднятые паруса продолжают тащить нас на север. Ветер 7-9 м/с. Погребли!

Когда мы оказываемся в центре залива сзади появляется едва различимый белый парус. Он заметно выделялся на сером фоне, чёрный и красный паруса Емича и Кати лишь изредка можно разглядеть поднявшись на волне.

Волны бегут высокие, но с большим периодом. Смотрю как Данину лодку подхватывает новая волна, выносит на гребень, затем лодка скатывается меж двух валов и лишь конец паруса торчит над водою. Ветер хоть и в спину, но не сильно продолжает хлестать по лицу.

ВИДЕО продолжительность — 1:33

Время включать рации. Короткий радиоэфир, они тоже видят нас впереди. Договариваемся встретиться на ручье в маленьком распадке слева от Накатова. Нам до него остаётся час гребли. Ближе к берегу, где море уже стихает, налегаю на вёсла и ухожу вперёд.

Схожу на берег. Глиняный берег, который точно зальёт прилив, дальше высокая трава с огромным количеством комаров. Справа под возвышенностью неплохой ручей, даже больше похожий на речку виляющую по полю и уходящую в лес.

С дровами здесь туго, их просто нет, на обеде не согреться. Иду за водой, ставлю кастрюлю на реактор. Тут же на сушу выгружается Даня. Начинается дождь. Здесь в закрытой бухте тихо, но все понимают, что там за Накатова будет штормить.

Пока готовится обед, вычерпываю воду из лодки, вероятно шёл с открытой юбкой, воды много. Синяя губка и насос, пропустившие через себя за последние годы сотни литров воды, выручают и в этот раз.

Через минут 40 подходят остальные. Весь караван в сборе.

впереди мыс Накатова, за ним вдалеке мыс Соборный

За обедом поднимается вопрос целесообразности двигаться дальше.

Силы распределяются следующим образом: Емич с Катей, несмотря на непогоду, всеми руками и ногами за движение вперёд и рвутся идти до самого Де-Кастри. Мне кажется, Катей больше руководит наличие гостиницы, душа и цивилизации впереди (по ранней договорённости, мы должны в Де-Кастри остановится на ночь в мотеле, что в 100 метрах от морского берега).

Даня готов выслушать любую сторону, но всё таки больше за движение вперёд, чем оставаться здесь.

Гриша категорически против и настаивает на ночёвке здесь на Накатова.

Я участие в споре не принимаю, ибо мне всё равно. Хотя если откровенно, про себя я понимаю, что идти дальше нельзя, мы уставшие, на часах почти три. До Де-Кастри ещё 25 км. Прогноз на усиление ветра сбывается и стоит ожидать, что к шести вечера ветровой зефир  поднимется ещё больше.

Если даже предположить, что дойдём сегодня до Де-Кастри, то выпадет из программы маяк Орлова, поелику сходить на него мы не успеем и будем вынуждены нестись мимо, чтобы до заката по шторму успеть в город.

Тут ещё на обед я выпиваю успокаивающего киселя и чая на настое боярышника и бергамота, а это приводит к тому, что состояние у меня сейчас совершенно умиротворительное и я готов принять любой план, поэтому на вопрос, что я думаю по этому поводу, я уже вслух отвечаю — Мне всё равно!

Будь вокруг новички, я бы определённо разбил бы сейчас лагерь и никуда бы не двигался, но вокруг сидят опытные морские волки, коих на Сахалине по пальцем пересчитать, поэтому я вновь повторяю — Мне всё равно!

Каменецкая Катя

— Саня, послушай меня! — Гриша стоит с кружкой, спиною к морю. — Ветер усиливается, то что мы сейчас шли через залив, за Накатова будет в два раза сильнее. Дальше 15 километров стенки, практически до самого Орлова, высадится негде!

— Возможно ты прав, но пока мы не видели ничего страшного, всё ходибельно, — настаивает Емич. — Когда мы шли через залив был виден мыс Соборный, я ничего серьёзного там не увидел.

— До Соборного с той точки в заливе было 10 километров, что ты мог там увидеть?

— А от Орлова до Де-Кастри сколько ещё? — спрашивает Катя. — До ночи успеем?

— Там ещё минимум 7, это если по прямой, если придётся держаться берега, все 10. Считаю дойти до Де-Кастри сегодня не вариант.

— Надо пробовать, чё тут сидеть? — Емич упорно и с завидной настойчивостью продолжает выражать «казалось бы» мнение большинства. — Комарьё, где тут палатки ставить? — жестом обводя поляну вокруг.

— Да, место ужасное, надо идти, — добавляет Катя. — Выйдем за мыс там посмотрим.

— Завтра ходовой день. Уже в ночь ветер утихнет, к обеду будет солнце, — видно, что Гриша хочет повысить голос, но то ли сдерживает себя, то ли не находит в себе силы довести спор до конца. — Завтра спокойно пройдём эту стенку, зайдём на маяк, и завтра же вечером будем в Де-Кастри.

Слова Гриши упираются в стенку, Саня, Катя и Даня уже пакуют лодки.

Ну а я проявляю слабость, склоняясь также к мысли, что идти сегодня нельзя, а скорее в этом нет никакой логики, я всё таки остаюсь глухонемым и не встаю на сторону Гриши.

Возможно, во мне побеждает мысль в том, что я уверен, что за мысом уже разыгрался шторм, и мы будем вынуждены вернуться, так отчего же не сходить не глянуть? Время позволяет.

А возможно, я вообще не придаю значения этому разговору и этому спору — они часто случаются с Гришей, с его завышенном чувством самосохранения и страха, когда во всём вокруг, в волнах, в пролетающем комаре или быстро заходящем солнце — он видит ужасную толчею, в которой все неприменимо должны погибнуть. С таким подходом далеко не уедешь, поэтому я уже научился с годами просто пропускать это мимо ушей.

Но это явно не про сегодняшний день! Там за мысом действительно пахнет Musculus gluteus maximus. Кажется так задница звучит на латыни. Запах я чувствую уже отсюда.

из дневника Белякова Г.
…Перед Накатова немного тише и мы заходит в бухточку с южной стороны. Тут тихо, но видно, что на противоположной от бухты открытой стороне ломаются большие волны.Эта бухта последняя перед 15 км стенкой до бухты Чичерина (Де-Кастри), от нее и до самого острова Орлова – сплошная стенка (я много раз видел этот район с вертолета). Стена примерно такая же, как мы только что прошли от залива То.
Причем прямо сейчас она смотрит точно поперек волны, и при таком ветре и волне сейчас там «мама не горюй». Поэтому мне абсолютно очевидно, что с ухудшающейся погодой идти нет никакого смысла. Малейшей сбой на маршруте в такую погоду грозит серьезным ЧП, и цель того явно не стоит. Особенно учитывая то, до поселка мы абсолютно точно не догребем за оставшееся время, и самое главное то, что на завтрашней день передают ясную погоду и легкий ветер…
Пытаюсь довести это до своих товарищей, но словно разговариваю со стеной…
запись от 7 августа 2016
мыс Накатова, встали левее (закрыто парусом) этой стенки

На улице дождь начавшийся во время обеда продолжает усиливаться, вместе с Катей вдвоём первыми подходим к входному мысу, здесь ещё тихо, за ним скалы резко поворачивают на север, оттуда уже доносится шум прибоя. Подходит Саня, молча ждём Даню с Гришей. Через 5 минут они догоняют и мы вместе выходим за мыс.

Затягиваю капюшон до носа, проверяю плотно ли сидит жилет и иду первым, за мной, чуть мористей Емич, метров в 100 позади Катя с Даней, замыкает Гриша.

Вода тёмно-голубого холодного цвета. Чем дальше на север тем море сильнее кипит. Отойдя 1-1,5 км от Накатова, море начинает потихоньку вздыбаться. Катят валы высотою от метра до двух. Их частота настолько быстрая, что еле успеваешь лавировать. Впереди, что то сродни маленькому мысу, скорее всего обломыши сверху образовали как бы вроде насыпи. Отрываюсь вперёд, обойдя неведомый мысок, жду остальных.

Шторм разыгрывается не на шутку. Вода здесь уже действительно кипит. Волна рваная без единого направления, словно толчея, хотя и 80 процентов воды катится к берегу. Волны с грохотом разбиваются о скалы и отходят отражённые назад сталкиваясь со следующими за ними, создавая гигантскую болтанку.

Я в менее чем 50 метрах от скал, высотою не менее 70 метров. Утёсы обрываются резко в море, перевернуться здесь и заниматься сейчас самосмасением будет очень проблематично, если вообще возможно.

Идти по такому морю 15 километров до Орлова — идея бредовая. Нужна постоянная концентрация, перевернись кто-то один из нас пятерых ничего хорошего из этого не выйдет.

Писал когда-то Чехов, что у моряков даже есть выражение «удрать в Де-Кастри», т.е. эта бухта — единственное место, где могут во время бури укрываться суда, ходящие по проливу. Осталось нам самая малость — добраться до туда.

Не знаю, одобрил бы Чехов наше поведение, ну да ладно, и не в таких передрягах бывали, застёгиваю ещё туже капюшон, проверяю задние люки, всё закрыто, на палубе всё закреплено, ничего не болтается. Со мной равняется Даня с Катей и мы продолжаем идти дальше. Емич уже впереди чуть мористее. Гриша сзади.

Волнение становится ещё сильнее, над головою висят рваные тучи, повисшие клочьями. Идёт дождь. Волны легко подхватывают лодки и пытаются столкнуть их на скалы.

— Макс!!! — слышу голос Гриши позади себя. — Куда ты?

— Вперёд, — по всей видимости успокаивающий обеденный кисель с боярышником меня ещё не отпустил, поэтому беседа происходит как-то даже буднично.

— Не вижу смысла! Посмотри на море! Тут же полная ж..а! — в голосе Гриши слышится более чем просто сомнения и обеспокоенность.

Передо мной стоит картина с 2011 года на севере Сахалина между мысами Тумф и Ханьролки, когда мы вот также с Серёгой шли неизвестно куда и неизвестно зачем и впереди была стенка длиной в 7 километров. И тогда Серёга также меня спрашивал — Зачем?

— Идти можешь? — задаю я Грише тот же самый вопрос, как и Сереге 5 лет назад.

— Могу, но надо идти назад! Потом будет сложнее развернуться!

Медлить нельзя, в голове срабатывает переключатель, я резко догоняю Даню, в течении 15 секунд обрисовываю ему ситуацию, затем общаюсь с Емичем.

— Разворачиваемся! — кричим уже Кате, покачивающуюся на волнах метрах в пятидесяти впереди. — Возвращаемся!

из дневника Белякова Г.
…От бухты до мыса около 1,5 км, и по мере приближения к нему на нас начинают катить ровные метровые волны. Вот и мыс.
Начинаем его проходить по-очереди – на мысу какая-то дикая толчея, двухметровые валы отражаются от скал и врезаются сами в себя –родео похлеще Сюркума раза в два. Но мыс мы-таки проходим.
Ветер с туманом и видимость не больше двух км, и эта гребаная стенка, со следующим мысом в двух километрах. Ну просто аховая. От мыса отошли метров 250 и в этот момент у меня загорелись практически все красные лампочки…
– Макс, Макс!!!
– Чего?
– Куда #$@$! мы №»№;%! идем?
– Вперед.
– Зачем???!!!! Там хрен знает что, если что-то произойдет, будет #@!@#!
– Ты идти можешь?
– Могу, но не вижу в этом никакого смысла. Надо идти назад.
Макс отходит в сторону, кратко общается с остальными, и через пару минут мы идем назад.
запись от 7 августа 2016

По пути назад все убегают вперёд и только на мысе Накатова, опять зайдя в спокойную бухточку с Катей делаем первую фотографию.

Там на бурунах, где-то во время разворота с палубы у меня слетела не привязанная термос-кружка. Жаль. Из чего мне теперь пить кисели с мельдонием?

Высаживаемся вновь на уже знакомый нам берег. Все разбредаются в поисках лучшего места для ночлега. Кто-то предлагает встать в лесу, там растительности поменьше, наконец просто приминаем траву и разбиваем шатёр тут же на берегу.

Пока суть да дело, Даня в поисках лучшей жизни находит в 30 метрах от лагеря асфальтаукладчик времён Наполеона. На карте обозначена бывшая старая дорога со стороны Де-Кастри, здесь она и заканчивается.

Заваленный набок, больше напоминающий пушку Круппа времён первой мировой, вот так и лежит он в траве недалеко от берега.

Что он тут делает, и какого его истинное предназначение, мне неизвестно.

Здесь в лесу очень тихо. Мы в распадке, зажатые между сопок. Поднимаю глаза, там наверху видно как порывистый ветер раскачивает деревья.

Так как до ужина ещё далеко, народ забирается в шатёр раскупоривает бутылочку барика. Я же уставший от утреннего перехода залезаю в палатку и отключаюсь. На часах ещё нет и пяти вечера.

Проснувшись к восьми, чувствую, что ветер в бухточке сильно стих, лишь верхушки деревьев над мысом Накатова ещё колышутся от ветра.

В шатре тем временем царит полное веселье, обеденные споры давно забыты и строятся грандиозные планы на завтра. К великому Катиному расстройству, гостиница отменяется, так как по спутнику выясняется, что номера будут заняты, и переночевать всем шестерым возможности не представится.

Предлагается уйти в мелководную бухту Северную, что на севере залива Чихачёва, недалеко от Де-Кастри. Оттуда при желании можно добраться и до магазина в город.

К десяти грозное море успокаивается настолько, что погода на завтра уже не вызывает вопросов. Правда оттуда из-за мыса Накатова ещё слышно как волны разбиваются о скалы. Морской воздух вновь такой свежий и бодрящий к вечеру опять словно заманивает нас к себе.

На ужин макароны с тушёнкой. Горячий ужин, 17-ти летний японский виски вкупе с коллективными играми на логику возвращают всю команду в боевое расположение духа и веру в удачу на следующий девятый день похода.


ДЕНЬ 9

08.08.2016 зап. м. Накатова — зал. Северный (Де-Кастри)

… Накатова позади — мыс Соборный — маяк Орлова — экскурсия — через залив по островам — Де-Кастри …

В шесть утра высунув голову из палатки, подумал — медведь! Но нет это вновь кто-то встал раньше меня. Согласитесь, похож?

Сборы сегодня, наверное, самые быстрые. Все норовят уйти отсюда побыстрее. Уже к семи я подаю завтрак. В начале девятого все готовы к отходу. Видимость отличная до самого горизонта. Вновь, как и вчера, собираемся на мысу и дальше двигаемся все вместе.

Море улеглось и до чего же сегодня разительно отличается от вчера. Короткие волны ушли, осталась лишь океаническая зыбь. Волны метра 2-2,5 высотою мирно катятся с востока и с грохотом разбиваются о скалистый берег. Идти не сложно, период волны очень длинный, поэтому ты неспешно переваливаешься через пробегающие под тобой горки.

В спокойную погоду Емич обязательно бы заглянул в пасть этому дракону, но сегодня тут прибой.

Берег на всём участке от Накатова до Соборного высокий, скалистый и ужасно обрывистый. Волны с неистовым грохотом ударяют о скалы, которые миллионы лет держат этот натиск.

Через час начинаем подходить к мысу Соборный. Соборный или Башенный, расположен в 6 километрах к северо-востоку от мыса Накатова.

Волны всё также мерно катятся с востока. Грохот разбивающихся волн и крики чаек создают невообразимую какофонию.

Проходим 9 км. На оконечности мыса Соборный возвышаются две скалы, западная из них имеет форму свода, а восточная — башни. В сочетании эти скалы имеют вид собора с широким куполом и узкой высокой колокольней. В районе мыса вдоль берега тянутся рифы.

ВИДЕО продолжительность — 6:34

мыс Соборный

Голубое небо щедро посылает нам солнечные лучи вдохновляя на движение вперёд. Порою солнце отражённое в огромных валах, катящихся с моря, даже слепит глаза. Одеваю очки.

Волосович Данила

Сразу за Соборным открывается вид на Орлова. Заходим в бухту Фредерикса. Бухта вдается в берег Татарского пролива почти на 1,5 километра к северо-западу между высоким скалистым мысом Острый и Орлова. Западный и северный берега бухты высокие и обрывистые.

Облака над головою несутся с невероятной скоростью, голубое небо сменяется на серые тучи и уже через пол часа вновь опять на голубое. Вроде бы пытавшийся начаться даже дождик, быстро стихает. Вон и строения маяка на самом верху!

Неспешно гребём в глубь бухты Фредерикса. Остров или мыс?

На картах, Орлова обозначен как мыс, по факту это остров и мы без труда проходим между островом и большой землёй. Раньше коса соединяла остров с материком, сейчас же здесь пролив.

впереди пролив между островом Орлова и материком. Хорошо видны острова Южный и Устричный в заливе Чихачёва
Маяк установлен на расстоянии 55 м от края обрыва и на высоте 70,7 м над уровнем моря.

Остров Орлова, по факту считается южным входным мысом залива Чихачева, так как когда-то был полуостровом, соединенного низким перешейком с материком и отделяющего бухту от залива. Сейчас же здесь пролив. С юга и севера этот остров имеет вид клина. Остров Орлова высок, скалист и окаймлен рифом. Берега его все время разрушаются и осыпаются.

Причалив к острову с западной стороны находим дорогу идущую наверх, которая приводит нас к маяку и его нынешнему хозяину Дмитрию. Сперва с осторожностью, но признав в нас туристов каякеров с Сахалина, уже больше с охотой проводит нас по всем строениям маяка и знакомит с его историей.

Теперь об истории маяка. Далее по тексту слова остров Орлова и мыс Орлова будут встречаться совместно. Не обращайте внимания.

Маяк расположен на мысе Клостер-Камп (иначе – Клостеркамп), он же — мыс Орлова. Изначально мыс был открыт и нанесен на карту в 1787 году. Угадайте кем? Всё верно — Лаперузом. И назвал он его Клостер-Камп. Но в очередной раз не повезло Лаперузу, решением Хабаровского крайисполкома в 1952 мыс переименован в честь одного из участников Амурской экспедиции 1851-1855 года. И стал мыс называться Орловым.

Решение о строительстве маяка на мысе Клостер-Камп, было принято великим князем генерал-адмиралом Константином Николаевичем сразу после окончания Крымской войны в 1856 году наряду с решениями о строительстве ряда  других важнейших маяков России.

Построенные в 1860 году маяки Клостер-Кампский и Константиновский в устье Амура были первыми маяками на Российском побережье Восточного (Тихого) океана не считая существовавшие уже тогда три маяка в Авачинской губе на Камчатке.

Маяк, действующий и сейчас в первоначальном виде, представляет собой            8-гранную кирпичную призматическую башню высотой  10,35 м, на которую установлено фонарное сооружение высотой 6,55  м. Башня встроена в жилой дом. Высота маяка с фонарным сооружением 16,90 м. В башне установлена винтовая чугунная лестница.

Башня первоначально имела красный цвет, но позднее, как и дом, окрашивалась в белый.

Пока мы бродим по местным достопримечательностям и у нас тут солнце на острове и к западу и к северу от него, на мысе Соборном в 5 км южнее грозовые тучи похоже собираются превратится в дождь. Но устойчивый северный ветер по прежнему гонит этот фронт подальше от нас.

С 1860 по 1896 год маяк претерпел немало изменений, это было связанно и с пожаром в 1973 году, когда сгорел дом смотрителя, и с перестройкой строений, которые изначально были сделаны из сырого леса, и переносом маяка дальше от обрыва.

Только к 1896 году строительство маяка было в основном закончено. Новый маяк (который частично сохранился и до наших дней) начал освещение 24 июля 1897 года.

Тогда же в 1897 году характер маячного огня был изменён. Огонь остался белого цвета, но вместо постоянного  он стал вертящимся и группо – проблесковым. Дальность видимости огня стала 19 миль – более 35 км.

Установленный в фонарном сооружении светооптический аппарат 2 разряда системы Френеля, действующий на маяке до сих пор, был изготовлен фирмой «Барбье  — Бенард, Париж» в 1895 году и установлен на башне маяка в 1897 году.

В те годы, при маяке были спасательный вельбот и шлюпка. Маячный городок был ограждён. К дому лоцманов была проложена грунтовая дорога длиной 2 версты, по которой можно было передвигаться в любое время. Сообщение с постом, расположенным на берегу Южной бухты залива Де Кастри, могло производиться только во время прилива.

Всю навигацию 1904 года и до 2 ноября 1905 года маяк не светил из-за происходивших военных действий – войны с Японией. 24 июля 1905 года японцы высадили в заливе Де-Кастри десант. Но через 11 дней 4 августа подтянутые русские войска разбили десант и заставили японские корабли уйти.

Кабинет начальника маяка

Во время Гражданской войны, в январе 1920 года посёлок Де-Кастри был занят белогвардейцами отрядом в составе 49 человек, которым командовал полковник Иван Николаевич Виц.

Он рассчитывал продержаться в посёлке до весны и ждал помощи от японцев. Но подошедшие красные партизаны освободили посёлок и 11 января 1920 года отряд отошёл на Клостер-Кампский маяк, где организовал оборону, укрепившись в зданиях маяка. Красные блокировали маяк.

С 11 января по 11 марта шло «Клостер-Кампское сидение». Белые ждали помощи и проедали маячные запасы продовольствия, красные партизаны понимали невозможность штурма, но не выпускали белых из зданий маяка.

Осаждённые сожгли лоцманский дом и несколько хозяйственных построек. Когда продовольствие кончилось, И.Н. Виц разрешил своим бойцам сдаться, а сам в отчаянии застрелился.

В 1962 году была начата реконструкция маяка, задачей которой был перевод маяка с керосинового на электрическое освещение и установка нового маячного оборудования.

В настоящее время маяк Орлова работает и находится в ведении Гидрографической службы Тихоокеанского флота.

Штатный номер маяка Орлова по книге «Огни и знаки Тихоокеанского побережья России» издания 2010 года — № 1045. Международный номер маяка по издаваемому Великобританией описанию огней — № М 7678.

Отсюда с маяка открывается красивый вид на залив. На фото лишь его южная часть.

Порт Де-Кастри был назван по бывшему названию залива Чихачева, на берегу которого он расположен. Залив открыт Лаперузом в 1787 году и назван в честь спонсора экспедиции — морского министра маркиза Де-Кастри.

Поселение было основано в 1853 году при Невельском. Сначала был построен Александровский пост, позднее появился порт.

Морской порт Де-Кастри является местом убежища для судов в штормовую погоду. Навигация в порту круглогодичная.

ВИДЕО продолжительность — 5:04

Сделав прощальное селфи с Дмитрием, жмём руку и быстро уходим вниз по дороге. Как дежурный, варю быстрый обед и мы выдвигаемся в залив Чихачёва. По плану ночевать будем в его северной части в мелководной бухте Северная.

После обеда группа разделяется на две. Точнее дело было так. Я выхожу первый с чётким планом прогуляться по островам Устричный — Обсерватории — Базальтовый и затем в бухту Северная. Стоит неплохой отжимной ветер, поэтому идти от острова к острову мне представляется логичным. Дойдя до острова Южный и высадившись на минутку снять куртку, я обнаруживаю следующего за мной также к острову Данилу. Дожидаюсь его и так вдвоём мы и направляемся к Устричному.

Ещё раз продублирую карту залива.

Берега залива Чихачёва сравнительно невысокие, но большей частью обрывистые,скалистые и покрыты лесом. В них вдается несколько мелководных бухт, большинство бухт навигационного значения не имеет. Именно в одну из таких бухт мы и направляемся.

Гребём с Даней неспешно, в какой-то момент между островами Южный и Устричный  нас догоняет Гриша. Из короткого разговора, понимаю, что у него с Емичей и Катей был «диалог», по результатам которого, Гриша решил догонять нас, а Емич с Катей, вышли на мыс Рыкова, что на острове Орлова и уже оттуда сразу взяли курс на бухту Северную.

— А смысл? — поднимаю я плечи. — Снесёт же!

— Вот и я о том же, ветер отжимной, их однозначно будет сносить в море, придётся постоянно вырезать курс, в итоге нагребут лишних пару километров.

Ну да ладно, каждому интересен свой путь, благо погода позволяет. А пока они там гребут, мы насладимся красотой островов. Передо мной остров Устричный. Вода в заливе ну прямо ярко-ярко зелёная, салатовая. Словно мы где-то в Тайланде. Напрягает только ветер, с упорной настойчивостью дующий в лицо.

От Устричного направляемся к Обсерватории, оттуда на Базальтовый, затем на мыс Михаила и заходим в бухту.

Бухта Северная — мелководная, идёт отлив, поэтому, чтобы не терять драгоценное время сразу двигаемся вглубь в поисках места для стоянки. Вскоре к нам присоединяются и Саня с Катей.

Через час уже разбиваем лагерь. Гриша переодевается в «приличное» и направляется пешком на свой терминал, где он ещё периодически и работает в рабочее время. В надежде на королевскую еду, мы отказываемся от традиционного ужина, и в ожидании продпайка каждый коротает время за телефоном. Здесь берёт связь.

Уже в сумерках появляется наш кормилец с двумя пакетами еды. Еда полная херня, чем их тут только кормят — сомнительная гречка, непонятная котлета, маринованный огурец 1 шт, апельсин и что-то похожее на сладости, где он это всё только нашёл — но мы всё равно благодарим небеса и набив животы опять тренируем мозги, пока тела отдыхают развалившись тут же на поляне.

Девятый день подошёл к концу. До перехода на Сахалин через Татарский пролив остаётся 2 дня пути!


ДЕНЬ 10

09.08.2016 зал. Северный (Де-Кастри) — зап. м. Южный

… пельмени на завтрак — первая калуга —  20 км под парусами — неожиданная встреча — нас становится 15 …

Собственно если бы не сломанный парус, а именно за его запчастью мы пришли в эту бухту Северная, то делать здесь нечего. Поэтому вставши поутру все понимают, что нужно уходить дальше на север.

Остаётся одно дело, оно то нас и задерживает. Поездка в магазин!

В качестве волонтёров в город определяются Емич с Гришей. Составляем список продуктов: Сане с Даней до мыса Лах, остальным до следующего магазина в Лазарево. Ну и каждый индивидуально что-то для себя на переходы.

— Ты вот меня послушай, будь добр, — говорю я Грише, провожая его в столицу. — Мне батончиков шоколадных 20 шт. Яблок 8 шт., можно ещё каких фруктов, и салфетки гигиенические не забудь. 2 пачки!

Ребята уезжают в город, а я пока займусь сушкой, Даня вон среди деревьев не слазит с телефона, Кат,я как и я, всё время тратит на привидение своего мирка в порядок. Поляна покрыта вещами.

Через полтора часа возвращаются парни из города. Распределяем продукты. На завтрак варим привезённые с города пельмени.

Мне привезли салфеток гигиенических аж по 430 рублей за пачку! Что с ними теперь делать? ума не приложу.

На выходе со всеми сборами из лагеря выдвигаемся только в 12 часов. Как и днём ранее, опять отлив. Бухта вся покрыта травой, через которую приходится с трудом продирать вёсла. Обходим мысы Михаила и Ивана, вырываемся на свободный простор и идём из залива Чихачёва.

Впереди маячит танкер. Да и в самом заливе стоит немало судов. Пока народ фотографируется, я замечаю большое белое пятно на воде и беру ближе к берегу. Подхожу, калуга! Огромная мёртвая туша мирно покачивается на поверхности. Длина метра 2,5.

Потихоньку начинает раздувать. По прогнозу стоит ветер, практически в спину, 6-8 м/с. В районе мыса Давыдова поднимаю парус. Убегаю вперёд, дохожу до мыса, но на карте он никак не обозначен. Безымянный? В 700 метрах севернее горы Татарка.

Жду остальных, подходят все, кроме Гриши. Дабы не создавать очередного прецедента дискуссии, на тему как и куда идти, начинаем сразу резать бухту по направлению к мысу Лобастый.

Ибо прав был профессор Преображенский: Если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет — не говорите за обедом c Гришей о резанье заливов с мыса на мыс. И — боже вас сохрани — не спорьте с ним, когда он говорит вам о трёхметровых волнах и ужасных толчеях на мысах.

Отходим от Безымянного на север примерно на 2 километра, ждём последнего и уже все вместе на полном ходу устремляемся на север.

Все идут под парусами. В море творится что-то невероятное. Увлекаемые сильным ветром, лодки несутся на север. Порою на одном серфинге ты проходишь по 100 метров, а то и больше.

Опричь южного ветра, волну гонит в направлении север-северо-восток. Более идеальных условий и не сыскать. Хотя и кильнутся здесь с парусом сейчас проще простого.

Всех бодрит яркое солнце, относительно не холодная вода (мы всё ещё в северных водах Японского моря) и отличная видимость. Идём плотно, далеко не расходимся. Только Данила идёт каким-то только ему известным курсом, периодами отдаляясь от нас.

Волны 1-1,5 метра высотою вздымаются по ветру. Порою только верхушки парусов и видно. На некоторых волнах удаётся проезжать очень длинные отрезки. Чем больше удаляемся от берегов, тем волна становится мощнее.

— Саня! Снимаешь? — вместо ответа Емич поворачивает объектив в мою сторону и я понимаю, снимает!

— Надо мою включить, на корме! — кричу ему. Саня подходит сзади, запускает камеру. Я вырываюсь вперёд, за мной по волне несутся Катя с Емичем.

Порою оказавшись между волнами, берег исчезает и ты не понимаешь где кончается вода и начинается небо.

— Ууупссс, держиссссь! — кричу я куда-то в воздух. Ещё одно неверное движение и точно бы кильнулся. Удаётся выправить лодку.

На парусах с одной грот-мачтой постоянное полоскание основного паруса очень сильно дёргает лодку в сторону. Зазеваешься и можно легко опрокинуться. Сила с которой парус шкивает с одной стороны на другую при сильном ветре колоссальна. Лодка дёргается в сторону и нарочит кувыркнуться вместе с тобой в сторону резкого хода паруса.

Этим летом, пару раз мне приходилось практиковать эскимоса при оверкиле с поднятым парусом. Занятие не из лёгких. Если учесть, что на спокойной воде у меня это получилось лишь единожды при полном отпуске всех тросиков, уверен встать здесь на такой воде шансов ноль. Придётся отстёгиваться. О тренировках всегда вспоминаешь в такие моменты.

— 12, 13, 14, 15 — кричит Саня, объявляя скорость в километрах, поглядывая GPS. От мыса Давыдова до места стоянки 22 км. Мы пролетим их менее чем за 3 часа.

ВИДЕО продолжительность — 3:19

Мы меняем курс с Лобастого на пологий берег к западу от мыса Южного. Давненько я так не носился под парусом. Выхватывал, что-то подобное на юге острова, но что бы вот так по волне и при таком ветре и так далеко от берега — это впервые. Шёл бы один, то с мыса на мыс бы не резал, сегодня же вокруг дружная команда, солнце и попутный ветер.

Вскоре низкий пляж уже видно невооружённым глазом. Мы как раз напротив него. С парусом будешь смещаться дальше на запад. Складываю такелаж и, уже не дожидаясь никого, направляюсь к берегу. До него километров 5, не больше.

С расстояния пары сотен метров вижу и воду и места для палаток и огромное кол-во дров на берегу, но всё же решаю пройти немного на восток вдоль скал. Там проглядывается пиратская бухточка, возможно дальше будет встать и лучше.

Неспешно продвигаюсь километр на восток, пиратская бухта превращается в унылую полоску пляжа без воды и без дров, поэтому надо разворачиваться назад.

— Это что там на горизонте? Каяки? — не веря своим глазам, приподнимаюсь в лодке на руках и вглядываюсь в море. — Один, два, три, четыре… Что это? На каяки не похожи, слишком широкие? — но я однозначно различаю двулопастные вёсла. Лодки двигаются в моём направлении.

Ускоряю ход, через 10 минут равняюсь с огромным кол-вом лодок и не менее десятка человек.

— Приветствую! — машу им веслом. — Вы откуда?

— Вечер добрый! — негромко отвечает девушка с ближней ко мне лодки.

Я нахожу более разговорчивого, который признаёт во мне Сахалинца, мотивируя тем, что кроме Сахалинцев в этих краях сложно кого-то найти на каяке. Обуреваемый гордостью за весь каякерский мир Сахалина, я приглашаю всю эту разномастную группу к нам в лагерь.

Водные туристы, завёрнутые в полиэтилен, со всех уголков России, собравшись по интернету, идут маршрутом Амур (выше Николаевска) — Амурский Лиман — Лазарево — Де-Кастри.

Снаряга и обмундирование из 70-х вызывают лирические воспоминания. Им тоже интересны наши лодки. Осматривают, фотографируемся.

из дневника Белякова Г.
…Происходящее напоминает встречу двух инопланетных цивилизаций. Перед нами классические туристы пеше-водники суровые ребята, завернутые в полиэтилен в качестве «сухарей» и гребущие увесистыми алюминиевыми веслами на надувных байдарах против ветра.
Но рыбак-рыбака… и мы моментально находим общий язык. Кстати, они нас знали, на вопрос, «Откуда?» – ответ был простой: «А кому тут еще шарахаться, если не сахалинским каякерам». Оказывается, наши отчеты читаются, и люди ими активно пользуются – приятно.
Но как бы мы их не уговаривали, наши братья по разуму не стали оставаться…
запись от 9 августа 2016

Спустя уже пол часа наши новые друзья отходят. Нужно спешить, они держат путь в бухту Табо, в этом месте у них намечена ночёвка. А завтра им нужно уже финишировать в Де-Кастри, где запланирован финиш и окончание водного похода.

Помогаем собраться. Вместе выносим лодки к воде. Прощаемся, вряд ли мы когда то ещё свидимся.

ВИДЕО продолжительность — 3:44

А мы остаёмся в лагере. Запланированная было баня на вечер отменяется. Время упущено и уже поздно. Готовим ужин, завтра по плану нужно подойти в район мыса Екатерина, откуда будем переходить на Сахалин.


ДЕНЬ 11

10.08.2016 зап. м. Южный — бух. Чаячья

… завтрак — одиночество — рыбалка — яркое солнце — гроза — бухта Чаячья — последний совместный ужин …

Уже третий день наш ритм определяет прогноз погоды на 11 августа, когда есть окно с благоприятной погодой для перехода через пролив с материка на Сахалин. Переход длинною в 20 км по плану завтра, а сегодня нам нужно подойти в район мыса Екатерина, откуда и предполагается перешагнуть с большой земли на мыс Лах.

На Сахалине мы разделимся. Саня и Данила уйдут на юг в Виахту, где и закончат поход, а мы втроём пойдём дальше на север.

С утра мы на дежурстве. Даня буторит кашу, я таскаю дрова.

— Воды больше лей! Смотри каша горит!

Даня многозначительно смотрит на меня и я понимаю, что на одиннадцатый день лучше не делать никому замечаний, можно и получить в лицо. Тем не менее, пока напарник отлучается в палатку, наливаю пару кружек воды в кашу и довольный продолжаю есть порционные сырки.

На завтрак настоящий хлеб из Де-Кастри. Ещё свежий и приятно хрустит на зубах.

Через час завтрак закончен.

Отчаливаю. Первый мыс в 7 километрах ходу отсюда — мыс Южный.

Мыс Южный является западным входным мысом Татарского пролива при входе в него с севера. Он представляет собой высокий обрыв крутого, покрытого лесом склона прибрежной горы. Окаймлен камнями.

Подхожу к мысу, сзади никого. Море позволяет, поэтому неспешно гребу в полном одиночестве вдоль мысов. Один за одним идут подряд три мыса: Южный, Сущева и Северный.

На мысе Сущева красивая арка, может быть в полный прилив можно пройти здесь и на каяке. Сейчас же обнажённые камни не дают подойти к ней в плотную.

Притормаживаю здесь, оглядываюсь назад, — Спасибо тебе Японского море! Здесь заканчиваются северные воды Японского моря и мы плавно начинаем переходить в южные воды моря Охотского.  Граница! Проходит она по линии м. Сущева — м. Тык на Сахалине.

Здесь же кончается и Татарский пролив. Кстати общая протяжённость пролива 713 км, что делает его самым длинным в северном полушарии.

Удивительно, пару гребков и вот я уже к северу от мыса Сущева и захожу в пролив Невельского.

Пролив Невельского — пролив между материком Евразия и островом Сахалин. Соединяет Татарский пролив с Амурским лиманом. Длина около 56 км.

Море благоволит, становится особенно жарко. Солнце убаюкивает. Вставляю в уши плеер.

— Мумий тролль, 7Б, Би-2… Вот то что нужно! Харе-Кришна!

Песня начинается со скрипа качелей, словно старая мелодия с грампластинки. Как и положено при прослушивании подобных звуков, через Хару я пытаюсь обратится к энергии Господа, но ничего не помогает и я засыпаю, пока не выливаю на себя кепку холодной воды.

Вода всё теплее. Каждый день приносит нам очередной градус Амурского тепла.

Интересно, но вода в районе мыса Пропущенного начинает резко менять цвет, в какой то момент корма зелёной лодки находится в голубой морской воде, в то время как нос уже в светло коричневой мути.

Вот как далеко простирает свои руки Амур батюшка. Его воды выносят огромное кол-во наносов песка и глины. Вода становится сперва серой, и уже ближе к бухте Тихой принимает окончательный желтовато песочный цвет, который нас будет преследовать ещё минимум две недели до самого острова Байдукова.

Сразу за мысом Чихачёва захожу в бухту Тихая. В полутора километрах в глубине есть речка с названием Пропущенный. Там встанем на обед.

Шлёп, шлёп… Неожиданно  появляется Катя, так ведь и напугать можно. Тихо так подошла и воду пьёт. Тут же остальные. Пропускаю всех вперёд, сам неспешно гребу сзади. Доходим до речки.

Речка в устье шириной метра 3, тут же перевёрнутая дюралюминиевая лодка. Справа на берегу несколько строений, типичного браконьерского типа. Видно зимой здесь не живут, приезжают только летом, пока идёт рыба.

— Макс, у меня спутник сдох, — подходя ко мне объявляет Гриша.

— Что случилось? Утопил?

— Нет. Просто идёт обрыв связи или приятный голос говорит о невозможности работы системы. Чертовщина какая-то!

— Слушай, у меня уже была похожая ситуация в походе на Шмидта. Хорошо тогда было два спутника. Я позвонил оператору, они извинились за то, что отключили меня и всё заработало.

— Странно, как такое может быть? Просто отключили? — Гриша теребит в руках спутник.

— Возьми мой, позвони Ире и попроси её позвонить в офис оператора. Уверен всё заработает.

Он уходит с телефоном, через 5 минут возвращается.

— Ну всё, объяснил. Сейчас она им позвонит. К вечеру узнаем результат.

А тем временем в реке полно горбуши. Катя занимается обедом, Емич просто зависает на солнце, ему явно хорошо от такой погоды.

— Гриша, пошли рыбы поймаем на обед и на ужин возьмём!

— А чем ловить будем?

— Да руками, может сеткой какой, в домиках что-нибудь да сыщим.

Гриша в шортах, я в одних плавках направляемся к речке. Речка мелкая, воды по колено, местами чуть выше. Горбуша шныряет вокруг, но схватить руками не получается.

— Пойду в дом гляну, чем поймать можно.

Захожу в самый просторный, по всей видимости служащий и спальней и столовой одновременно, дом. Всё перевёрнуто, несколько нар покрыто затхлыми одеялами. Что бы взять то тут?

Возле стола полка с банками, тут же кульки с солью. Кульков много, явно для засолки икры. Беру пару мешочков. Оглядываюсь в поисках каких-то снастей, но в это время слышу громкий крик со двора.

— Пооооймаааалл!!! — напарник в оранжевой панаме с огромной горбушей наперевес и светящимися от счастья глазами стоит по пояс в воде с каким-то дырявым видавшим виды бреднем.

— Самец, давай отпустим, — предлагаю я. — Возьмём пару самок, поедим и икры на закуску сделаем.

То что происходит в последующие пятнадцать минут восхитительно. Гриша, как офисный работник, не умеющий отличить самку от самца, превращается в Данди крокодила. Каждая удачная выловленная рыба сопровождается подъёмом рук в верх и неописуемой радостью.

— Отлично!!! Даааняяя!!! Неси нож!

Испуганная нами рыба, как шальная носится по реке, мы же вылавливаем ровно столько сколько нужно, чтобы прокормиться пятерым на обед и ужин. Шесть хвостов оставляем на ужин, три на обед.

Через 15 минут ловля окончена, Даня чистит рыбу и готовит уху, мы с Катей занимаемся икрой. Вскоре готова пятиминутка.

Пока доваривается уха, иду стираться. В ход идёт песок и шампунь. Поднимаю парус для просушки. Парус идеально место, где можно развесить выстиранные вещи, если они, конечно, не очень тяжёлые.

Свежая уха, хлеб с колбасой, икра! Вот это я понимаю настоящий морской каякинг, а не какой-то там беловодинг.

Такссс, с обедом покончено, надо выходить! До мыса Екатерины чуть меньше двадцати километров. Ночевать будем чуть южнее.

Выскакиваю на воду, стоит солнце и голубое небо. Прекрасно! Слабый ветерок дует в спину. Распускаю парус и неспешно двигаюсь на север. Бухта Тихая, впереди мыс Средний. Вдалеке виднеются тучи, не заслуживающие моего времени их разглядывать.

Но через 5 минут маленькие тучки вынуждают обратить всё-таки на них внимание.

Вдруг, довольно неожиданно, грянул гром, Грянул где-то вдалеке на западе. Проходит пару минут, гром повторяется, в последующие 10 минут грохочет ещё четыре раза. Уже можно увидеть и молнии.

То что ещё 20 минут назад было маленькой тучкой на горизонте, сейчас превращается в грозовой фронт, явно двигающийся в мою сторону. Будет ливень! Тучи приближаются с такой скоростью, что понятно они придут не одни, кодла придёт с ветром!

А вода вокруг, видимо из-за тёмных пятен на небе, цвета изумруд. И до берега не менее 2-х километров. По-моему, надвигается что-то серьёзное пора брать курс на берег.

В километре южнее вижу четыре паруса. Три явно двигаются вместе, один салатового цвета держится мористее.

Надеюсь удастся проскочить. Гроза приближается очень тихо, если не считать периодический грохот. От грозы веет теплом, большим количеством тепла, мощный поток разогретого воздуха идёт оттуда со стороны берега.

Неожиданно воздух становится недвижим, парус повисает на какое-то мгновение, ветер меняет направление и грот-марсель начинает колыхаться уже в другую сторону. Быстро опускаю его и продолжаю грести к берегу. Раз, два, раз, два. Мощные гребки разрезают воду.

Вдалеке уже вижу маленькие барашки, проходит минута и ветер обваливается на меня. Вода вокруг начинает вскипать, я продолжаю нажимать на вёсла. Ветер срывается в шквал, но усилившись за первые 15 секунд, ветер замирает, чуть стихает и уже дует с ровной силой. Ещё через минуту начинается дождь.

— Вот же чёрт! Час назад ели икру с хлебом под жарким солнцем, — ору куда то между землёй и небесами. — Сильный ты, конечно, ветер, но тупой! Вот если бы в бок, тогда бы может и кильнулся я, а так в морду самое то! Зря силы тратишь!

Беру курс на северо-запад и иду строго против ветра. Так легче. Сколько прошло? 10-15 минут? Ещё и до берега не дошёл, ветер начинает стихать, море успокаивается. Фронт уходит так же быстро, как и приходит. Дождь для приличия льёт ещё минут 30 и остаётся где-то позади.

остров Глазенапа

Спустя час уже голубое небо в облаках. Подходим к мысу Скалистому, мы в 8 километрах от мыса Екатерина, идти дальше на север смысла нет. Переходить на Сахалин завтра нужно отсюда. Где же встать на ночь?

Впереди остров Глазенапа. Интересное название. Откуда оно? Глазенап? И адмирал был такой, и контр-адмирал, и генерал, и астроном, и военачальник и даже атаман партизан и много кто ещё. В честь кого из них?

Не договариваясь заранее, выходим в радиоэфир

— Может на острове заночуем?

— Думаю там пристать будет негде, и воды, наверное, нет.

— Могу сходить, глянуть, — врывается в эфир Даня, он идёт ближе всех к острову.

Даня уходит на остров, Емич баражирует где-то между островом и берегом, я же с Катей иду близко к берегу. Катя указывает мне на водопад, идём к нему.

Сильный, мощный поток воды срывается с небольшой высоты вниз. Вода чистая, но её явно мало, чтобы справится с коричневой водой Амура и хоть как-то разбавить мутное до горизонта море.

— Морской волк вызывает морских чаек, — опять вызывает Даня по рации. — Остров не вариант. Иду к берегу. Вижу пляж. Там ручей.

Через пол часа все обираемся в бухте Чаячная. Я всматриваюсь на восток, Сахалина не видно. Лагерь растёт как на глазах.

— Сколько прошли за сегодня?

— 41 километр, — штурман задумывается на секунду, щёлкает кнопками. — Поздравляю! Общий километраж уже 409 км. Неплохо.

На ужин готовим рыбу. Остатки картошки, морковка, перец. Всё это вместе с рыбой заворачиваем в фольгу. Запекать благоуханное филе рыбы рекомендуется в духовом шкафу при определенной температуре. Пока собираем дрова для полноценного шкафа, на столе уже звенят бокалы. Намечается банкет!

Начало торжественного раута прерывается расплющенной одной большой ногой видеокамеры ГоуПро. Экран раздавлен, но камера по-прежнему работает. Ну да ладно пока и без экрана можно будет снимать.

Морская рыба – аппетитно и пригодно! Белок легко усваивается, не откладывается в жировую ткань, не дает «сгорать» мышечной ткани. Он является значимым строительным компонентом для наших клеток.

Разве можно за это не выпить?

Гриша сообщает радостную новость — его телефон заработал и действительно оператор по собственной инициативе временно отключил его. За это конечно в 30-е годы его (оператора) расстреляли бы, но нам остаётся лишь ухмыляться их тупоголовости.

Плотно поев и помыв кастрюли, как дежурный ухожу спать, завтра ранний подъём и через пролив на Сахалин.

На часах ещё и девяти то нет. Ближе к полночи сквозь сон слышу, как Даня с Емичем продолжают уверенно расхваливать рыбий белок. Парням можно и погудеть сегодня — у них завтра финиш, это их последний ужин в этом походе.

Забираюсь в палатку. Сквозь шум вечерних посиделок даже слышу звонкое пощёлкивание дров в огне. Оттуда снаружи пахнет дымом и теплом костра. Переворачиваюсь на другой бок и засыпаю уже до утра.


ДЕНЬ 12

11.08.2016 бух. Чаячья — м. Лах — м. Погиби

… ранний подъём — переход на Сахалин — мыс Лах — нас осталось трое — мыс Погиби …

Как начинается утро в аду? Наверное, когда будильник звонит, в тот момент, когда ты только лёг и всё ещё хочешь поспать.

За палаткой совсем темно, время 4.30, а он уже трезвонит на всю палатку. Темнота, но чувствуется близость рассвета. Продолжаю лежать закутавшись в спальник. Будильник повторно срабатывает спустя 5 минут. Вот же настойчивая зараза!

Вылезаю наружу. В соседней палатке слышится копошение, явно ещё один тоже проснулся и уже собирается. А вот в двух других тишина.

Переступаю по мелким камушкам, голыми ногами захожу в воду, холодно. Где-то там далеко на востоке земля. Остров Сахалин. До него 20 км.

— Доброе утро! — Гриша выныривает из темноты с гермами в руках.

— Здорово! До скольки вчера сидели?

— Я ушёл в начале одиннадцатого, народ оставался. Зря ты беспокоился о рыбе, всю съели!

Подхватываю на берегу пару палок для костра и возвращаюсь к палатке.

— Нарооооддд! Подъём!!!!

— Мммммм, — раздаётся из Катиной палатки.

— Чё уже встаём? Опять? Только легли жеж — доносится голос из Саниной с Даней палатки.

Но проходит ещё 5 минут и в лагере начинается обычная походная жизнь. Дежурные готовят завтрак, остальные пакуются.

Солнце начинает только заниматься, почти шесть.

В 6.40 выходим в море. Курс берём на два каменных исполина в море, проходим между ними и начинаем движение на восток.

Сахалин не видно, но ошибиться тут трудно. В любом случае двигаясь на восток, рано или поздно придёшь на остров.

Большой остров совершенно растворился в утренней облачной дымке, и о его существовании можно только догадываться.

Вдалеке по левую руку виднеется мыс Екатерины. В четвёртый раз я в этих краях, но Екатерина и на этот раз остаётся в стороне. Видимо в другой раз.

Сверяюсь с компасом, хотя в этом нет необходимости, сегодня впереди много лодок, обладатели которых оснащены навигаторами, каждый нарочит привести нас на свой мыс Лах.

Какое-то время держимся материковой части, пока не оказываемся на траверзе Екатерины, и дальше уже в открытое море.

На море абсолютный штиль, лишь лёгкий утренний туман над зеркальной гладью держится какое-то время и с восходом солнца улетучивается.

Ничего интересного не происходит на переходе. Данила, метрах в 300 впереди, вон Саня с Гришей в двухстах метрах южнее, в очередной раз выясняют где находится Сахалин и в какую сторону нам нужно идти. Катя с больной головой идёт последней, замыкая кавалькаду.

Проливы Татарский и Невельского переходили на каяках в 2011 году в районе Погиби. Затем в 2013 тут же с Лаха на мыс Невельского и затем обратно на Сахалин на севере с Байдукова на Рыбновск. Тогда же в 2013 зимой на лыжах прошли его по центру с юга на север в течении 13 дней.

Организм привык, поэтому переход воспринимается мозгом спокойно, как очередной гребной день. И от этого немного грустно. Старею. А ведь был день, пять лет назад в 2011 году, когда я пол ночи не спал перед первым переходом на ту сторону.

Как же я завидую тем, у кого ещё всё впереди и кто будет открывать эти земли для себя с чистого листа. Мне же лишь остаётся брести по Амурскму лиману вновь и вновь, словно ты вернулся в свой родной двор, где давным давно провёл своё детство, и где всё до боли знакомо.

От Екатерины до Лаха здесь 17 км. Спустя три с небольшим часа мы уже финишируем на крайней западной точке острова Сахалин.

Вид на материк с мыса Лах

Лах всё такой-же низкий и неприметный. С большим количеством отмелей. На берегу мелколесье. Тут и там виднеются следы медведей.

— Обед?

— Нужно идти за водой.

— Вода есть на мысу, там небольшое озерцо к югу. Но до него минут 10 в одну сторону.

— А мы где? Не на мысу? — удивлённый Емич поднимает на меня глаза.

— Нет. Мыс вон там. Метров 300 до него, — протягиваю руку на юг. Яркое солнце ослепляет. — Тут действительно без GPS не разберёшься. Я ещё несколько лет назад заприметил на кончике мыса вон то широкое низкое дерево. Так и стоит.

Берём два бурдюка, одну ракетницу от медведей, и вместе с Данилой направляемся за водой. Уже через час вермишелевый суп с колбасой расползается по мискам.

Пока мы обедаем, Гриша закапывает в песок здесь же недалеко бутылку виски. Есть у него такая привычка не пить, но везде и в разных формах предлагать алкоголь.

Традиция хоронить бутылочку на Лахе появилась давно. Тогда ещё в 2011 году я закапал здесь первый бутыль, который на протяжении последующих трёх лет неизменно находился путниками и потихоньку опустошался в очередном походе.

Вот фотографии с зимних раскопок в 2013 году в поисках бутыля.

Времени особо рассиживаться нет. Сане и Даниле нужно до вечера прийти в Виахту, нам в Погиби.

Собираемся вместе на мысу. Пакуемся. Здесь наши пути расходятся. Им на юг. Нам на север.

— Ну что друзья, давайте аккуратней! — жмём руку беженцам.

— Катю берегите! — напутствует Данила.

12 дней мы шли вместе, 430 километров позади, теперь нас остаётся трое и мы продолжаем двигаться на Север! Впереди ещё 11 дней пути!

На часах в районе 12 дня, впереди целый день. Цель дойти сегодня до мыса Погиби. Ветер не сильный, но всё-таки в спину, открываем паруса и вскоре подходим к мысу Уанги. Здесь ещё сохранились останки старого деревянного причала.

из дневника Белякова Г.
…Макс, который уже ходил с сахалинской стороны пролива, говорит, что нам предстоит под 40 километров жуткой тягомотины – вдоль отмелей и однообразного унылого побережья. Время терять нельзя, поэтому после отхода ребят на Лахе мы не задерживаемся и уходим на север.
До мыса Уанги, в 20 км севернее, гребем, словно в киселе. Отмели такие, что лодка едва не задевает дно, а создаваемая вдоль дна турбулентность ощутимо замедляет ход. Жарко, ветра пока еще нет, сахалинский берег такой, что глазу не за что зацепиться, низкий пологий – сплошные торфяники, песчаники.
Только вдали постепенно выползают из-за горизонта горные массивы – здесь на удалении создается впечатление, что они оторваны от земли и парят над горизонтом, но зрительный эффект уходит по мере приближения…
запись от 11 августа 2016

Сразу за причалом песчаный пляж, делаем остановку. Отсюда до Погиби 15 км. Можно и чайку попить.

Гриша приносит зачем-то карту, ложится с юга на север, карту кладёт тут же рядом и засыпает.

— Погиби там! — объясняет мне Катя, следуя в направлении за вытянутым телом на берегу.

— Отлично, теперь то не заблудимся!

Вскоре штурман Гарри выходит из гипноза, а Катя уходит куда-то к пирсу по берегу. В этот момент, когда мы остаёмся вдвоём, впервые в этом походе звучит слово «Тысяча».

из дневника Белякова Г.
…В какой-то момент у нас с Максом возникает диалог:
– Сколько мы уже прошли по твоим подсчетам?
– Где-то 450… ну и то, что до конца дня догребем…
– А сколько максимум можем пройти?
– Ну не знаю, километров 700-800, смотря как пойдем. Если вокруг Шмидта, то я насчитал 900, но это вряд ли вариант.
– Я думаю, мы можем пройти больше.
– «Больше» – это сколько?
– Думаю можно пройти 1000.
– …эээ …как ты себе это представляешь…??!!
– Надо подумать, но, думаю, можно.
– Думаю, это нереально, с нашей текущей скоростью мы по дням не уложимся.
– Посчитаем, и обсудим все завтра…
Я немного в смятении от такого поворота событий. Предложение Макса сперва мне кажется совершенно нереальным. Но надо на самом деле посмотреть, какие у нас варианты, и потом решать…
запись от 11 августа 2016

Главное поселить мысль в головы людей. Надежду и возможность. Куда торопиться? До финиша ещё далеко, до Амура несколько дней пути. Мысль о тысяче положена в голову напарника, теперь его очередь проспать с этой мыслью ночь, а завтра уже продолжим разговор.

— А вода то тёплая! — я захожу по колено в море. — Спать хочется! Ну что собираемся?

Возвращается Катя и мы собрав свой скромный скарб двигаемся дальше.

Судя по лагу, сегодня мы уже прошли 44 км, а значит к вечеру перейдём рубеж в 50 километров. Надо признаться, Катя значок всё равно не получит, ибо пользовалась парусом, а это по внутреннему Сахалинскому регламенту делать запрещено.

А ветер действительно хорош после обеда. Опять поднимаем паруса и летим на север всё дальше удаляясь от наших друзей, двигающихся в это время на юг.

Между Уанги и Погиби низкий берег. Ничего примечательного. Воображение с трудом дорисовывает унылые картины. Вдоль берега болотные топи, низкий лес, куча мелких озёр. Идём вместе на расстоянии 100-200 метров друг от друга, режем напрямую от мыса к мысу. Берега начинают сужаться, здесь между Погиби и Лазарево самое узкое место 7,3 километра.

— Гриша! — кричу я вперёд и две лодки сходятся вместе. — Мне нужно позвонить по работе, пока народ из офиса не ушёл. Я здесь высажусь. А вы идите вперёд до Погиби.

— Где будем высаживаться?

— Возле экскаватора!

— Экскаватора? — он поднимает удивлённые глаза и смотрит на меня в упор.

— Да, да. Экскаватора! — машу я ему рукой. — Гребите. Там поймёте, мать природа подскажет. Гребите.

Я тем временем не дойдя до Погиби пару километров схожу на берег. Одной рукой достаю спутниковый телефон, другой ищу очередной батончик шоколада.

— Алло! Алло! Надя, ты меня слышишь? — в течении 20 минут решаю рабочие вопросы. Связь прерывается лишь единожды, что удивительно, для такого продолжительного разговора. Заканчиваю разговор и пакую спутник обратно в герму. Тут мой взгляд падает на сотовый телефон.

— Чёрт! — включаю мобильник, антенна полная. — Вот Балда! Тут же связь с Лазарево берёт! Зря только деньги потратил.

На Погиби прихожу на пол часа позже остальных. Здесь всё без изменений за последние годы. Всё тот же экскаватор наполовину в воде. Всё та же куча останков на берегу.

Сложно описать то, что уже делал неоднократно будучи на Погиби, поэтому вновь обратимся к дневнику Грега, тем более, что он впервые в этих местах.

из дневника Белякова Г.
…Берег усыпан ржавым железом всех мастей – какие-то приводы, цепи, шестерни, катки, баржа, баки… Прямо возле пристани, по гусеницы в воде, на самом деле стоит экскаватор. Его ковш опущен в воду, и набегающие волны раскачивают его, на что он отзывается ржавым низкочастотным скрипом. Сцена из компьютерной игры, я вам скажу – пост Апокалипсис, Сталкер, дополняемый рваным ветром и сильным запахом ржавчины и солярки. И это место назначения…
запись от 11 августа 2016

До заката остаётся пару часов. Спешим успеть разбить лагерь, сделать ужин, нужно ещё сходить на реку за водой. Завтра с утра по прогнозу стоит дождь и сильный ветер.

Втроём собираемся за столом. Непривычно на двенадцатый день недосчитаться двоих на ужин. Зато есть и свои плюсы! Один из них, то что в реакторскую кастрюлю теперь влазит еды ровно на трёх человек и не приходится возится с таганком и котелками на костре.

Наступает ночь. Завтра тринадцатый день и завтра мы ни куда не идём. Запланирована днёвка!


ЧАСТЬ 2: ТЫСЯЧА


ДЕНЬ 13

12.08.2016  Днёвка на мысе Погиби

… дождь — в поисках туннеля — строим планы — погода улучшается …

Нет более зловещего дня, чем день под номером 13 в пятницу двенадцатого. Прогноз полностью сбывается. Утро дождливое и пасмурное. Дождь начался ещё ночью. В палатке благодать, а вот снаружи небо серое и низкое. Широкий песчаный пляж с кучей ржавых отпечатков прошлого.

Нас трое и сегодня днёвка. Надо распределить дежурства.

— Я жаворонок, мне удобнее вставать утром рано, поэтому могу готовить завтраки.

— Ну я тогда могу ужины, — говорит Катя, развешивая неопрен между двух старых корабельных посудин под дождём.

Хорошо, что Катя берёт на себя ужины, готовит она вкусно. Грише же, как абсолютно не дружащему с готовкой еды, остаются обеды. Готовую смесь закинул, колбасы нарезал и готово.

С утра на море дует западный ветер. Волну гонит на восток. Отсюда до того берега 7,3 км. Здесь самое узкое место между Сахалином и большой землёй.

Ближайшая вода в речке Погиби, что к северу от мыса Погиби и рядом с небольшим посёлком. До речки метров 800 от лагеря. Вдвоём с Гришей берём всю тару что есть и отправляемся за водой.

Волнение на море усиливается. Пока мы ходим на реку, немного об истории этого места.

Здесь под проливом во время правления Сталина предполагалось построить сахалинский тоннель.

Соединить остров с материком планировалось еще в конце XIX века. С тех пор рассматривались разные варианты: паромная переправа, мост и тоннель.

После возврата в 1945 году южной части острова в состав России к этой идее вернулись снова. По предварительным расчетам, протяженность тоннеля должна была составить 13,4 км. При этом на подводную часть приходилось 7,3 км.

По сравнению с известным тоннелем под проливом Ла-Манш, это не так уж и много. Его длина – 52,5 км, из которых 38 км проходит под дном пролива.

Помимо самого тоннеля намечалось построить прилегающие к нему железные дороги протяженностью более 1000 км и девять железнодорожных станций. Срок ввода тоннеля в эксплуатацию был назначен на конец 1955 года.

Примерная схема трассы туннеля Сахалин-материк (источник — статья из журнала «Техника — молодёжи» №7`1996)

Основная работа на первоначальном этапе заключалась в строительстве железнодорожных веток к тоннелю. Их строительство в основном вели условно-досрочно освобожденные заключенные ГУЛага, военнослужащие и вольнонаемные специалисты. Из исправительно-трудовых лагерей и колоний были освобождены и направлены на стройку около 8 тысяч человек.

После смерти Сталина в 1953 году и массовой амнистии заключённых работы по всему проекту были свёрнуты. Строительство оказалось незавершённым.

Воспоминания одного из молодых инженеров Ю. А. Кошелева

Весной 1953 года умер Сталин. А спустя некоторое время стройку закрыли. Не свернули, не законсервировали, а именно закрыли. Вчера ещё работали, а сегодня сказали: «Всё, больше не надо». Проходку тоннеля мы так и не начинали. Хотя для этой работы всё имелось: материалы, оборудование, техника и хорошие квалифицированные специалисты и рабочие. Многие утверждают, что крест на тоннеле поставила последовавшая после похорон Сталина амнистия — продолжить стройку было практически некому. Это неправда. Из наших восьми тысяч досрочно освобождённых уехало не более двух сотен. А остальные восемь месяцев дожидались приказа о возобновлении строительства. Мы об этом писали в Москву, просили и умоляли. Я считаю прекращение строительства тоннеля какой-то дикой, нелепой ошибкой. Ведь в тоннель были вложены миллиарды рублей народных денег, годы отчаянного труда. И самое главное — тоннель действительно необходим стране…

В современной России к проекту соединения Сахалина с материком возвращались уже неоднократно. Особенно интересно проект выглядит, если его рассматривать совместно с соединением Сахалина и соседнего японского острова Хоккайдо железной дорогой. Хоккайдо уже соединен железной дорогой с самым большим островом Японии Хонсю, на котором находится и столица страны Токио.

Сам я противник этой стройки. Русский человек (большинство) — свинья по своей натуре, всё изгадит, а уж если он приезжий и не у себя дома, то изгадит вдвойне. Пускай Сахалин остаётся островом с его уникальной природой и уникальными людьми.

Тем временем все мысли отходят на второй план, а на первый, как и положено, вновь выступает завтрак. Мы возвращаемся с водой. Дождь не сильный, но он идёт весь день успев 10 раз начаться и 9 раз закончиться.

После завтрака я устраиваю пробежку до мыса и обратно. Затем все забираются в мою палатку и мы пару часов проводим за игрой в карты. Легко представить, как тесно становится в моей ночлежке.

— Есть предложение побродить в окрестностях, в 2013 мы дошли до башни Гаечка, что на востоке посёлка, — предлагаю я, хотя погода явно против. — Можно сходить туда, можно поискать предполагаемый вход в тоннель.

— Я не против. Надо только переодеться. Вот тебе! — Гриша в очередной раз достаёт червовую даму и загоняет меня в галошу.

Катя отказывается, поэтому вдвоём через пол часа мы выползаем из палатки и под дождём идём на восток.

Нечего и говорить, что погода явно не спешит улучшаться. Проходим не больше километра и уже по колено в грязи и уже мокрые и чумазые. Всё таки день с номером 13 даёт о себе знать. Нужно быть начеку, того и гляди разрушительная сила дождя и сна свалит меня с ног.

— Хорош на сегодня! Давай в другой раз! — это мог сказать любой из нас и второй тут же согласился.

Засим попытка было исследовать окрестности и найти новые тайны минувшего времени терпит фиаско.

Приближается вечер. На завтра по прогнозу дождь прекращается, солнца тоже не будет, но погода ходибильная, поэтому завтра вновь за вёсла. Я иду за водой. Катя и Гриша остаются в лагере.

из дневника Белякова Г.
В какой-то момент Макс ушел за водой, и я решил поговорить с Катей по поводу дальнейших планов:
– Он предлагает… что??!! – скептически переспросила Катя.
– Говорит можно замахнуться на 1000 км, – повторил я.
– Нереально, просто времени не хватит.
– Вот и я так думаю.
Пришел Макс, и мы уже втроем стали обсуждать этот вопрос. В конце пришли к тому, что 1000 в этот конкретный момент нам никак не гарантирована.
Слишком много вводных, но, по крайней мере, мы начнем её иметь в виду, пойдем вдоль материкового побережья Лимана, и посмотрим, как быстро мы доберемся до Амура. Также слегка оптимизировали режим – старт не позднее 9, но будем стараться в 8:30…
запись от 12 августа 2016

Возвращаюсь с водой. Прошли сутки с нашего первого разговора про тысячу с Грегом.

Время ужинать и мы собираемся вместе под прикрытием ржавого большого корабля.

— Макс, мы тут разговаривали с Катей о твоём предложении. Есть сомнения.

— Какие? Утонем?

— Первое — это время! У Кати самолёт на 28 число! Хотя бы двадцать пятого она хочет быть в Южном.

— Завтра только тринадцатое, — я пожимаю плечами. — Целых две недели есть, т.е. дней 10 ходовых у нас будет.

— Второе, — продолжает Гриша. — Я прикинул, отсюда с Погиби до Москальво с учётом даже Николаевска-на-Амуре, получится максимум 300 км. Т.е. общий километраж будет в районе 800 км, нужно ещё где-то найти 200. Где? Идти вокруг Шмидта?

— Шмидта?! Но мы там уже были неоднократно. Вот смотрите! — я черчу на песке контур Сахалина. — Во первых, у нас есть Залив Счастья, где мы можем сходить на Петровскую косу и пройти Залив по периметру, во вторых у нас есть Амур. Амур река огромная, можно хоть до Китая подниматься. Рассчитаем недостающий километраж и поднимемся вверх по течению!

— Вверх по Амуру? — они смотрят на меня удивлённо.

— И сколько в среднем нужно идти в день? — интересуется Катя.

— За первые 11 дней мы прошли 466 км, до тысячи нужно ещё почти 550. Времени остаётся меньше двух недель. В среднем идти нужно ежедневно 50 км.

— Нереально. О днёвках можно забыть, а если непогода? — ребята явно настроены скептически.

— Ну как можно сейчас прогнозировать погоду, непогоду? Если мы сейчас не попробуем, то потом уже будет поздно. Сомневаюсь, что когда то в жизни ещё будут моменты, когда до тысячи будет не хватать пару сотен и у нас будет такой же вот выбор. Нужно идти, пытаться! До Николаевска ещё 150 км, нужно пробовать прийти туда за 3 дня, дальше считать и обсуждать. Отказаться от Амура мы сможем через три дня, отказаться от Залива Счастья тоже можно, если погода и силы не позволят. Нужно пробовать! Другого шанса не будет!

— Не знаю, не знаю. — Катя неуверенно качает головой. — Времени не хватит.

Гриша тоже сомневается, но видно, что идея ему интересна, хотя и в его голове не могут уложиться ежедневные полтинники на протяжении ближайших двух недель.

Ну что же, очередная мысль и арифметика похода поселены в головы моих друзей, думаю за пару дней они приживутся и далее овладеют ими так же, как они овладели моей головою какое-то время назад. Наступит день, может быть они и изменят своё мнение?!

А пока мы договариваемся попробовать поддержать нужный темп в ближайшие 3 дня до Николаевска. Это уже неплохо!

— Чёрт! Опять дождь! — очередная порция дождя уже окончательно загоняет нас в палатки до утра.

Завтра четырнадцатый день похода.

 


ДЕНЬ 14

13.08.2016  Погиби — остров Пелямиф — сев. М. Уаркэ

… переход на материк — остров Пелямиф — Катя получает значок — ночной финиш …

Сегодня 13 августа 2016 года. Мы на мысе Погиби. Это утро ничем не отличается от утра в 2011, 2012 или в 2013. Каждый раз, когда я прихожу сюда, один и тот же туман висит с утра в день перехода и противоположного берега не видно.

Ночь была ветреной. Но всё таки утро четырнадцатого дня приносит долгожданное окончание вчерашнего дождя. Температура + 14, ветер стихает.

Перед глазами всё тот же жёлтый потолок палатки. Спальник кажется отсыревшим за последние дни.

Выходить из палатки наружу не хочется, но ведь по новому распорядку я теперь каждое утро должен готовить завтрак, поэтому вылезаю в 6.30. Всё вокруг пропитано сыростью, одеваю мокрые ботинки и иду собирать дрова. Невзирая на то, что дров немного и они сырые, ещё и занесены песком, уже через 30 минут у нас полыхает самый настоящий тёплый костёр.

Думая, что я встал первым, был удивлён увидеть Катю, шагающую оттуда со стороны речки из-за мыса. Выход запланирован на 9.00. Пока мы завтракаем и собираемся, немного сухой статистики по второй части похода

На сегодняшний день от Ванино до Погиби пройдено уже 466 км. До Москальво, с учётом нового плана, ещё предстоит нагрести более 500 км.

Сегодня мы переходим на материк, затем будем двигаться вдоль западного берега Амурского лимана по пути заглянем в Амур, ну и далее на север вдоль материка до Петровской косы. Попробуем пройти залив Счастья по периметру и затем, если всё пойдёт по плану, перейдём на Сахалин с острова Байдукова.

Карта предполагаемой второй части маршрута

Ниже разбивка по километражу от Погиби до Москальво. Если у нас всё получится, то общая длина маршрута от Ванино до Москальво составит 1002 км.

датаучасток маршрутапройдено, км
12.08.16Погиби — Погиби0
13.08.16Погиби — остров Пелямиф — сев. М. Уаркэ57
14.08.16сев. М. Уаркэ — м. Хусси28
15.08.16м. Хусси — м. Пронге — м. Васса48
16.08.16м. Васса — Иннокеньтевка56
17.08.16Иннокеньтевка — Маго — о.Верхний Еремей -зап м. Чмыррах76
18.08.16зап м. Чмыррах — о. Белякова62
19.08.16о. Белякова — м. Невельского50
20.08.16м. Невельского — Власьево — Байдуково75
21.08.16Байдуково — м. Тамлово — ур. Успенское42
22.08.16ур. Успенское — Москальво42
11 днейитого: от Погиби до Москальво:536 км
итого: 23 дняитого: общая длина от Ванино до Москальво:1002 км

Покончив с завтраком и сборами, я перетаскиваю свою лодку к воде. Собираемся все вместе на берегу.

— Я готова! — Катя застёгивает спасжилет поверх куртки. — Какой план?

— Думаю в посёлке нам особо делать нечего, магазин нам не нужен, давайте сразу на мыс Лазарева.

Я жму плечами, у меня то уж точно возражений нет, в Лазарево был дважды, поэтому больше привлекает возможность заглянуть на один из Частых островов. Погода после обеда стоит безветренная, поэтому при хорошей гребле это весьма вероятно.

Запускаем шайтан-машину и мы уже в лодках. Вода всё такого же цвета и кажется за ночь она стала ещё мутнее.

С утра движемся очень споро, на середине пролива туман поднимается, вскрывая мыс Лазарева. Посёлок левее, нам же нужно обходить мыс справа.

Утренний фарватер сегодня абсолютно не заметен. Идёт отлив, поэтому только буи подсказывают, что мы пересекаем границу. Глубины здесь в проливе небольшие.

Тем временем туман потихоньку расползается и из утренних сумерек выползает посёлок. Это и есть Лазарево. Он остаётся по левую руку от нас.

Уже четвёртый день как мы вступили в вотчину Невельского. Лаперуз до сюда не дошёл, посчитав, что пролива здесь нет и Сахалин является полуостровом. Во время стоянки в Де-Кастри Лаперуз выяснил у местных жителей, что северная оконечность Сахалина соединялась с материком лишь песчаной мелью, поросшей морскими водорослями, где глубина дна очень незначительна. Было принято решение не идти дальше, а повернуть обратно. Лаперуз покинул бухту Де-Кастри и вновь направились к югу.

Поэтому мыс Лазарева, на котором расположен посёлок, открыт экспедицией Невельского, который и основал село Лазарева в 1849 году. Мыс и посёлок названы в честь русского адмирала Михаила Петровича Лазарева.

С одеждой угадал сегодня. Несмотря на зябкое утро к 11 воздух прогревается до + 17. Идти в 2-х миллиметровом неопрене с короткими рукавами вполне сносно. И даже с комфортом в эту пасмурную погоду. Сегодня всяко лучше, чем потеть под солнцем.

Огибаем мыс Лазарева, проходим останки бывшего порта. Подходит Гриша, на палубе развёрнута карта.

— Ну что? Есть предложение перекусить через часа полтора и затем можно и на острова пойти. Катя поддерживает.

— А фарватер? — спрашиваю я, разглядывая карту. В трёх километрах севернее проходит фарватер, было бы лучше идти на острова не по его основному течению.

— Пообедать можно в районе мыса Тхадгоу. Затем оттуда на Пелямиф.

Так и договариваемся. Грег, как ответственный теперь за обеды, уходит вперёд, мы же с Катей неспешно идём сзади. Проходим бухты Грязная и Чёртова. Ну и названия!

Между этими двумя бухтами на мысе Обрубистом подхожу ближе к берегу. В народе его зовут ещё «Чёртов мысок». И он действительно «чёртов». Потрепал он нервы в 2013, когда мы тут в течении 1,5 часов боролись с ветром и не могли подойти к берегу. Вон и камни, где мы обедали. Здесь всё по прежнему, без изменений, ну разве что я постарел на 3 года и потерял часть волос.

Первую половину дня море спокойное, это вселяет в меня определённый оптимизм и веру в то, что мы действительно успеем сегодня не только добраться до Частных остров, но и попытаться уйти с них вновь на материк.

Встаём на обед южнее мыса Тхадгоу. На обед гороховый суп, колбаса, лук, чеснок. Хлеб закончился. Думаю послезавтра зайдя в Амур, купим в одном из посёлков, раскиданных по обеим берегам большой реки.

На берегу много следов, земля истоптана и следами людей и следами не крупных животных. В стороне течёт хороший ручей.

На горизонте уже хорошо видны Частые острова.

Ближе к часу заканчиваем с обедом и берём курс сперва на северо-запад, и не дойдя несколько километров до острова Чакмута поворачиваем на самый крупный остров в этой гряде — остров Пилямиф.

Частые острова (или острова Хагемиф) — группа островов в южной части Амурского лимана на удалении 2,5—10 км от материка. Административно входят в состав Хабаровского края.

До этого в 2013 я был только на островах Большой и Малый Чомэ, но они расположены гораздо ближе к берегу и территориально не относятся к островам Хагемиф.

От места обеда до Пилямифа — 25 км. Затем нужно уйти ещё под берег, поэтому мы торопимся и включаем режим спорт. На фото хорошо видны 4 острова. По центру Пилямиф. Справа два острова Большой и Малый Велямиф сливаются в один. Слева остров Чиртамиф.

Удивительные и необычные названия. С гиляцким у меня туго, но всё-таки как хорошо, что их не переименовали в советские времена в острова Молотова, Горького, Сталина, Большого и Малого Риббентропа.

Но сейчас нас же интересует только Пилямиф — крупнейший остров в открытой части Амурского лимана. От материка его отделяет пролив длиной 9,5 км, до Сахалина 19,5 км. В состав России остров передал Пекинский договор 1860 года. 38 лет на острове действовал Пиламифский маяк, установленный в октябре 1943 года для обеспечения морских перевозок военных грузов по ленд-лизу из США и Канады в порты Дальнего Востока СССР. В 1981 году демонтирован.

Постоянное население на данном этапе отсутствует, в прошлом состояло из служителей маяка.

Причаливаем к острову с западной стороны. Сейчас отлив, берег оголён и нам не приходится искать место для высадки. Каменный пляж. Сразу у берега поднимается стенка. Остров высокий. Берегов пологих нет. Высота берега от 5 до 10 метров.

Решаем сделать 20-ти минутную остановку. Идти нам придётся возможно ещё часа три, поэтому вскрываем 2 банки тушёнки и устраиваем быстрый перекус с галетами. Горячий чай и шоколад.

Но надо поторапливаться, быстро собираемся и вновь выходим.

Сразу за мысом нам открываются ещё несколько островов, расположенных к северу от Пилямифа.

В группу входят 8 островов: Гиамиф, Чиртамиф, Тюрмус, Матемиф, Хагемиф, Пилямиф, Большой Велямиф и Малый Велямиф.

Время шесть вечера, до берега чуть меньше 13 км, туман начинает потихоньку опять зажимать нас в свои тиски, налегаем на вёсла. Через минут 40 подходит Гриша.

— Пора поздравлять Катю! — смотрит на навигатор. — 50 км пройдено!

Ещё в 2011 году в своей банде мы учредили значок «Морской каякинг. 50 км» (в простонародье «полтос»). Что для этого нужно?

— Катя! Подожди! — кричу я вслед

Догоняю жёлтую лодку. Сходимся вместе и, покачиваясь на волнах, я достаю из кармана спасжилета ещё на ужине заготовленный значок.

— Дорогая Екатерина, не помню Вас по отчеству! Сегодня 13 августа 2016 года, вы совершили нечто выдающееся, вы вписали своё имя несмываемыми буквами в историю Сахалинского морского каякинга. Вы стали одиннадцатым обладателем сего значка! Держи!

— Спасибо, спасибо! Это уже третья попытка в этом походе! То чуть-чуть не хватало, то парус.

Значок был тут же водружён Кате на спасжилет. Слёз я почему-то не увидел, но огромная радость на лице точно присутствовала.

Но воды попить по этому поводу никто не успел.

— Так пошли народ! Темнеет, не хочется превращаться в ёжиков в тумане.

Все налегают на вёсла, до самого ближнего к материку острова Гиамиф остаётся 5 км, затем ещё 2,5 км до берега большой земли.

Идём молча. Часы показывают почти 8. Плотный серый туман предвещает ранний закат, начинает темнеть. Тем не менее землю пока видно.

Ближе к девяти подходим к материку южнее мыса Уарке. Продолжаем двигаться вдоль берега на север в поисках места для стоянки. В половине десятого темнеет окончательно. Мыс Уарке проходим в последних лучах заката. Дальше двигаемся вслепую, едва различая силуэт береговой линии. Берег потихоньку становится ниже.

На море небольшое волнение, идём в 25 метрах от берега, выискивая воду. С собой незначительный запас. В 1,5 км от мыса есть речка Уарке. Там точно можно будет встать, но Грег явно не настроенный идти до речки по темноте, выскакивает на очередном узком пляжике на разведку. Мы с Катей ждём. Третий скрывается во мраке.

— Вода есть! — говорит Катя, наши лодки покачиваются рядом.

— Где? Не вижу.

— Я слышу журчание ручья, там, — она показывает рукой вправо от того места где мы стоим. — Вон и он туда пошёл.

— Народ! — Гриша заходит по колено в воду, ухватив мой каяк за ручку. — Вода есть, на берегу не встать, ночью возможно зальёт. Но можно подняться на пригорок, там есть место для палатки. Место конечно отвратное. Но я дальше не вижу смысла идти.

— Хоккей! Выгружаемся.

Выскакиваем на берег. Лодки затаскиваем на 2 метра выше в густую траву. Кате нужно готовить ужин. Я помогаю ей с водой, Гриша обследует местность и в 40 метрах в лесу находит неплохое место среди деревьев для палаток.

— Тут на пригорке, в лесу можно палатки поставить. Я даже тропу нашёл!

— Травы поменьше?

— Да, по сравнению с этим, практически нет. Придётся вещи перетащить.

— Отлично. Лодки здесь оставляем, в лесу ночуем, на берегу ужинаем и завтракаем.

фото сделано на следующий день с утра

Перетаскиваем всё что нужно для ночлега, и действительно среди деревьев широкая прогалина с низкой травой. Тут же ставим три палатки.

Через час лагерь уже обустроен, желающие моются в ручье.

— Какой прогноз на завтра? (всю погоду мы получаем ежедневно вечером по спутнику)

— Ветер боковой, северо-восток. Погода на самом деле непонятная. С утра дует сильно, ближе к 12 вроде как начинает успокаиваться.

— Думаете, в Амур завтра не зайдём? — Катя развешивает свою ходовую одежду между деревьев.

— Чёрт его знает. По погоде.

— Если дует, предлагаю, не рвать завта с утра, — говорю я, громыхая ложкой. — Чёрт! — треклятая тушёнка застряла между зубов. — Сегодня все устали, завтра можно подъём на 8.30 — 9.00, выход в 11. И ветер начнёт успокаиваться.

Никто и не возражает. Я иду к морю, скоблю песком тарелку, закидываю свою посуду в каяк и плотно закрываю крышкой. Не надо оставлять еду мишкам на дороге.

На часах уже двенадцатый час, пора спать.


ДЕНЬ 15

14.08.2016  сев. М. Уаркэ — м. Хусси

… поздний старт — Чехов на Джаоре — плов под дождём  …

Какой сегодня день? Четырнадцатый, пятнадцатый день похода? Я сбился со счёта. Зимой открытый глаз сразу видит информацию на табло. На стенках зимней палатики, исписанных годами, уже не осталось места, где бы можно было записать дату, суточный километраж, утреннюю температуру и точки старта и финиша в этот день. Сейчас же надо мной сетчатый внутренник летней двойки, фломастером тут не попишешь.

Утро, как обычно, серое и уже ставшее привычным. Природа вокруг нас третий день живёт по своей серой схеме и думаю бессмысленно нынче ждать от неё каких-то перемен.

Катины вещи всю ночь провисели под дождём. И не тяжело же ей ежедневно по утрам надевать всё мокрое на себя?

Осторожно обхожу палатки, стоящие на тропе, слышу движение в одной из, кому-то тоже не спится. Выхожу на берег моря.

Серое море глянцевым блеском переливается с тёмным небом. Солнце уже давно взошло, но его не видно. Справа Пилямиф, слева два острова Гиамиф и Чертамиф сливаются в один. Без карты и не поймёшь.

Спускаю байдарку из травы на возвышенности. Чёрт, тяжёлая! Так, нужно готовить завтрак. Молоко, крупа, сырки, галеты, а где сахар? А вот он!

Ручей тут же в 20 метрах, вода прозрачная и приятная на вкус. Справа большое бревно, на него раскладываю снарягу, надо бы навести порядок в лодке.

Пока закипает вода, иду в лагерь.

— Народ! Завтрак через 30 минут.

— Замечательно! — слышу сонный Катин голос. — Во сколько выходим?

— Ну как договаривались. В 11.

В 9.30 каша дымится на берегу.

— Скоро вода станет совсем пресная, — Катя стоит по колено в море, моет посуду. — Можно будет мыться не выходя из лодки.

— Мы уже в водах Охотского моря, давайте тарелки!

Каша с чаем и на часах уже 10.30.

— Раньше 12 не выйдем. Ветер стихает, — я почёсываю затылок и доедаю остатки еды. — Допускаю, что сегодня пойдём без обеда, — все склоняются над картой. — Заночевать можно на мысе Хусси.

На воду выходим уже после 11. Ветер на половину второго, северо-восточный. Сверху термака одеваю лёгкую куртку, также с короткими рукавами. Несмотря на холод снаружи, опуская руки в воду, ощущаешь приятное тепло Амурских вод.

С утра и весь день нас сопровождает низкий берег покрытый травой и лесом. Лица сегодня у всех серьёзные. Катя с новой медалью на груди идёт впереди всех.

Характер берега после перехода с Погиби сильно изменился. По сравнению с участком Ванино-мыс Лах, берег стал до неприличия пологий, исчезла неприкрытая суровость скал, всё что есть каменное на берегу пытается спрятаться за густою листвой деревьев или низкотравьем. Лишь вдалеке проглядываются сопки и горы.

Утренняя угроза идти без остановки не сбывается. Через 13 километров не доходя до мыса Джаоре останавливаемся на обед. Обозначенные на карте отмели незаметны, стоит прилив, поэтому без труда подходим к берегу. Уже за 200 метров до берега хорошо видны мели, водоросли и даже мелкая рыба.

Двухметровая полоска пляжа, дальше три метра травы и скрюченные деревья на сколько хватает глаз. Дров нет, но в лесу есть несколько поваленных засушенных стволов. Костёр получается так себе, но согреться можно.

Задерживаться тут не стоит, обед заканчиваем в рекордные 50 минут и выходим на воду.

Через 40 минут подходим к мысу Джаоре. На мысу стоит маяк (или створный огонь?) и вроде бы метеостанция. Сразу за мысом несколько домиков.

В книге остров Сахалин, Чехов вспоминает своё посещение этого мыса в 1890 году по пути следования из Николаевска в Александровск-Сахалинский.

…Чтобы не сесть на мель, не решились плыть ночью, и мы после захода солнца бросили якорь у мыса Джаоре. На самом мысу, на горе, стоит одиноко избушка, в которой живет морской офицер г. Б., ставящий знаки на фарватере и имеющий надзор за ними, а за избушкой непроходимая дремучая тайга. Командир послал г. Б. свежего мяса; я воспользовался этим случаем и поплыл на шлюпке к берегу. Вместо пристани куча больших скользких камней, по которым пришлось прыгать, а на гору к избе ведет ряд ступеней из бревнышек, врытых в землю почти отвесно, так что, поднимаясь, надо крепко держаться руками. Но какой ужас! Пока я взбирался на гору и подходил к избе, меня окружали тучи комаров, буквально тучи, было темно от них, лицо и руки мои жгло, и не было возможности защищаться. Я думаю, что если здесь остаться ночевать под открытым небом, не окружив себя кострами, то можно погибнуть или, по меньшей мере, сойти с ума. 

Изба разделяется сенями на две половины: налево живут матросы, направо – офицер с семьей. Хозяина дома не было. Я застал изящно одетую, интеллигентную даму, его жену, и двух дочерей, маленьких девочек, искусанных комарами. В комнатах все стены покрыты еловою зеленью, окна затянуты марлей, пахнет дымом, но комары, несмотря ни на что, все-таки есть и жалят бедных девочек. В комнате обстановка не богатая, лагерная, но в убранстве чувствуется что-то милое, вкусное. На стене висят этюды и, между прочим, женская головка, набросанная карандашом. Оказывается, что г. Б. – художник.

– Хорошо ли вам тут живется? – спрашиваю я даму.

– Хорошо, да вот только комары.

Свежему мясу она не обрадовалась; по ее словам, она и дети давно уже привыкли к солонине и свежего мяса не любят.

– Впрочем, вчера варили форелей, – добавила она.

Провожал меня до шлюпки угрюмый матрос, который, как будто догадавшись, о чем мне хочется спросить его, вздохнул и сказал:

– По доброй воле сюда не заедешь!

1890 год

Отсюда от мыса Джаоре до мыса Хусси, предполагаемого места ночёвки, 8 километров. Ветер по прежнему дует, но уже не так сильно или организм просто привык.

Вокруг Амурском лиман. Для меня есть две загадки во Вселенной:

  1. Что было до Большого взрыва?
  2. Почему я из года в год возвращаюсь сюда, в Амурский лиман?

С 2011 года, когда пришли сюда впервые, в рамках похода «На север. Меж двух мысов», это уже мой шестой визит в эти края.

Сказать, что в лимане чудное море, да нет, оно в лимане песочного цвета. Красивые скалы и побережье? Тоже мимо, берега низкие, покрыты лесом, брутальности здесь по минимуму.

Подозреваю ответ нужно искать в пересечениях проливов и переходах с сахалинского берега на материк и в обратную сторону. Какая бы не была погода по прогнозу, о пересечении пролива ты начинаешь думать за несколько дней. Твоим мысли заняты этим моментом и по окончанию каждого перехода ты ещё долго перевариваешь его. Открытая вода она завораживает.

Вторая причина — возможно в его удалённости для нас Сахалинцев. Приехать сюда на машине, выгрузить лодки и пойти на Чамские острова или в Амур так просто не получится. Сюда нужно прийти на руках. И идти сюда будешь не один день, и выбираться отсюда путь не близкий.

А тем временем мы за два часа преодолеваем расстояние от Джаоре до мыса Хусси и к нему подходим ближе к шести вечера.

В какой-то момент наши лодки с Гришей оказываются вместе и мы продолжаем разговор о тысяче.

— Макс, я тут думал сегодня утром, и знаешь, мне всё больше нравится эта идея с тысячей.

— Отлично!

— Не уверен, что у нас получится, но согласен, что нужно пробовать. Вообщем я готов, но не уверен за Катю.

— А что Катя?

— Ну ты же понимаешь — девушка, что у неё там в голове, никто не знает? Может устала, а может смысла не видит. Мне кажется, она не верит.

— Ну это нормально. Великие дела никогда не совершались вот так по щелчку пальцев, уверен у нас у всех получится.

— Не знаю, не знаю, — Гриша качает головою.

— Есть ещё такой вариант, — я поднимаю весло, притормаживаю и смотрю на Грега. — Поднимемся все вместе до Николаевска, там если Катя устала или просто не хочет грести, она может остаться в городе на день-два в отеле, а мы пойдём вверх по Амуру. Каждый получит своё: мы километры, она гостиницу и отдых.

— Ну да, как вариант, звучит неплохо. Я поговорю с ней.

— Договорились.

Мы продолжаем грести дальше, и окончательно догребаем до мыса Хусси.

Катя с Гришей предлагают прогрести ещё до 8, но в итоге после короткого разговора, договариваемся, что с Хусси лучше завтра резать сразу на Пронге, заночевать же сегодня где-то между Джаоре и Пронге это означает зайти внутрь бухты и пройти лишние пару километров.

Выскакиваю на мыс, который представляет собою широченный низкий пляж. Песок, тут же очень широкая пойма реки. На берегу стоит неприятный запах, дно реки застелено гнилой рыбой.

Неплохо! Жить можно. Поднимаю большой палец вверх, подсказывая остальным, что можно высаживаться.

Через час запах тухлой рыбы и звуки огалделых чаек перекрывает тонкий аромат Катиного плова. И казалось бы внекаякерские чтения обеспечены, но вмешивается дождик, который разгоняет нас по палаткам и заставляет наслаждаться ужином в одиночестве.

Так вот и пятнадцатый день подходит к концу. Если море позволит, то завтра зайдём в Амур.


ДЕНЬ 16

15.08.2016  м. Хусси — м. Пронге — м. Васса

… заездок — маяк на Пронге — яичница на обед — японский сад Сайхо-дзи …

Просыпаюсь рано. Палатка залита ровным тускло жёлтым цветом, будто от старой еле светящей лампы с торшером. Это серые тучки пробиваются через золотую окраску моего жилища.

Наш метеоролог c большой земли просит нас потерпеть ещё денёк, обещая солнце уже на завтра! Ну что же потерпим ещё день.

От мыса Хусси берём курс сразу на мыс Пронге. Ближе ко входу в Амур на воде встречаем первый частокол из брёвен. На Сахалине все пользуются ставными неводами, такое же частокольное сооружение можно увидеть только разве что на севере острова в Рыбновске.

Кету в устье Амура рыбаки добывают при помощи ловушек: реку частично перегораживают частоколом, на который крепят сети, а затем рыбу, попавшую в западню, вытягивают неводами. Такой способ на рыбацком сленге называется «заездок».

При спокойной воде заездок не представляет опасности для каякера, при сильном же течении и ветре, если завернёт внутрь, то добром это не кончится, можно запутаться в сети. Подобное уже происходило с нами в 2013 году.

Заездок как способ рыболовства известен еще с древних времен и, как видно на фотографиях, актуален и сейчас.

ВИДЕО продолжительность — 3:43

Скоро будет мыс Пронге.

Гребу я дальше и в это время мимо меня молча проходит Катя. Такая вся суровая, что это с ней?

из дневника Белякова Г.
…Появившиеся у меня соображения о том, что есть смысл попробовать Максова предложение, за ночь окрепли, и эту идею я скорее поддерживаю чем, нет.
Катя более скептична…
…Спустя несколько часов потихоньку подходим к Пронге, я с Катей снова возвращаюсь к теме тысячи. Скепсиса у нее особо не убавилось, и я, размышляя вслух, чисто гипотетически, предлагаю ей, в случае если нужно отдохнуть, остановиться на ночь в Николаевске… Гостиница, душ с горячей водой…пока мы пойдем вверх по течению.
Это мое заявление производит эффект разрыва бомбы, и Катя молча, но эмоционально угребает вперед мимо Макса. На его вопрос, чего это было, обрисовываю ситуацию.  «Забей пока, разберемся!», спокоен Макс.
запись от 15 августа 2016

Я притормаживаю, дожидаюсь Грега и как описано в его дневнике, спрашиваю

— Что это было?

Гриша обрисовывает ситуацию, о том, что он передал Кате наш вчерашний с ним разговор, но то ли она неверно поняла, что мы собираемся её целенаправленно бросить, то ли Гриша не так объяснял, но имеем, что имеем.

— Забей пока, разберёмся, всё устаканится само собой, мы все в одной лодке! — произношу я вслух. — От тысячи уже никому не отвертеться!

Ведь самое трудное в таких мероприятиях не физически осилить запланированное. Самое трудное начать, затем внутренние скрытые запасы сделают своё дело. Раз мы уже начали — значит и закончим.

Через 2,5 часа подходим к мысу Пронге. Мыс Пронге, южный входной мыс устья реки Амур, представляет собой оконечность полуострова.

Впервые мыс Пронге был подробно описан членами Амурской экспедиции в 1853 году.

Вблизи мыса замечаем несколько построек, севернее которых у берега на осушке видно сохранились остатки ряжей. Тут же и Маяк Пронге. Судя по моим листовкам на дне лодки, где-то здесь проходила линия стрелковых окопов периода Великой Отечественной войны.

Отсюда до Сахалина — 43 км.

Заходим в Амур. Течения нет. Вдоль берега идётся легко. До левого берега реки 15 км. Без проблем огибаем мыс и заходим в Амур. Наша цель — Нижнее Пронге. Село, где мы сможем пополнить запасы провизии.

До селения от маяка пол часа ходу. Низкие одноэтажные домики раскинулись в широком распадке к западу от мыса Пронге. Уютная, закрытая горами бухта. На берегу много катеров разного калибра.

Подходим к судну покрупнее, просим воды на обед. Пока Гриша наполняет бурдюк, мы с Катей движемся в самый центр длинного пляжа, от которого просматривается центральная дорога ведущая вглубь села.

Приходится выпотрошить пол лодки, пока нахожу герму с документами и деньгами.

— Я иду в магазин. Кто со мной?

Катя и Гриша сегодня уставшие и не горят желанием исследовать селение на предмет съестного. Обговариваем меню на ближайшие 3-4 дня и я двигаюсь по дороге.

В 400 метрах от берега несколько магазинов, два прохожу из-за отсутствия хлеба, в третьем всё таки забираю почти все фрукты, беру тушёнки, пакет шоколадных батончиков, десяток яиц, колбасы докторской на обед и кое-что из индивидуальных заказов. Но хлеба по прежнему нигде нет. Будет только завтра утром.

Дежурному на обед достаётся готовка яичницы из 10 яиц. Развалившись тут же на бревне я ем глазунью, хлеб с колбасой, запиваю это обильно томатным соком со сладким печеньем.

Живот как и положено после недели воздержания наполняется всем чем попало под завязку. Уффф! Чего то мне дышать тяжело! Снимаю футболку и 15 минут лежу не двигаясь.

После такого обеда выходить трудно, но нужно! Всю воду использовали на обеде, на ужин возможно речки не будет. Идём вдоль берега, через 40 минут натыкаемся на маленький ручей, набираем воды и двигаемся дальше вверх по Амуру.

Слева приметная гора Арго высотой 297 метров правильной конической формы, поросшая лесом. Сразу за ней широкая долина, возможно здесь впадает речка. Сверяюсь с картой, действительно река Нале.

С мыса Нале, который представляется собою оконечность низкого, лишенного растительности обширного полуострова, вижу большой остров в центре Амура. Это банка Оремиф, почти полностью осыхающая, простирается на 16 км.

С Кале сразу режем на мыс Васса. По другому тут и не пройти. Вдоль берега огромные отмели, того и гляди сядешь на мель. Глубины здесь небольшие и неровные. Южный фарватер проходит на расстоянии от 500 метров до 5 километров от берега.

На Мыс Вассэ подходим уже ближе к вечеру. Мыс представляет собой оконечность низкого песчаного полуострова, поросшего стлаником. На берегу вблизи мыса находится приметное кубическое бетонное военное сооружение.

Уже седьмой час, сразу за мысом в 2013 году мы обедали на приметной широкой поляне. Там мы сегодня и встанем на ночёвку.

мыс Васса

Огибаем мыс и нас неожиданно встречает рыбацкий стан. Временные строения, лодки, люди снующие по берегу. Где же нам встать? Тут занято. Дальше насколько хватает глаз лес подходит вплотную к реке и вода затапливает значительную часть берега. Найти место для стоянки будет не легко.

— День добрый! — подхожу я ближе к берегу.

— Здорово!

— Где тут можно найти ближайший открытый берег на берегу?

— Вон видишь такое понижение среди деревьев идёт? — указывает пальцем бородатый на юго-запад и я киваю головой. — Вот там чуть левее можно будет высадится. А пройдёте метров 200 правее, там вода есть.

— Спасибо! Хорошей рыбалки!

Мы двигаемся вглубь бухты, куда указал небритый. И уже бредём вдоль берега почти 40 минут, но высадится негде. Деревья растут из воды, берег явно затоплен, вода приподнята.

Через 30 минут нахожу какую-то узкую полоску пляжа и высаживаюсь осмотреть. Да место так себе, где же тут всем разместится? Полтора метра до воды.

— Эйййй сюда!!! — Гриша машет руками в 100 метрах от нас. — Здесь неплохое место.

— Палаткам места хватит? — мы на лодках подходим к нему.

— Сейчас увидите!

Выскакиваем на берег и идём через лес. В 15 метрах от берега широкая поляна, а на ней самый настоящий сад Сайхо-дзи.

Фото никак не отображает той красоты, но поверьте мне на слово, это действительно японский сад. Японский сад символизирует совершенный мир земной природы, а иногда выступает олицетворением Вселенной. Здесь всё это есть. И даже больше.

— Отлично!

Толпы русских худых и голодных комаров, явно не японского происхождения, заставляют нас в пять минут поставить палатки, а Катю сделать ужин трёхминитку.

Ну а я иду мыться в Амур. Гриша долго смотрит и сомневается, стоит ли принимать столь стремительные и долгие ванны в этой реке, которая столь подвержена загрязнениям?

— Ну чё шампунь оставлять? — спрашиваю я его 10 минут спустя, вытирая чистое тело 20-ти сантиметровым полотенцем.

Уже через пять минут после моего вопроса, по Амуру от нашей стоянки начинают расходится огромные волны, а по Амуру идёт цунами. Шампунь явно действует на товарища ободряюще.

В ночи мерцают огни Николаевска-на-Амуре. До него 16 км. Идём по графику. Немного отстаём, но это поправимо.

Почти девять, пора спать. Завтра уже семнадцатый день похода.


ДЕНЬ 17

16.08.2016  м. Васса— Иннокеньтевка

… вопрос по тысяче решён окончательно — водный мир — Николаевск-на-Амуре — метеор — очередная помывка — лагерь в 100 метрах от рыбзавода …

Между внешним и внутренним тентами палатки с утра несколько тысяч комаров. Ну точно не меньше двух сотен. И все они ищут вход ко мне. До чего же тупые твари!

Я скидываю спальник, они видят моё голое тело и их это ещё больше злит. Вижу как они бесятся без моей крови. Особенно вон тот, что с самым длинным жалом, как у тукана. И тычет им и тычет и не может ничего сделать. Ну совсем тупой!Минут пять под музыку наслаждаюсь его бессилием. Вот же настырный. Может он у них вожак?

Бам! Щелчок пальцев и вожак падает замертво. Но нет, войско не отступило, на его место прилетело ещё два подразделения.

Надо вставать! Опускаю застёжку ровно настолько, чтобы пролезла рука в носке и полностью раскрываю молнию на внешнем тенте. Стучу по стенкам палатки и комары ровными стройными эскадрильями начинают покидать межпалаточное пространство и вываливаться наружу.

Наверное будут ждать меня снаружи? Натягиваю носки, одеваю термак, плотно застёгиваю капюшон, обрызгиваюсь дихлофосом и выскакиваю наружу. К моему удивлению, снаружи комаров практически нет, можно ходить даже и без капюшона.

С утра вновь разговариваем о тысяче. Начинает разговор Катя. Обиженная на нас за вчерашнюю нашу мужскую попытку отправить её в гостиницу, она расставляет все точки над всеми вопросами и теперь нас действительно становится трое, кто готов пройти этот маршрут.

из дневника Белякова Г.
…Накануне примерно рассчитали, что если подняться по Амуру примерно на 100 км вверх и потом еще полностью пройти залив Счастья на севере, то к Москальво мы выйдем по километражу примерно на нужную нам цифру (при условии что погода будет благоволить).
Этот план мне нравится все больше и больше, потому что в такой конфигурации он неожиданно приобрел дополнительный смысл.
Во-первых, сплавы по большим равнинным рекам на байдарках довольно популярны на западе нашей страны, и мне всегда было интересно посмотреть/понять, почему. Вдруг есть смысл взять и сплавиться по Амуру, скажем от Хабаровска до Сахалина? Полезно будет понять, что это из себя может представлять.
Вторая составляющая – пройти по заливу Счастья. Это по-настоящему легендарное место, – мыс Невельского и Петровская коса. Там, где в середине XIX века были основаны первые русские посты в регионе…
запись от 16 августа 2016

В течении часа мы завтракаем, я быстро пакуюсь и покидаю наш японский комариный сад.

— Я пойду у берега. Буду ждать вас на обеде в районе Николаевска!

— Ок. Мы тогда с Катей думаю через час выдвинемся.

Иду вдоль берега. Так вот иду я вдоль берега, впереди виднеется Николаевск-на-Амуре. Обещанное улучшение погоды начинает сбываться. Небольшие оазисы голубого неба появляются на небе.

В районе Константиновки метрах в 200 от берега стоит длинная открытая баржа. Такие используют здесь для перевозки леса кругляка. Неспешно иду вдоль баржи. Дохожу вроде бы до половины и через минут 5 замечаю, что не могу продвинутся вперёд, гребу гребу и всё на одном месте. Встречное течение?

Прислушиваюсь, действительно шум моторов. Одновременно с моим появлением баржу запустили и решили передвинуть чуть западнее. Соревноваться с баржей смысла не вижу, поэтому отхожу в сторону и меняю курс на более северный.

Вскоре начинаются сельхоз водные плантации. К берегу здесь каякеру вообще подходить не рекомендуется. Огромное кол-во отмелей. Ты просто попадаешь в сети лютиковых полей и твои вёсла, каждый раз поднимаясь из воды, тащат за собой горсть этих самых растений.

Напоминают они Нимфейник Щитолистный или Болотноцветник Щитолистный.

Чем дальше поднимаюсь вверх по реке, тем больше замечаю, что Амур живёт своей особенной жизнью. Наверное она и привычна для жителей материка, но не для меня Сахалинца, окружённого морем.

Здесь другой «Водный Мир». На реке кипит жизнь, моторки снуют туда-сюда. Каждые 5 км встречается рыбодобывающая плавбаза. Местами ты натыкаешься на обильные сгустки этой жизни состоящеи из множества кораблей, барж, лодок, лодочек дрейфующих все вместе, связанных между собой какой-то невиданной моему глазу нитью.

Прямо на реке можно сходить в магазин. Причаливаешь к судно с надписью «Магазин», швартуешь лодку и поднимаешься по лестнице.

К 12 часам подхожу к Николаевску-на-Амуре. Я здесь на правом берегу. Город от меня по ту сторону.

Николаевск основан 1 августа 1850 года Невельским.

Город расположен на левом берегу реки. В 2013 году мы уже также на каяках поднимались по Амуру и заходили в Николаевск, поэтому в этот раз от посещения отказываемся. О событиях 2013 года читать здесь 2013 Амурская экспедиция

За этим мыском можно будет встать на обед. Причаливаю. Течёт ручей, вода чистая. Хватает и дров. Разбираю лодку, вытаскиваю вещи на просушку. Палатку закидываю на дерево, одежду развешиваю по верхушкам кустов.

Из серых досок складываю стол, тут же зажигаю костёр.

Через час подходят Катя с Гришей. Катя одобряет идею просушки и тоже раскидывает вещи по кругу. Ну а Гриша… собственно вы всё сами видите.

После обеда продолжаем двигаться на север. Всё также по пути много кораблей, корабликов, лодочек, катеров, катерков и даже пару гребных шлюпок.

Вдоль берега с завидной регулярностью попадаются небольшие поселения. Урочье «Старый Кабель». Кто придумывал такие названия? И где в этом слове ударение?

И вновь огромный остров из связанных между собой плавсредств. То что вы видите на верхнем фото это не берег реки. Это открытая вода, на которой стоит вот такой остров. Люди здесь живут. Вон мужик в майке висит в гамаке попыхивая сигаретой. Тут же баба стирает что-то в огромном зелёном тазу. Больше всего меня интересует надпись «парикмахерская» на одной из посудин.

После обеда идём вместе, лишь раз я отхожу, выскакивая на центр реки проверить насколько мощный фарватер, как раз в районе Старого кабеля. Друзья тут же уходят вперёд вдоль берега, где течение не чувствуется.

Вскоре доходим до бухты Какинская. Сразу за мысом в бухте прячется большое кол-во одноэтажных домиков с разноцветными крышами. Всё это напоминает садово-огородное товарищество. Тут же полуразрушенный ржавый пирс. На нём человек 8, все с сумками. Ждут Метеора.

«Метеор» — речное пассажирский теплоход на подводных крыльях. Скорость хода 75-77 км/ч (максимальная), 60-65 км/ч (эксплуатационная). Пассажировместимость 78—123 человек (в зависимости от модификации)

Ночевать будем на противоположном левом берегу. Надо остановится попить чаю перед вечерним рывком. Тормозим на ближайшем мыске с маленьким каменистым пляжем под тенью деревьев. Пока Катя готовит чай с бутербродами мужской состав команды опять лезет в воду.

— Шампунь?

— С удовольствием! — напарник прыгает в реку и тут же запускает очередное цунами (будем надеяться Метеор не перевернётся). — Никогда я так часто не мылся в походах!

— Чай готов! Кому куда?

— Катя, возьми кружку в переднем люке, будь добра! — кричу я с намыленной головой.

Катя наполняет посуду горячим чаем и ещё не смыв мыло с макушки, по пояс в воде, я попиваю вкуснейший напиток обжигая губы.

На том берегу Архангельское. На наших картах опять же обозначено как нежилое, но там явно кипит жизнь. Продираемся сквозь мели, отмели, заросли камышей и всё тех же лютиков.

Амур наполнен островками разной величины, они небольшие. Напоминают болотные топи с невысокой травой. Палатку тут не поставишь, выходишь и по колено в воде.

ВИДЕО продолжительность — 2:40

Вечереет. Солнце опускается. Нужно успеть перейти на тот берег и продвинуться ещё дальше на запад до Иннокентьевки.

Вот и Архангельское. Оно совсем рядом. Ширина Амура тут не более 3 км, но мы идём с островка в центре, поэтому нам до того берега чуть более километра.

Справа от посёлка красивые гроты, единственное место на Амуре напомнившее мне морской берег. В Архангельском та же картина, что и двумя часами ранее в бухте Какинской. Такой же полуразрушенный пирс, но на этот раз из полузатопленной баржи.

Двигаемся вдоль берега на запад. Солнце начинает стремительно уходить за горизонт, а до Инокентьевки ещё несколько километров. Остановится до посёлка негде. Широкие отмели и явно заболоченный берег с отсутствием хоть каких-нибудь пляжей.

К Иннокентьевке подходим уже после заката солнца. Проходим речной вокзал, рыбозавод с большим количеством судов.

Слишком мало шансов, что удастся найти место для палаток. Сразу за посёлком по карте виднеются сопки свисающие над рекой, за ними опять болотный берег на 1,5 км. Дальше что-то похожее на нормальную стоянку, но до туда уже не дойти сегодня.

Совсем темнеет. Удивлённые люди машут нам с причала, но мы, уже не обращая ни на кого внимания, продолжаем идти вдоль берега. Уже одиннадцатый час. Заканчивается рыбзавод, сразу за ним в 100 метрах узкая полоска пляжа, здесь сушатся растянутые невода, сюда же подходит дорога.

Делать нечего, будем вставать здесь. В 200 метрах от нас кипит другая жизнь. Рабочая, ежедневная.

Сегодня пройдено 56 км. Ужинаем и запиваем чаем окончание семнадцатого дня похода.


ДЕНЬ 18

17.08.2016  Инокеньтевка — Маго — о.Верхний Еремей -зап м. Чмыррах

… утренний забег вверх по течению — Маго — магазин в Иннокентьевке — Амурский экспресс — радуга — грозовой фронт — мыс Чмыррах …

С утра опять галеты, хлеб с Де-Кастри уже давно закончился. Да и продукты подходят к концу, нужно будет докупиться. Проще всего это сделать здесь в Иннокентьевке. Сходить на берег в Николаевске будет не удобно, магазин там далеко от берега, нужно будет идти в город.

Попробуем зайти в Иннокентьевку после обеда, когда будем спускаться вниз по Амуру.

За завтраком ещё раз сверяемся по километражу.

— Нужно подняться на 18 км вверх по течению, — штурман бегает глазами по своим записям в тетрадке. — Потом разворачиваемся и вниз. Уже почти на 100 км поднялись по Амуру.

— Вот суки! — чистя тарелку в водах амура, я усиленно отмахиваюсь от утренней атаки комаров. — Я пойду до Маго, дальше по основному руслу, в болотные рукава суваться не буду. Включу рацию, так что на связи.

На Амуре уже третий день штиль. Ветра нет. До Маго здесь 6 км.  Отхожу на 50 метров от берега и двигаюсь на запад.

Через 40 минут подхожу ко входу в бухту, по берегам которой раскинулся посёлок. Домики на берегу сбились в одну огромную кучу, так и норовя залезть на крышу друг другу.

Бухта проходная, через неё можно добраться до двух крупных озёр Орель и Чля. Но до них далеко, не меньше 30 км, поэтому как и обговаривали за завтраком я сворачиваю на запад юго-запад в основное русло реки.

Маго — посёлок в Николаевском районе Хабаровского края России. Административный центр Магинского сельского поселения. Основан русскими поселенцами в 1857 году на месте национальных стойбищ
А вот так может выглядеть Маго во время наводнения

GPS  у меня нет, но по ощущением уже прошёл не меньше десяти километров. Включаю рацию и иду вдоль левого берега против течения. Здесь чувствуется встречная течка.

Ещё через час опускаю вёсла и зарываюсь в прибрежные камыши, тем самым не позволяя байдарке уходить назад по реке. Жду остальных. Вскоре появляются два каяка.

— Сколько на компасе?

— Ещё 3 км.

Мы ныряем в неширокое русло, которое от основного отделяет острова Нижний и Верхний Еремей.

Вскоре появляется лодка с двумя рыбаками и в нашем распоряжении оказываются две рыбины. Это кета.

— Отличный улов, на обед пожарим! Ну что сколько нам ещё?

— Ещё 400 метров и можно разворачиваться.

Мы гребём ещё 5 минут, разворачиваем лодки, сходимся в сцепку и устраиваем небольшой отдых на воде.  Течение потихоньку тащит нас назад, никто и не сопротивляется, теперь нам на выход.

— Половина двенадцатого! Где будем обедать?

— Если собираемся в магазин в Иннокентьевке, то лучше там и встать на берегу, — я указываю рукой на ту сторону реки вниз, туда где находится посёлок. — Пока будем жарить рыбу, кто-то сходит в посёлок.

— Главное, чтобы там были батарейки, иначе придётся идти в Николаевск. Ещё пару дней и спот перестанет работать (спот — устройство передающее сигнал о нашем местоположении на спутник. Любой желающий, благодаря споту, может следить за нашем передвижением в реальном времени).

Гребём назад в Иннокентьевку. Амур несёт нас по течению. Теперь мы уже не жмёмся ближе к берегу, а стараемся идти по центру реки, где течение максимальное. К пристани долетаем чуть более чем за полтора часа.

— Ну и скорость! Такими темпами из Амура вылетим как пробка. Завтра до обеда уже будем в лимане!

— Посмотрим, посмотрим, — штурман качает головой.

— Ну что где втанем, на месте ночёвки или пройдём дальше по берегу ближе к селу?

— Не хочется топать лишние метры. Может за рыбзаводом?

Высаживаемся в 100 метрах ниже по течению от пристани. В 15 метрах от берега дорога, народ снуёт туда сюда. Вокруг навален лес кругляк, здесь вероятно проходит и погрузка на баржу.

Гриша отправляется в магазин, Катя помогает почистить рыбу и я закидываю её на сковородку.

Пока мы занимаемся обедом Гриша уходит вглубь селения за провиантом на следующие пару дней. Очередной магазин нас будет поджидать через пару дней уже в Пуире.

из дневника Белякова Г.
… Здесь в Иннокентьевке есть ощущение такой русской деревенской глубинки, и если бы не вездесущие японские машины, то что мы на Дальнем Востоке представить было бы сложно.  В поселке разбито большое рыбоперерабатывающее производство, на котором трудится огромное количество молодежи.  Путь к магазину лежит через их столовку, и мою ярко-красную футболку рассматривают с острожно-осуждающим интересом.  Красный цвет на мужчине в Инокентьевке, полагаю, на грани канонов общепринятого стиля.
В магазине есть все, правда продавщице не очень нравится факт, что я один покупаю 4 булки хлеба, не нравится это и селянам в очереди за мной (я покупаю много, поэтому очередь большая).  Ловлю себя на мысли: «что еще такого надо (не)сделать, что бы меня тут (не)побили».  Ну а пятитысячная купюра, которая подло притаилась среди соток-пятисоток которыми я расчитываюсь, также вызывает порцию эмоций и негодования в очереди.   Впрочем, трогать бородатое, лохматое, плохопахнущеее 110 килограмовое тело в красной футболке по всей видимости, никто не хочет, по крайней мере днем, поэтому ухожу из магазина с двумя большими пакетами наперевес и с целыми зубами.
В месте стоянки стоит котелок жареной рыбы, с хлебом она великолепна.  Состоялся диалог. Уже не помню с кем:
— Сколько хлеба ты взял?…
— 4
— В Пуире хлеба может и не быть.  Надо еще две.  Да и консервов мало.
— Бл*@!!!
В результате я снова возвращаюсь в магазин из которого так радостно ушел получасом ранее.  Но обед уже прошел, селян уже нет, и продавщица, кажется, даже рада меня видеть.  В общем, второй раз затариваюсь дополнительными продуктами и иду назад…
запись от 17 августа 2016

Гриша возвращается во второй раз. Купил он и батарейки. Отечественные и весьма подозрительные. Вставляет в спот. Как это обычно бывает, в дальнейшем сельские батарейки заработают лучше литиевых, что на порядок дороже.

Я давно уже покончил с жаркой рыбы. До чего же вкусно вот так на берегу переламывать зубами только что выловленную кету со свежим хлебом!

Но надо двигаться. Обед и так затянулся уже на полтора часа.

Послеобеденное время надобно проводить в одиночестве. Вот и сегодня я сразу взвинчиваю темп и ухожу вперёд по фарватеру. Средняя скорость с обычной греблей без усилий 10-11 км/ч, что на 5 км быстрее нашего рутинного морского темпа.

Ближе к трём на севере начинает хмурится небо. Тучи, до этого неподвижно висящие на горизонте, внезапно приходят в движение и приближаются слишком быстро, за Иннокентьевкой уже видна стена дождя. Вся эта масса сплошным фронтом движется на нас, с запада на восток.

Пройдя 15 км от обеда, подхожу к Гусинным островам, таким же как и всё вокруг. Берега затоплены, своя уникальная система каналов.

Там, где я наблюдаю дождь уже в течении 30 последних минут, небо растягивается, через толщи туч пробивается солнце и неожиданно появляется семицвет.

Небесный свод, расцвеченный радугой, как-бы давит своей тёмной массой сверху, под радугой же небо значительно светлее. Зачарованный видом, я не тороплюсь и зависаю здесь на неопределённое время, пока вдали не появляются остальные.

Говорят, что радуга пьёт воду из рек и морей, подобно змею, опустившему голову в воду. А ещё болгары верят, что прошедший под радугой изменяет свой пол. Проверять не будем, остановимся на первой теории.

В это время подходят Катя с Гришей.

Пока любуемся радугой, фронт продолжает приближаться с севера. Мы уже недалеко от места вчерашнего обеда, идём по центру реки. Течение здесь максимальное.

А тучи не стоят на месте. Вот вот обрушится шквал. Тёмно-серая хмарь, с разорванными краями, словно ядерный грибок, сбивается в одну большую тяжёлую массу и продолжает двигаться в нашу сторону.

Надо уходить под берег. Паруса, поднятые за минут 20 до этого, начинают сильно хлопать по ветру. Гриша с Катей складывают такелаж, я же оставляю парус и налегаю на вёсла. Шквал обрушивается резко, ветер не такой и сильный, хотя весь фронт тащит с ужасной скоростью перпендикулярно нашему движению.

Амур пенится и шумит. Тёмные тучи висят надо головою. Парус подхватывает ветер и лодка устремляется к берегу. Через 10 минут тучи проходят и вся эта тёмная масса продолжает двигаться за правый берег реки всё быстрее и быстрее отдаляясь от нас.

Ветер стихает и мы высаживаемся на месте вчерашнего обеда. Время шестой час, мы уже прошли за сегодня 60 км.

ВИДЕО продолжительность — 3:57

— Где планируем ночевать? — интересуется Катя

— Можно на мысе Чмыррах , помнишь Макс мы ночевали там в 2013.

— Да, помню. Сколько до него?

— Около 15 км.

— Полтора часа ходу, к половине восьмого будем на месте. И тогда лучше сейчас здесь перейти Амур, курс на Николаевск и дальше по течке вниз.

После короткого перекуса хлебом с колбасой, сразу отсюда идём на Николаевск. Удивительно, но самые большие волны, по которым я ходил в своей жизни, видел именно здесь на Амуре три года назад. Тогда это был эпический переход длинною в 2 км. в сухарях при погоде + 22.

Сегодня же лишь мелкая рябь, да одинокие пароходы медленно снующие по реке, иногда оглашая всё вокруг резким протяжным гудком. Две трубы на том берегу, как ворота в американском футболе не дадут нам промазать.

Мимо пролетает индустриальный каякинг. Минуем все причалы, краны, полуразрушенные и не разрушенные пирсы. Николаевский морской торговый порт приносится мимо. Интернет говорит нам, что в порту имеется 17 причалов и пирсов как для морских, так и для речных судов.

Удивительно, но 1 августа 1850 года Невельским, когда было основан Николаевский пост, лишь шесть человек составляли население этого будущего города. А якутская изба здесь на берегу стала первым строением в том обилии современных построек, что мы наблюдаем сейчас.

И наверное Николаевску-на-Амуре было спланировано Невельским великое будущее, но в 1870 году из Николаевска во Владивосток переносится главный порт на российском Дальнем Востоке, после чего в Николаевске начинается упадок. В 1880 года столица Приморской области переезжает из Николаевска южнее, в Хабаровку (нынешний Хабаровск).

И пока такие вот мысли посещают меня, течение уверенно продолжает тащить наши лодки к устью Амура.

Вон и мыс Чмыррах вдалеке. Надеюсь в его названии нет никакого тайного смысла.

Ускоримся? Позволено и разогреться перед сном. С северо-запада есть поляна, на ней можно будет и заночевать.

Но что это там вдалеке? Рыбаки? Они стоят на облюбованном ещё 3 года назад нами месте. В двухстах метрах севернее есть ещё одна поляна, но к ней подходит дорога, а значит ночных визитёров не избежать.

Выбора нет. Причаливаем. И действительно те самые рыбаки, что стоят южнее на мысу, в течении вечера и ночи ещё не раз проезжают здесь на адски грохочущем мотоцикле. Приходится терпеть, ведь они здесь хозяева, а мы у них в гостях.

Полагаю, если ничего не произойдёт экстренного, это наша последняя ночёвка на Амуре в этом походе. Уже завтра выйдем на открытую воду в лиман.

После ужина иду спать, устал я сегодня, за день пройдено 76 км.


ДЕНЬ 19

18.08.2016  зап м. Чмыррах — о. Белякова

… выходим из Амура — встреча с детьми в Озерпахе — Пуир — нам предлагают выпить — ночёвка на острове …

Переходы с каждым днём всё длиннее и длиннее. Поход потихоньку набирает грубый ритм хорошо отлаженного механизма. Ты уже не советуешься со своим телом и не интересуешься о его самочувствии. И никого вокруг не интересует твоё физическое состояние, есть цель и её надо осуществить. В лагере ты избегаешь лишних движений, ты выбираешь кратчайшие пути связывающие место сна, обеда и туалета. Походы за пределы этого треугольника становятся чем-то из ряда вон.

Несмотря на вчерашний марафон, глаза открываю в шесть утра. Никакие мысли кроме того, что надо идти вперёд и вперёд уже не посещают по утрам.

Мне кажется или на девятнадцатый день у меня открывается режим «робот»? Тебе уже не надо думать! Организм входит в режим автопилота и уже самостоятельно распределяет нагрузку и принимает все решения без твоего участия.

Механическими движениями закидываю сухое молоко в котелок и теми же движениями вращаю ложку по часовой стрелке не давая крупе пригореть.

Из палатки вылазят ещё два робота с помятыми деталями на лице.

Доброе утро! — произносят роботы и бессознательными движениями за час сворачивают лагерь, поглощают, необходимые для дальнейших таких же бессознательных движений, калории и отчаливают.

На воде мы уже в начале девятого. Прогноз не стабильный. Временами обещают дождь, ветер. Но всё терпимо. Идём вдвоём с Катей. Третий где-то сильно отстаёт позади.

Здесь левый берег устьевого участка реки Амур на всем протяжении горист, порос лесом. Высоты прибрежных сопок достигают 300 м. Склоны гор подходят вплотную к реке и во многих местах образуют высокие обрывы, окаймленные узкими песчаными пляжами.

Всё также с завидной регулярностью попадаются заездки. Частоколы становятся всё длиннее и длиннее. Свежий ветер заставляет поднять паруса, но его недостаточно, поэтому скорости он особо не добавляет. Течение тоже здесь ближе к берегу стремится к минимуму.

Вдалеке открываются мысы Пронге и Оремиф. Хотя возможно это и не Оремиф. Скорее Большой Чхиль закрывает мне обзор.

Между мысами Большой и Малый Чхиль вдоль берега ютятся маленькие лочуги. Похоже люди живут здесь даже круглогодично. Дома настолько близко к воде, а это значит штормов здесь под берегом нет, широкие мели защищают постройки от большой волны. Хотя левый берег устьевого участка реки Амур более приглуб, чем правый.

Нам машут руками двое парней лет 18. Один курит сигарету. Кричат, что узнали и помнят нас, проходивших здесь за несколько лет до этого. Да, действительно мы шли здесь тогда и также выходили в лиман. Трудно не запомнить разноцветные каяки, на фоне огромного количества дюралюминиевых лодок.

Пока идём вместе, договариваемся сделать остановку на мысу Оримиф. Его хорошо видно, вон он впереди. До него ещё 5 км.

Начинается дождь. Куртка в заднем дальнем отсеке, не дотянутся. Тонкий неопрен не спасает от холодного дождя с не менее холодным ветром. Начинаю подмерзать. Первый раз в этом походе.

За 2 км до остановки становится совсем зябко. Весь покрываюсь гусиной кожей. Пытаюсь ускорится, но обычный быстрый ритм не согревает сегодня. Мокрая одежда неприятно холодит спину. Ветер как лезвие бритвы режет лицо.

В 11 выскакиваем на мысу. Горячий чай не помешает. Через 10 минут готов кипяток в прикуску с батончиками. Я надеваю куртку и потихоньку отогреваюсь.

А другие роботы вокруг меня делают то же самое, значит не я один подмёрз сегодня.

Мыс Оремиф, на котором мы сейчас сидим, представляет собой оконечность возвышенного полуострова. С юго-восточной стороны мыс пологий, а с западной — обрывистый.

Время терять ни к чему, дольше сидишь, больше мёрзнешь. Выходим на воду и продолжаем приближаться к устью. Через 2 км уже будет мыс Чадбах.

Вода ближе к устью принимает всё более чёрный оттенок. Не зря китайцы называли Амур «Хэйхэ» — «чёрная река», затем «Хэйлунцзян» — «Река чёрного дракона»

По правую руку в 1,5 км опять вижу банку Оремиф. Кромки банки мелководные, круто обрываются в сторону фарватеров Южный и Невельского.

Вскоре обходим и мыс Чадбах, высокий приметный обрыв, незначительно выступающий в Амур и окончательно выходим в Амурский лиман. Хотя согласно Большой Советской Энциклопедии,  устьем Амура принято считать створ мысов Озерпах (а не Чадбах) и Пронге на выходе Амура в Амурский лиман.

Сахалина не видно. Ощущение, что ты вываливаешь в открытый океан.

Чехов писал в своей книге

… После обеда, часов в шесть, мы уже были у мыса Пронге. Тут кончается Азия, и можно было бы сказать, что в этом месте Амур впадает в Великий океан, если бы поперек не стоял о. Сахалин. Перед глазами широко расстилается Лиман, впереди чуть видна туманная полоса – это каторжный остров; налево, теряясь в собственных извилинах, исчезает во мгле берег, уходящий в неведомый север. Кажется, что тут конец света и что дальше уже некуда плыть …

1890

Через ещё 2 часа подходим к селу Озерпах.

Озерпах — посёлок сельского типа в Николаевском районе Хабаровского края. Посёлок основан в 1907 году. До конца XX в. население поселка было занято ловом, обработкой рыбы и на лесозаготовках. Сейчас основу экономики посёлка составляет рыбообработка. Население 230 человек (2012г.)
из дневника Белякова Г.
… к обеду мы в Озерпахе, прошли уже 33 км.  Высаживаемся на берегу, но в поселок не идем. Обедаем. В этот момент к нам спускаются местные пацаны 6-12 лет.  Они в восторге от наших лодок, а мы с Максом, явно соскучившись, по собственным детям с удовольствием им все показываем и рассказываем.  Пацаны забираются в лодки, берут в руки весла и имитируют греблю.
Тепло с ними прощаемся, фотографируемся, Макс садится в лодку начинает отталкиваться, демонстриративно проходит туда и обратно.  Пацанам это очень нравится:  «…Это, дядя… а мотор когда заводить будете…» спрашивает один из них… Приходится объяснять, что на таких лодках мотор не предусмотрен и это, по всей видимости шокирует их.
Насколько я понял, в иерархии пацанячих технологических ценностей, лодка с мотором в поселке Озерпах эквивалентна , скажем, модному гоночному купэ у городских пацанов.   А тут оказывается, что лодка с «ручным приводом»… Печаль! А может быть концепция лодки без мотора как средства передвижения в далекие края просто не укладывается в головах этих мальчуганов?
Уходим, они нам машут, мы им.   Такая теплая встреча в пути.  Некоторое время думаю о том, что теперь увидив это, возможно начнут они строить свои собственные байдарки из подручных средств.  Ведь может такое быть?!  В чем-то счастливые дети, живущие на природе и познающие настоящий мир, который у современных деток отобрали планшеты и заставленные машинами дворы…
запись от 18 августа 2016

Идём дальше. Огибаем мыс Озерпах и теперь уже вне всяких сомнений мы точно покидаем Амур и оказываемся в водах лимана.

Впереди две мелководные бухты, будем резать с мыса на мыс. Переходы по 10 км каждый. С Озерпаха переходим на мыс Петах.

фото от 21 июля 2013 год. Амурская экспедиция

Ничем не примечательный мыс, но три года назад здесь на крошечном участке суши мы провели незапланированную ночёвку. Тогда Данила запутался в рыбацких сетях и спас работы заняли продолжительное время, затем были поиски утопленной видеокамеры, в итоге здесь и заночевали.

фото от 21 июля 2013 год. Амурская экспедиция

Заездок и в этом году стоит на том же месте, без особых проблем проходим трос и режем следующую бухту на мыс Пуир.

Пуир — посёлок сельского типа в Николаевском районе Хабаровского края. Основной вид деятельности местного населения — рыбодобыча и рыбообработка. Население 220 человек (2012г.)

Пока пишу этот рассказ нашёл интересное фото от 12 июля 2013 года (на ютубе есть и видео). На фотографии Пуирский заездок.  На заднем плане самое настоящее торнадо. Любопытно, что мы проходили в этих водах в том году 22 июля, спустя 10 дней. Жаль не успели. Интересно было бы на практике изучить влияние торнадо на скорость каякера.

Тем временем мы выгружаемся сразу за мысом в сотне метров от рыбзавода, пристани и одновременно местного порта. Вдвоём с Катей отправляемся в магазин и берём уже продуктов до самого финиша. Больше посёлков по пути не будет.

Ближайший магазин тут же недалеко от берега. Поднимаемся на пригорок. Двухэтажное кирпичное здание. На стене, обращённой к морю, изображение рыбака с рыбообработчицей и надпись «Слава рыбакам Амура».

В магазине как-то пусто. Завоз продуктов ожидается через пару дней. Но основное из того, что нам нужно — есть! Берём круп, макарон, конфет, шоколадных батончиков, консервы, десяток яиц.

— Водки? — интересуется продавщица. За её спиной один из стеллажей сверху донизу заставлен бутылками.

На секунду я задумываюсь, смотрю на Катю, она на меня, и затем как-то неуверенно отвечаю: Нет не надо, спасибо!

Продавщица равнодушно пожимает плечами, отсчитывает сдачу и с полными сумками мы идём назад на берег.

из дневника Белякова Г.
…Ребята уходят в магазин, пока я готовлю перекус.  Возвращаются, не одни, к нам приходит «начальник заездка», он не местный, кажется из Новосибирска.  С его точки зрения мы достойные уважения балбесы которым нечего делать.
Практически сразу появляется водка, и наш отказ выпивать с ним его неприятно обескураживает. Тем не менее, истосковался товарищ по общению с «городскими», продолжаем общение с нами под одиночные залпы. В конечном итоге, с его помощью набираем воду, и быстренько уходим на север, на хорошо виднеющийся вдали остров Белякова…
запись от 18 августа 2016

В своих воспоминаниях, Гриша забыл про яичницу, которую мы тут же на берегу и приготовили.

Смотрим на север. Вдали словно голова алигатора торчит из воды мыс Меньшикова. Перед ним остров Белякова в 7 км отсюда. Удивительное дело, но шутрман Беляков Г. говорит, что его мечта наконец то сбудется и он всё таки заночует на острове штурмана Беляков А.

Ну что же, надо уважать мечты друзей. Тем более заночевать на этом маленьком островке мне и самому хочется. Настоящая пиратская ночёвка!

— Может рюмочку? — прерывает мои мысли начальник заездка.

— Нет, нет. Спасибо. Нам ещё грести сегодня.

Прощаемся с гостеприимным новым знакомым и движемся дальше. На палубе у меня гроздь зелёного винограда. Каждый десятый гребок, я запускаю очередную ягоду в рот.

Впереди из моря потихоньку растёт суша. Остров назван в честь Александра Белякова, штурмана во время беспосадочного перелёта по маршруту Москва — Земля Франца-Иосифа — Северная Земля — Петропавловск-Камчатский в 1936 году. Чуть севернее расположены ещё два острова Чкалова и Байдукова, также названные по фамилиям участников того перелёта.

Думаю завтра мы сможем подробнее остановится на этой истории, а сейчас я уже обхожу остров и высаживаюсь на уютном пляже между скал с северной стороны.

Пользуемся лучами заходящего солнца для просушки вещей.

Катя уже колдует над ужином. Беляков бродит где-то по острову Белякова, впитывая в себя энергию великого однофамильца.

Вода абсолютно пресная, до заката ещё есть время и я устраиваю стирку. Засыпаю порошок в задний люк байдарки и удачно простирываю все вещи. Сперва они проходят обработку в зелёной цинтрифуге, затем полоскание в окружающих водах.

Опускается ночь. Сегодня пройдено 62 км. До перехода на Сахалин остаётся 2 дня.


ДЕНЬ 20

19.08.2016  о. Белякова — м. Невельского

… неспокойное море — остров Байдукова — обед на Чкалова — отмели в заливе Счастья — Невельской …

Сегодня нам нужно дойти до Петровской косы в заливе Счастья. Знаковое место. Отсюда начиналась история. В 1850 году на Петровскую косу высадилась экспедиция Геннадия Невельского, чтобы выяснить, судоходен ли Амур в устье и не соединяется ли Сахалин с материком. В то время эта территория никому не принадлежала!

До Петровской косы нам не меньше 50 км. Уже пятый день подряд мы идём по 50 и более км. Уже пятый день подряд я не могу побриться с утра.

— Жрать!!! — ору я на весь лагерь. — Катя, завтрак готов!

Судя по дневнику Гриши, с завтраком в этот день не всё так гладко

из дневника Белякова Г.
…Макс готовит завтрак. Подъем ранний и стартовать нам нужно в 7. Мы собираемся, едва продрав глаза, Макс поставил вариться вермишель на молоке (чем богаты магазины, то и приходится есть), и пакует лодку. На реакторе вермишель сварилась моментально и разварилась практически до однородной массы. Макс оперативно разложил еду по мискам, но мы возимся около каяков несколько лишних минут. За это время вермишелевая масса отвердевает и остывает, приобретая консистенцию желе или клея с пленочкой на поверхности. Запихиваем в себя калории…
запись от 19 августа 2016

Покончив с завтраком и помыв кастрюлю, через пол часа стою рядом с лодкой и всматриваюсь в море на север. По морю видно, что дует сильный ветер, но мы сейчас прикрыты островом и наш лагерь стоит в штилевой бухточке с юга.

Надо идти на следующий остров — остров Байдукова. Как идти? Взять курс сперва на мыс Меньшикова, он хорошо виден впереди или сразу на Байдукова? он правее, но его ни черта не видно! Остров настолько низкий, погрузился в воду и сливается с горизонтом, хотя и всего 7 км до него. Остров будем обходить с морской стороны, поэтому решаю сразу взять на восточную оконечность Байдукова.

— Буду ждать вас на острове, сразу за мысом с морской стороны! — кричу я остальным и отчаливаю.

Выхожу в море в 7.30. Уже 20-й день, а я всё раньше в лодке по утрам и всё позже забираюсь в спальник вечером. Парадокс!

А погода сегодня свежа! Дует уверенный южный ветер. Сразу поднимаю парус, скорость 8-9 км. Такими темпами через 40 минут буду на Байдукова. Через 15 минут вынимаю из ушей наушники и понимаю, что впервые в этом походе чувствую себя не в своей тарелке. Я уже на половине пути, до ближайшего берега во все стороны 3,5 км. Ветер рваный, на море полуметровая толчея. Ветер в одну сторону, основная волна в другую.

Убираю парус, чтобы не завалило, продолжаю идти на остров. Лодку подкидывает, каждый гребок обдаёт водой, ветер поливает на меня всё, что выносит весло на поверхность.

Лет пять назад, бродя в одиночку на каяке, никогда не позволял себе отходить от берега на большее расстояние, чем могу проплыть в случае оверкиля. Спустя годы освоив эндемическую технику самоспасения и набравшись опыта у дикой природы ты уже режешь любые заливы, до тех пор пока не происходит вот такое. В мозгу что-то щёлкает и ты несмотря на весь свой опыт опять начинаешь в одиночку ходить ближе к берегу, но проходит ещё немного времени, щёлкает ещё раз и ты опять режешь 20-ти километровый залив без оглядки. Море постоянно напоминает тебе, что несмотря на все твои знания и умения, расслабляться нельзя!

Вот же тварь этот человек, вечно спешит. Что ж так колбасит? Может быть фарватер? В карту смотреть сейчас не с руки, но вспоминаю, что где-то подо мной сейчас действительно течёт река, которая возможно сталкивается с приливом и ветром. Время от времени каяк вздрагивает всем корпусом.

Главное, в такие минуты, не позволять мыслям думать, что всё здесь зависит от моря, а не от тебя, иначе будут проблемы. Натягиваю кепку и уверенно налегаю на вёсла.

Пока гребу разные мысли посещают меня. Надо бы по приходу опять заняться техникой самоспасения! Да и на плохой воде.

На Сахалине никто не умеет делать эскимоса в одиночку в реальных условиях с походной лодкой! Ну я лично не видел такого. Все вотсаповские бойцы, кто в своей собственной теории могут делать всё, по факту так и не встали из воды в реальных условиях. Либо приходилось их вытаскивать другим, либо они успешно дрейфовали к берегу.

Как можно натренировать в бассейне или на озере то, что произойдёт с тобой в реале? Согласен, такие тренировки нужны, если заняться нечем, но только как основа, после которой нужно переходить в реальные условия, которые должны составлять 90% дальнейших упражнений. К сожалению, на Сахалине на спокойной воде вся школа и заканчивается, а дальше все становятся уже учителями и экспертами.

Помню свои тренировки на озёрах. И что? Умение сделать сотню подряд эскимосов на тёплом озере в пьяном виде не даёт мне никаких гарантий, что у меня получится всего один сейчас под парусом на траверзе мыса Меньшикова.

О! А вон и остров! До него не более километра. Опять ставлю парус, хотя и ветер как-то заметно резко скис, и через 10 минут иду уже вдоль берега. Штиль!

Обхожу землю с востока, врезаюсь в берег, беру корейский дихлофос, зажигалку и через пять минут у меня полыхает костёр.

До чего жеж тепло!  А ведь я в Сахалинском заливе и если о статусе Амурского лимана можно спорить, то теперь то уж мы точно в Охотском море. Лето тут короче, чем в том месте, откуда мы стартовали 20 дней назад. В июле тут можно увидеть лёд, в октябре начинаются шторма.

Пока никого нет, можно и чаю попить. Ещё 5 минут и горячий чай течёт уже по моим жилам. Приятно вот так с кружкой чая добраться до настоящей холодной густо-синей морской воды. Здесь уже настоящее Охотское море. Как его только не называли в прошлом: Ламское, Северное, Тунгусское, Камчатское.

Через 20 минут проясняется и серое небо меняет свой цвет на голубой. Отлично! Жизнь налаживается, можно опять резать заливы!

На юге замечаю маяк, пока шёл до острова не обратил на него внимания. Маяк стоит на мысе Меньшикова. Пятый раз прохожу здесь, ни разу он не работал.

Подходят друзья

— Выходите! Чай готов, костёр!

— Да чего то не хочется лишний раз вылазить, — сопит Гриша, поправляя кепку.

— Я вылезаю. Пять минут. — несколько гребков и Катина лодка упирается в прибрежный песок.

— Держи. Осторожно горячий, шоколад на бревне.

Через 10 минут снова в лодках. Продолжаем идти вдоль берега. Остров назван в честь лётчика Байдукова. Того самого, который вместе с Беляковым и Чкаловым приземлился здесь на соседнем острове.

На острове уже не осталось никакой прошлой жизни и прежнего села уже нет. Лишь одна работающая метеостанция.

Уверен, в случае всемирного даже маленького потопа эти острова утонут первыми, до чего же они низкие. В таких рассуждениях о будущем островов, прохожу ещё 11 км и подхожу в одиночестве к протоке между Байдукова и Чкалова. Протока соединяет Охотское море с заливом Счастья.

Идёт отлив и чётко видно, как вода, словно река, несёт свои воды из залива в открытое море. Снесёт жеж! Байдукова здесь плавно по дуге заворачивает на запад, я поднимаюсь выше по протоке вдоль берега и уже с середины начинаю резать на Чкалова. Течение мощное, но уверенные гребки на протяжении 25 минут выносят меня на следующий остров.

Я на Чкалова! Сразу захожу к нежилым постройкам научников со стороны залива. В этом году никого. В 2013 здесь было людно. Вылавливали белух.

Выскакиваю на берег, вытаскиваю своё зелёное судно и бегу на вышку. Сверху потрясный вид. Зимой остров необитаем. Этим летом по всей видимости тоже.

Вид с острова Чкалова в сторону Байдукова. Вдали мыс Меньшикова. Справа Залив Счастья, Слева Охотское море. Впереди протока между двумя островами

Так, а где остальные? Вижу их, они сразу берут курс на остров. Снесёт!

— Это Макс, приём! Кто — нибудь есть на связи? Приём! — говорю я в рацию, не надеясь услышать ответа

— Гриша на связи! Приём.

— Гриша, вам нужно подняться дальше к заливу Счастья. И уже оттуда резать на остров. Иначе снесёт в море.

— Ок, принял!

Гриша начинает грести с такой силой и неистовством, что можно подумать, его ждёт какая-то награда, но увы через 30 минут он подходит к острову всё равно с морской стороны. Снесло.

На связь выходит Катя. В добрых намерениях объяснить ей про течение, понимаю, что советы мои тут не нужны, и Катя явно чем-то расстроена и похоже злится на меня.

Ну да ладно, вырубаю рацию и наслаждаюсь видами вокруг.

Вон крошечная бухта на острове, когда-то мы видели в ней четырёх отловленных белух. Внизу деревянные лёгкие постройки. Зимой в 2015 гулял я по их крышам. Только трубы из снега торчали.

Вдали за бухтой стелла в память о героическом перелёте в 1936 году.

Кстати остров Чкалова изначально назывался остров Удд. Но был переименован в честь Валерия Чкалова, самолёт с экипажем которого приземлился на этом острове 22 июля 1936 года во время беспосадочного перелёта по маршруту Москва — Земля Франца-Иосифа — Северная Земля — Петропавловск-Камчатский.

Самолёт АНТ-25 преодолел без посадок 9374 км и приземлился через 56 часов 20 минут после взлёта в сумерках и тумане на побережье острова Удд.

Экипаж из трёх человек — Чкалова, Байдукова и Белякова — остался на ночь у местной жительницы. Чтобы снова взлететь, понадобилось построить взлётно-посадочную полосу длиной 500 метров.

Длинное вытянутое строение слева направо — это кают-компания. Когда-то здесь нас угощали шикарными макаронами по флотски.

Тем временем все собираются на острове и я спускаюсь. Выясняются причина грусти Кати, она добила своё плечо, во время гребли против течки через протоку, и теперь оно ужасно болит.

Поднимаемся все вместе наверх. На одном из пролётов доска с текстом.

Пора обедать. До мыса Невельского на Петровской косе ещё 25 км. Нужны калории. По старой доброй привычке, перед обедом мы заходим в центр специальной подготовки «Гребец».

Чемпион по пауэрлифтингу в соревнованиях без экипировки выжимает максимально возможный вес на этом острове. Мне остаётся только страховать.

Новоиспечённому штанговому королю сразу хочется чего-то большего, но поблизости только комплекс по кроссфиту, куда мы и направляемся.

Обладатель штанговой короны и лидер в общем зачёте, после первого же подтягивания предлагает вернуться опять к штанге, на что я корректно замечаю, что неплохо было бы и поесть и Гриша отправляется готовить.

Видео продолжительность — 2:07

Повар кудесничает на кухне с потрясающей работоспособностью. С оптимизмом смотрю на него. И не ошибся, через полчаса на обед «прекрасный» борщ.

из дневника  Белякова Г.
…обед я запорол.  Борщ получился с консистенцией пюре.  Кроме того (и хорошо, что в тот момент другие члены экспедиции этого не знали), он был сварен вместе с пакетиками с приравой для быстрорастворимой лапши, которые я не заметил в процессе.  Не то чтобы Максова завтрак был очень изысканный, овсянка в то утро была не менее отвратительна, но мой борщ на обед был просто адский…
запись от 19 августа 2016

Отъедаем варева, напиваемся сладкого чаю, набираем воды, на Петровской косе её нет (здесь же на Чкалова выкопан прекрасный колодец с чистейшей питьевой водой), двигаемся дальше.

Идём вдоль берега внутренней стороны острова Чкалова по заливу Счастья. Идёт отлив. Всё мельче и мельче. Глубины здесь совсем незначительные, постоянно садишься на мель.

Залив Счастья вытянут с востока на запад на 37 км. Максимальные глубины до 3 метров. Но такие ещё поискать надо. Залив лагунного типа, от Охотского моря отгорожен Петровской косой и двумя островами (Чкалова и Байдукова). Большая часть залива мелкая до 1 метра, много «банок» где и чайкам по колено.

Петровская коса. На восточной оконечности — стан.

Так залив назвал Невельской. Он долго искал место для зимовки и удобной стоянки для корабля. И нашёл его в этом заливе. Да-да, несмотря на мелкую глубину, вдоль Петровской косы идёт глубокая извилистая протока, во время полного прилива Невельской и зашёл сюда, укрыв корабль от сурового Охотского моря.

ВИДЕО продолжительность — 2:30

Судно «Байкал» зашло сюда 29 июня 1850 года. Невельской назвал залив -«залив Счастья». В 1987 году советский кинематограф снял фильм о Невельском с одноимённым названием «Залив Счастья».

23 километра от места обеда до мыса Невельского мы проходим за томительные 4,5 часа. По пути выуживаем огромное кол-во водорослей, немного таскаем байдарки по отмелям, но усталые и довольные к семи вечера, мы всё-таки добираемся до места стоянки Амурской экспедиции 1849-1855 годов.

Во время летних поисков фарватеров в лимане в 1849 году, Невельской всю зиму 1849–1850 годов добивался положительного правительственного решения об устройстве в устье Амура военных постов, которые должны были закрепить Приамурье за Россией.

Первый пост был заложен 29 июня 1850 года в заливе Счастья на косе, отделяющей залив от Охотского моря, назван Петровским в память Петра Великого и во имя святого угодника этого дня.

Памятник в форме бетонного куба, установленный на месте первого российского поселения. Памятник открыт в 1974 году.

На протяжение нескольких лет Невельской и его подчиненные осуществляли отсюда подробное исследование Амурского края, описали берега, составили карты и собрали ценный материал, послуживший, впоследствии, основой для российско-китайских переговоров.

Исследования продолжались не только летом, но и зимой. На оленях и собаках участники экспедиции Невельского уезжали далеко от Петровского.

Об этой истории можно долго рассказывать, если вкратце, то итоги экспедиции:

Вступивший в 1855 году на царствование император Александр II, незамедлительно поручил Муравьеву вступить в переговоры с правительством Китая. Начавшиеся в 1857 году переговоры были оформлены сначала Айгунским договором (1858), а затем Пекинским договором (1860) в результате чего Приамурье и Уссурийский край были признаны владениями России.

Подходим к кресту, вокруг следы пожара. Зимою в прошлом году, когда пришёл сюда на лыжах с Сахалина через пролив, крест был другой, высокий, высотою пять метров. Полагаю, огонь уничтожил его. Сейчас же стоит низкий и худой.

фото март 2015 год

Старый деревянный православный крест был установлен в 1996 году тут же на месте предполагаемого захоронения умерших участников экспедиции и дочери Невельского Кати. Он был хорошо виден и из залива Счастья и с Охотского моря.

ВИДЕО продолжительность — 1:00

Наступают сумерки. В глубине залива мерцают огоньки, это крошечное селение Власьево.

— Водки бы сейчас, ну грамм 100 хотя бы! — произношу я вслух, поедая ужин и всматриваясь туда на запад, где заканчивается Залив Счастья и садится солнце.

Я втираю в Катино плечо обезболивающее. Гриша бродит в округе с фотоаппаратом, стремясь запечатлеть последние лучи двадцатого дня похода.

Уже поздно, пора спать. В палатке душно. Земля, ещё не остывшая от дневного зноя, продолжает источать тепло. Весь воздух вокруг пропитан жаром и запахом стланика.

Третья неделя подходит к концу. Завтра двадцать первый день похода.


ДЕНЬ 21

20.08.2016  м. Невельского — Власьево — Байдуково

… Власьево — якидзкана-бар «Муравей» — с Чкалова на Байдукова — нападение комаров — ночной салют — прыгающая рыба — финиш в час ночи …

6.30 утра. Я сижу на самом кончике мыса Невельского. Вожу вокруг себя рукой, песок с землёй сыплется между пальцев.

Может взять домой земли? Думаю не стоит, пускай всё остаётся здесь. Как же великолепен и величественен залив Счастья этим летним утром!

160 лет назад они, наверное, также сидели на мысу, глядели в залив и рассуждали о направлении пограничного Хинганского хребта.

Тогда зимой 1852 года было совершено одно важное географическое открытие: участник Амурской экспедиции Орлов доказал, что Хинганский хребет, который согласно Нерчинскому договору был принят за границу России и Китая, от истока реки Уды направляется не к северо-востоку, как ошибочно до этого времени полагали и как обозначалось на всех картах, а к юго-западу. Это впоследствии стало одним из формальных поводов к пересмотру Нерчинского договора.

Хребет хребтом, а мне надо варить кашу. Возвращаюсь в лагерь. Воды у нас литров 10. На обед уже не хватит. А ведь где-то же у них был тут колодец.

— Как плечо? Болит? — интересуюсь у вылезшей из палатки Кати.

— Доброе Утро. Лучше не спрашивай, — Катя неуверенно машет рукой. — А где Гриша?

— В палатке. Опять считает километры.

— Ну как я и говорил, весь залив нужно проходить по периметру, — доносится бодрый голос штурмана из палатки. — Идём до Власьево (крошечное село в глубине залива Счастья), потом обратно, заночевать можно на Чкалова.

— Надо сегодня переходить на Байдукова, завтра с утра если прогноз улучшится переходить на Сахалин

— Ну прогноз пока дают не ходовой на завтра и до Байдукова отсюда 80 км, как ты их собираешься пройти сегодня? Не реально.

— Сейчас не ходовой, вечером опять будет ходовой. Времени у нас в обрез. Надо идти на Байдуки к восточному мысу, — настаиваю я на своём. — Уверен мы сможем пройти сегодня и 80 км. Погода отличная, пойдём до последнего луча солнца, где ночь застанет, там и остановимся. Катя ты как?

— Я готова, главное, чтобы плечо не подвело, — отвечает Катя неуверенно.

— Если завтра не перейдём, потом погода может оставить нас на этой стороне на несколько дней, — настаиваю я.

— Ну не знаю, не знаю, нереально это, — Гриша высунул лицо из палатки и щурится на солнце.

— Вылезай лучше из палатки, завтрак готов!

Чтобы народ быстрее собрался, я мою кастрюли и стремительно пакуюсь за 20 минут. Всегда ощущение, что спешные утренние выходы хотя-бы одного из участников действуют положительно на всю группу и все стараются собраться как можно быстрее, вслед за первым ушедшим.

До Власьево по прямой 9 км, но нужно идти по периметру, чтобы накрутить необходимые километры, поэтому держусь ближе к берегу, в итоге путь до селения составляет добрых 14 км.

День сегодня ясный и опасливо тихий. Есть опасения, что все подозрительные дни именно так и начинаются.

Идёт прилив, а это означает, что как минимум до обеда воды будет достаточно и нам не придётся таскать каяки по отмелям. Заканчивается песчанный берег Петровской косы, залив заворачивает на юг. Низкий лес, берега покрыты травой. Чайки служат хорошим ориентиром отмелей.

При вот такой вот ясной погоде появляется Власьево. Насчитываю с десяток крыш.

Село располагается в устье реки Иска. Люди здесь жили и до нашей эры. Древнее поселение, обнаруженное на левом берегу, датируется 3-им тыс. до н.э. . Здесь располагалось стойбище коренных народов — нивхов. Своё поселение они называли как «конец реки».

В 1922 году после разрушения и сожжения города Николаевска анархистами-марксистами жители бежали в тайгу. Беженцы образовали деревню Власьево, занимались рыбной ловлей и охотой. Название села осталось от старшего из переселенцев Власия (или Власева).

В настоящее время проживает сезонно несколько десятков человек. Основное занятие — рыбная ловля. Постоянно (зимуют) 5-10 чел. Занимаются рыбной ловлей, охотой на пушного зверя.

Интересно, что коренные жители нивхи в 1850 году, узнав о прибытии на Петровскую косу, в заливе Счастья, первых русских первопроходцев под командованием капитана Невельского Г.И., оставшихся на зимовье помогали им с продовольствием. Нивхи делились опытом с членами команды как ловить и заготавливать рыбу, охотится на зверя, собирать ягоды, растения и перерабатывать их.

Ближе к берегу замечаю худую собаку по собачье колено в воде. Глаза то ли сочувствующие, то ли страдальческие. Не пойму, кто из нас кого жалеет?

Спешить не куда, жду остальных. В 200 метрах от берега застаю двух рыбаков, проверяющих сеть. Наблюдая за ними минут 10, они вытаскивают чуть больше десятка китин.

— День добрый. Как рыбалка?

— Здорово! — отвечает тот что помоложе, коренастый лет двадцати пяти, кажется нивх, пытающийся вытащить запутавшуюся рыбу. — Вы откуда?

Таких рыбаков встречаешь повсеместно, и здесь наше общение длится только одну минуту, но это первые люди на пути, к которым я чувствую доверие и мне хочется поделится с ними нашей историей.

Когда рассказываю им откуда мы пришли, сколько дней идём и почему каяк не переворачивается, они очень удивляются. Проходит минут 20 в общении обо всём, они в свою очередь ведают о Власьево и о рыбалке. Высокий крепкий парень, действительно нивх и даже с Сахалина. Родился в Некрасовке, потом уехал жить в Николаевск-на-Амуре.

Второй, который гораздо старше и ниже ростом, рассказывает о своих уловах, о заработках. Небольшие артели покупают лицензии и вылавливают здесь проходного лосося.

Смотрю я на их 15 хвостов в лодке, слушаю их планы, на то чтобы скопить денег ещё на пару сетей, а перед глазами Сахалинские трёхкилометровые невода и тонны тонны горбуши. И именно эти двое мне кажутся настоящими рыбаками, говорят открыто и прямо.

Подходят Гриша с Катей, нас угощают кетой, берём два хвоста, прощаемся с нашими новыми знакомыми и начинаем двигаться уже на восток отдаляясь от Власьево.

Легкий ветерок только слегка помогает двигаться, иногда парус беспомощно повисает на мачте, но проходит пару секунд и тёплый поток воздуха вновь наполняет его.

Картина не меняется, по прежнему видим дно, но благодаря приливу идётся вполне сносно. До мыса Орлова в заливе Счастья удаётся идти по подводной реке, которую указали рыбаки, по ней они выходят к острову Чкалова. Но на Орлова она теряется и мы вновь пользуясь большой водой идём строго на восток.

— Смотри сколько нерп! — Катя первая замечает сотни морских животных отдыхающих на отмели.

— Нерпы? Наверное. Пошли подойдём.

Медленно крадёмся, чтобы не спугнуть, но за 100 метров вся эта толпа дружно и с оглушительным шумом-воем уносится в воду.

Высадившись на землю сразу за мысом Аври, решаем, что обедать не будем и двинемся сразу к Чкалова. Быстрый перекус колбасой с галетами и чай.

Замечаю, что за последний час водоросли резко поменяли своё направление движения. Высота зелёных растений около двух метров, глубина 1 — 1,5 метра. Верхушка водорослей стелется по воде. Утром они тянулись к западу, сейчас они пытаются убежать на восток. Это значит уже идёт отлив!

Яркое солнце и мелкий залив вызывают сегодня во мне полное равнодушие и безразличие. Настолько это тихое озеро не похоже на суровое Охотское море.

Весь день на горизонте маячит мыс Меньшикова. Проходим ещё пару часов, а он по прежнему далеко поднимается над морем.

Отлив помогает нам двигаться быстрее. Я думал, что к четырём мы будем уже на Чкалова, но не тут то было. Только к пяти вечера приходим на остров, на место нашего вчерашнего обеда. Здесь по прежнему пусто.

— Время шестой час. Предлагаю плотно поесть и уже идти до победного на Байдукова. Сколько мы прошли уже?

Грег роется в навигаторе, складывает, умножает, вычитает и выдаёт очередную цифру: 47 км.

— Я могу помочь с обедом! — говорит Катя. — Что готовим?

— Народ, я предлагаю пожарить рыбы, всё беру на себя, — прерываю я их. — Гриша, тебя освобождаем от готовки, бери свои бумаги, цифры и перепроверь всё ещё раз, сколько мы уже всего прошли и хватает ли у нас километража до Москальво? И будь добр, позвони Ире, узнай по прогнозу, есть изменения на завтра?

— Ок.

Гриша со своей ежедневной тетрадкой уходит на 20 минут в свои цифры и всё своё обеденное время отдаёт на алтарь прокладки маршрута.

Катя помогает почистить рыбу и я открываю очередной филиал, как выражаются друзья, фирменной сети мобильных якидзкана-баров «Муравей».

Две огромные рыбины стремительно разлетаются по животам. И мы уже сытые и довольные в приподнятом настроение оптимистично смотрим на предстоящий вечерний заплыв.

— 890 км прошли, — оглашает штурман результат получасовых подсчётов. — До Москальво получится ровно 1000, плюс минус 3 км.

— Ясно, всё идёт по плану! Сегодня нужно до восточной оконечности Байдукова пройти, откуда и будем переходить. Сколько до туда?

— 25 км. А нам нужно 28.

— Что с прогнозом? Улучшился?

— Да, прогноз улучшился. Завтра в обед есть окно, после 12 думаю, можно будет переходить. Будет ветер в спину, но не сильный. 5-7 м/с.

— Супер! Наша цель на сегодня — Байдукова! И воды надо набрать.

Байдукова, Байдукова. Имя этого острова не сходит с наших уст уже третий день.

Ближе к семи выходим с Чкалова. Пересекаем протоку шириною в 2,5 км и мы уже на Байдукова. Возвращаться в лиман будем по заливу Счастья, поэтому идём между островом и материком.

В заливе стоит абсолютный штиль. Трудно себе представить ещё более спокойную воду. Ни малейшего волнения, ни малейшей ряби на поверхности. Ощущение, что можно будет ночью уйти на Сахалин. Но продолжается это недолго. Через 30 минут слабый, но всё таки ветер начинает рисовать свои узоры по воде.

Интересно, что там у Кати с плечом? На обеде мы не поднимали эту тему. Что бы там не было, нам нужно грести. Пока сама не скажет, лучше не спрашивать. И откуда в женщинах столько сил? Удивительно.

Восемь, девять, десять часов. Темнеет очень быстро. Все уже понимают, что последний луч солнца никак не будет связан с последним гребком на сегодня. Каждый осознаёт, что в этот день придётся идти по темноте.

Примерно в половине девятого солнце окончательно уходит за горизонт. Но его отблески ещё до 10 позволяют идти с относительным комфортом. После 10 пока не вышла луна, наступает абсолютная тьма. Меньше всего сейчас хочется сесть на мель и тащить байдарку по темноте в неизвестном направлении.

Я уже ощущаю дыхание моря, но мы по прежнему в заливе Счастья идём вдоль берега острова.

В добавок к темноте, на нас накидываются полчища комаров. Раньше на Байдукова я их не замечал, может с Меньшикова прилетели? Хочется одеть куртку, спрятаться от них. Они повсюду. Каждые 5 минут поливаю себя дихлофосом, но он едва помогает.

Наступает ночь, и без того отвратительная видимость в сумерках ухудшается ещё больше. Где же луна?

Мы проходим мыс Меньшикова и ровно в 22.00 мы видим салют. Да-да, самый настоящий салют. В 15 км южнее в селе Пуир отдыхают в это время по полной. У них день посёлка! Ну да, звали же нас на него позавчера!

По случаю салюта комары решают, что им пора спать и отстают от нас. Может в Пуир полетели?

Восходит луна, кругом очень тихо. Ни малейшего движения в воздухе, лишь мерные звуки опускающихся и поднимающихся вёсел из воды.

В темноте врезаюсь во что-то в воде. Первая мысль — бревно! Но бревно резко шлёпает хвостом и уходит под воду. Нерпа!

К 12 ночи мы подходим наконец-то к крайней восточной точке острова. Отсюда мы будем переходить на Сахалин.

— Ну что? Есть 28 км от Чкалова?

— Нет. Мы уже 72 км за сегодня прошли. А нужно 75, иначе придётся искать эти километры на Сахалине.

— Ну чё думать? Пошли вдоль острова дальше по морю. 1,5 км туда, 1,5 км назад, сюда и вернёмся.

Ночная гребля продолжается. Самые длинные 3 км в моей жизни. Чему равен один гребок? 3, 5, 7 метрам движения лодки вперёд? Считаю гребки умножаю их на метры, перевожу в  километры, делю на калории, и всё равно мы никак не можем пройти это злосчастное расстояние.

Наконец в половине первого ночи мы разворачиваемся и двигаемся назад. 100, 200, 300 метров. Ещё немного.

Тут начинает из воды прыгать рыба. Не знаю какая. Такое у меня было в заливе Тык, когда пеленгас прыгал через лодку и в районе Частых островов всё с тем же пеленгасом.

Одна из рыбин промахивается и попадает точно в цель — Гришино лицо.

— Держи её! — кричим ему.

Он машет руками, рыба шмякается ему на юбку, скользит по лодке и уходит в воду.

Прыгающая рыба оживляет нашу ночную греблю и последний километр пролетает быстро.

А вот и мыс. Ну всё финиш! За сегодня пройдено 75 км.

Роботы выскакивают на берег. Быстро ставим палатки, вокруг очень много дров, поэтому разводим костёр. Хочется есть, но ещё больше хочется забраться в палатку и побыть немного без весла.

Вскрываем три банки тушёнки и, макая в мёд галеты, уставшие, ужинаем.

— Во сколько завтра подъём? — спрашивает Катя. — Переходим?

— Основная задача на завтра — перейти на Сахалин. Поэтому можем не спешить. Часов до 11 можно и поспать.

— Это хорошо, — говорит Катя и мне становится стыдно, что я так нагло ей вру ибо понимаю, что вставать нужно не позже 8 утра и переходить на Сахалин. Ну да ладно, лучше засыпать с приятными мыслями, а плохое оставим на утро.

— Всем спокойной ночи! — иду босиком по холодному ночному песку и заползаю в палатку. В кофте и штанах забираюсь в спальник. Под голову кидаю несколько мягких герм и шорты. Несмотря на усталость ещё долго не могу заснуть.

Время 2.10 ночи, а это значит, что уже наступил двадцать второй день похода.


ДЕНЬ 22

21.08.2016  Байдуково — м. Тамлово — ур. Успенское

… ранний подъём вместо обещанного сна — тюрьма для белух — переход на Сахалин — мыс Тамлово — остался без ужина …

Вчерашний день был самым длинным за всё время. Можно было бы и поспать.

Но сколько времени? 7, 8, 9 утра? Состояние гроги! Тебя огрели утюгом и заставляют встать? Я явно не выспался. Волосы всклокочены, глаза не открываются, голова совсем не варит. На часах 7.30 утра. За последние 6 дней мы прошли 367 километров!

Выхожу на берег. Высушенная морская трава хрустит под ногами. 7.40 утра. Поспал менее 6 часов. И не я один. Что дальше? Похоже все спят.

В море видно белух. Белые морские животные словно дельфины медленно перекатываются в воде.  Сколько их вижу всегда тихие животные. Хотя говорят, что издают и звуки, отчего и пошло выражение «реветь белухой».

Интересно смотреть за ними. Белухи словно дельфины на воде в замедленном действии. Скорость у них на порядок ниже.

Надо бы прогуляться, а то никак не проснусь! Щедрое солнце слепит глаза, беру очки и направляюсь к  восточной оконечности острова. Наш лагерь в 200 метрах от неё.

Уже много лет на острове бетонные бассейны. Сейчас они пустые. Несколько лет назад в некоторых из них были пойманные белухи. Кто это делает: браконьеры? официальные лица? Не знаю. Тогда эти ёмкости были выстелены огромными холстами строительного полиэтилена, не пропускающего воду.

Чаны сохранились скорее всего от бывшего рыбозавода на острове.

Ничего себе! Я не один не сплю уже в это утро. Вон Гриша идёт от креста. Крест поставили недавно. Три года назад его не было.

Далее за крестом видна метеостанция, идти на неё смысла нет, были уже.

фото от 23 июля 2013 метеостанция остров Байдукова

Гриша протягивает конфету.

— Нет. Спасибо.

— Как тебе море? — сквозь зажатые солнцем веки, он смотрит на меня в упор и как он только сквозь них видит…

— Надо идти! — смотрю на часы. — Половина девятого. Час, полтора, в 10 можно выйти. Прогноз есть?

— Да, пол часа назад звонил Ире, прогноз по ветру даже улучшился, 4-6 м/с юго-запад, до трёх часов без изменений. Всё ходовое.

— Согласен! — вновь повторяю я, вглядываясь в море. Утренняя пелена лежит на море, Сахалина не видно. Там где небо соединяется с морем всё расплывается и глаза просят отдыха от постоянного вглядывания в горизонт.

— Кто пойдёт будить Катю?

Грег двигается в свою палатку собираться, я же иду к серому желищу с жёлтой лодкой.

— Катя! Доброе утро!

— Доброе! Уже встаём?

— Да, планы изменились, прогноз сместился на первую половину дня, нужно выходить в течении двух часов.

— Хорошо! — доносится из палатки, там явно кто-то потягивается и как и я за час до этого, пытается открыть не открывающиеся глаза.

— Завтрак будет готов через пол часа!

Лагерь оживает. Загорается костёр.

— Сахалин! Вижу остров!

Оборачиваюсь на крик и действительно далеко на востоке можно уже различить низкий берег Сахалина. Отсюда до него чуть более 20 км.

На воду выходим в 11. Лёгкая зыбь покачивает лодки. После вчерашнего ночного забега, у меня до сих пор полукаматозное состояние. Никак не могу привести тело в порядок. Ватные конечности инстинктивно толкают лодку вперёд без всякой охоты.

Подходим к первому фарватеру — фарватеру Невельского. Когда-то мы заходили в него словно в реку, которая проносится сквозь спокойное море. Сейчас же только опытный глаз может понять, что мы идём по судовому проходу.

Вскоре на горизонте появляется торчащий шпиль над берегом. Это в районе Рыбновска, похоже на трубу. Идти становится легче, не надо постоянно глядеть на компас, закреплённый на носу байдарки. Нам нужно севернее на мыс Тамлаво (Головачёва).

К часу дня открываем паруса. Слабый ветер начинает неплохо помогать.

Несмотря на ветровую подмогу, тело всё так же гребёт с явной неохотой. Что это? В очередной раз финишный синдром? Бывает у меня такое, особенно зимой, когда ноги и руки, готовые идти, бежать, нести ещё не одну неделю, вдруг за сутки до финиша отказывается выполнять свои функции. Всё тело пронзает физическая усталость, нежелание двигаться вперёд. В конце каждой многодневки организм финиширует раньше на сутки, доставляя дискомфорт мне и окружающим меня мыслям.

Сегодня 22-й день, если завтра будем финишировать получится 23 дня. 5 лет назад в 2011 году шли чуть меньшим маршрутом 21 день. Тогда было тяжелее, неспокойное море постоянно преследовало нас, не было парусов и самое главное не было опыта. В этот раз по всем параметрам поход должен быть ещё тяжелее, но на удивление, если не брать моё сегодняшнее состояние, поход даётся исключительно легко.

Погода если и была неходовой, то тогда когда это было можно. Погода лишь подгоняла, но никогда не создавала непреодолимых преград. За исключением мелкой задержки на Накатова, непогода ни разу не загнала нас в угол и не заставила штормовать сидя на одном месте.

Все три перехода через пролив та же погода стояла более чем ходовая. Грех жаловаться. Море успокаивалось ровно в тот момент, когда нам нужно было перейти. А как же штормовка на Погиби — заметит внимательный читатель. Для меня это была не штормовка, а днёвка. Не на Погиби, так через день-два нужно было бы всё-равно делать отдых. Организм не железный. К мысу Погиби мы 12 дней шли без остановки и впереди вырисовывалось ещё большее расстояние. Поэтому днёвка в тот день была необходима и своевременна.

Пока сил хватает для подобных забегов. Сколько мне сейчас? 36. Организм стареет, но накапливается опыт. Поэтому там, где ты начинаешь проигрывать природе в физике, ты навёрстываешь опытом. Пока ты сохраняешь этот баланс — есть шанс, что многодневки будут повторятся. Как только старость, начнёт опережать скорость получения опыта — придётся завязывать. Но это в будущем, а пока я здесь. И здесь на самом большом острове России ещё очень много мест, куда можно направится, оторвав задницу от дивана.

А вот и Сахалинский фарватер!

Здесь море хотя бы немного напоминает фарватер, вода в нём течёт быстрее, много пены.

Плавание через пролив оказалось более лёгким, чем можно было ожидать. Через три с половиной часа мы выходим на траверз мыса Головачёва и причаливаем на Сахалин. Пройдено 24 км.

И здесь ничего не меняется. Тот же стан, те же знакомые рыбаки.

Вылазит серый кот, с грозным видом досмотрщика обнюхивает вновь прибывших и их лодки, удостоверившись, что мы свои, с важным видом вновь забирается на руки рыбаков.

С Сахалина хорошо виден материк. Вдали земля, напоминающая высокий остров, это мыс Меньшикова.

Набираем воды на стане, тут же на берегу обедаем и двигаемся дальше. Ничем не примечательный низкий песчаный берег.

Проходим небольшое село Рыбное.

Ночь явно не восстановила во мне силы, хочется вылезти на берег и забраться в палатку. Взвинчиваю темп и ухожу вперёд.

В течении трёх часов гребу в предверии завтрашнего финиша, гребу как сумасшедший. Но сколько бы тут не грёб одна и та же картина сохранится до самого полуострова Шмидта — низкий берег, мелкая трава и низкий лес.

От мыса Головачёва до финиша в Москальво остаётся 60 км., чем больше мы пройдём сегодня, тем меньше грести завтра.

Но где остальные? Я сегодня ведущий, мне выбирать место для стоянки, солнце уже начинает садится, а им ещё догонять. Не желая другим гребли в темноте, за два часа до заката начинаю подыскивать место для ночлега. Делаю пару сотен гребков, справа открывается огромный ровный пляж. Здесь устье речки, в 500 метрах отсюда на восток озеро Успенское.

Друзья придут не раньше чем через час. Ждать? Ставлю чай, выпиваю кружку вприкуску с изюмом и не дождавшись ни товарищей ни ужина, ложусь спать.

из дневника Белякова Г.
…Жара, хорошо, но надо идти вперед, до финиша еще около 60 км.  Выходим, и начинается бесконечная гребля. В какой-то момент, мне нужно выйти на берег, отстаю от Кати – Макс улетел вперед. Вышел, сделал дела, потом увидел большое бревно присел на него, потом прилег – растянуть немного спину и… уснул! Проснулся через полчаса – вот она накопленная усталость. В лодку и на северо-восток за ребятами.
Догоняю их уже в тот момент, когда они давно встали лагерем. Макс спит, не дождавшись ужина, у нас у всех одно желание – спать. Катя подбегает ко мне: «С тобой все в порядке?!» Рассказываю ей о том, как заснул… Все это довольно комично конечно.
Ложимся спать, но перед этим нас в очередной раз природа радует закатом. Это последний закат экспедиции, и мы это осознаем…
запись от 21 августа 2016

ДЕНЬ 23

22.08.2016  ур. Успенское — Москальво

… последний подъём — обед на острове Уш — тысяча километров — финиш …

Сегодня 23-й день похода, открываю глаза, опять та же картина, жёлтый потолок моей палатки.

Три недели назад вышел из Ванино, спустя 960 км я здесь в 40 километрах от Москальво.

От начало последнего дня похода меня отделяет лишь несколько миллиметров тонкой ткани. Вылезу за неё и опять вынужден буду превратится в сурового каякера, готового грести с утра до вечера.

Три недели пролетело незаметно, сомневаюсь, что когда-то удастся повторить такое. Собраться компанией и в течении месяца грести от заката до рассвета — шансов мало.

Закрываю глаза, до финиша 7 часов гребли и один обед.

За стенкой раздаются шаги, хрустит песок.

— Макс, Макс… спишь?

— Нет Грег, не сплю, — доносится неуверенный ни к чёрту не суровый мой голос из моей палатки.

— Половина восьмого. Мы с Катей уже собираемся.

Блять! Вновь открываю глаза, резким движением скидываю спальник, сажусь на ковёр.

— Завтрак будет через 20 минут, — отвечаю я уже опять грубым голосом матёрого каякера. — В 9 выходим!

Через 10 минут в кастрюлю засыпается сухое молоко, туда же летят ягода и крупа.

Выходим часам к девяти. Путь опять пролегает через лёгкий туман. Обещают к 12 раздуть ветер.

Первые гребки сегодня тяжёлые, расхожусь и уверенно двигаюсь вперёд, скучный берег проносится мимо, идёт обратный отсчёт.

До финиша 39, 38, 37, 35 километров.

Через четыре часа перехожу с полуострова Виски на остров Уш. Тут есть дрова, можно и пообедать.

Нужно зажечь костёр иначе друзья не заметят и могут перейти на остров в другом месте. Зажигаю костёр, достаю все оставшиеся съестные припасы, всё что можно съедим на обед, остальное можно сжечь. В костёр летят молоко, утренние каши, уже никому не нужные специи.

Проходит минут 40. Где же остальные?

Постоянно бегаю на пригорок, вглядываюсь через протоку. Рация включена, но на том конце никого.

Неожиданно врывается голос Гриши

— Макс ответь. Это Гриша.

— Макс на связи. Приём.

— Мы на Виски, ты где?

— Идите до самой восточной точки полуострова Виски и затем переходите на остров. Как понял? Приём

— Мы уже здесь, но тебя не видим.

— Щас я заберусь на пригорок, — быстро заскакиваю на возвышенность, машу руками в предпологаемом направлении, но они меня не видят. Я же чётко различаю две байдарки в полуторакилометрах через пролив. — Стойте! Вы слишком ушли на восток. Я для вас гораздо левее, ближе к морю.

— Ничего не видим, будем переходить, там маякнёшь.

— Подожди секунду! — достаю фальшвеер и выдёргиваю чеку. Ярко-оранжевое пламя вырывается наружу и от меня идёт столб дыма. — Ну как? Видите?

— Да видим! Берём курс на тебя!

Уже через 30 минут варится обед. Вермишелевый суп с тушёнкой, банка сайры из недр чьей-то байдарки, лук, чеснок.

Остатки обеда летят в костёр, больше они нам уже не понадобятся.

— 20 км до финиша!

— Пойду позвоню Николаю. Давайте на 5 часов машину. Успеем?

— Да, отлично!

Поднимаюсь опять на бугор, здесь уже берёт сотовая связь. Созваниваюсь с Охой, с другом Николаем и договариваюсь об эвакуации.

После обеда идём вместе, особо не расходимся. Болтающийся парус едва помогает гребле. Небо заволакивает тучами, на завтра ожидается приход циклона. Не перескочи мы на Сахалин вчера, могли бы и застрять на Байдукова.

Вот и Москальво уже виднеется! Начинаю огибать остров и заходить внутрь залива Байкал через восточный проход. Гребу вдоль берега. Километры бегут.

Вскоре подхожу к мысу Внутренний. Отсюда 1,5 км переход от острова до финиша.

Надо подождать остальных. Вытаскиваю каяк на песчаный низкий мыс, сливаю воду с башмаков и вновь забираюсь в лодку. Зябко.

— Уже 19, а было 23, — пересчитываю я мозоли на руках. Взъерошенные волосы торчат из под кепки. Весь мой внешний вид говорит о том, что пора финишировать. Сквозь тучи появляется единственный на сегодня луч солнца и тут же исчезает. Как хорошо, что мы успели уйти от непогоды.

Через 10 минут подходит Гриша.

из дневника Белякова Г.
…смотрю на ЖПС, и вот она – долгожданная тысяча – чуть-чуть не доходя восточной оконечности острова. Догоняю Макса, он сидит в лодке, и сообщаю ему об этом. Он молча с удовлетворением поднимает над головой руки: «Мы сделали это!»…
запись от 22 августа 2016

Дожидаемся Кати, она принимает поздравления и мы вместе идём через полутора километровый восточный пролив отделяющий остров Уш от Москальво.

слева направо: Пасюков М., Каменецкая Е., Беляков Г.

Через 20 минут я уже жму крепкую руку Николая. Морской поход «Через два моря» завершается. Двадцать третий день подходит к концу.

22 августа 2016


ЭПИЛОГ

Финишную линию в Москальво мы пересекли ровно в 17 часов 25 минут. Навигатор показал 1002 км.

Ночь с 22 на 23 августа мы провели в уютном и гостеприимном доме Николая Молчанова в Охе. Отсюда уже вечером мы отправили наши лодки и всё снаряжение попутной машиной в Южно-Сахалинск. Сами же на следующий день выехали в Ноглики, откуда уже вечерним поездом отправились домой. Утром 24 августа двое из нас уже были дома, Кате же предстоял ещё перелёт в Москву.

Саня с Данилой (наши напарники по первой части похода) поздравили нас с завершением путешествия, для всех же остальных людей наш морской поход прошёл незаметно…

И я надеюсь, что этот рассказ хотя бы немного, но восполнит этот досадный пробел…

Exit mobile version