С этого похода начались мои зимние многодневки. В 2011 году мы сходили на гору Спамберг — горная вершина, самая высокая в Южно-Камышовом хребте Западно-Сахалинских гор. Почти 7 дней шли с восточного на западное побережье Сахалина.
- Остров Сахалин, Томаринский район, гора Спамберг
- февраль 2011г.
- продолжительность 7 дней
- протяжённость около 100км
- участники Шерстобитов М., Емченко А., Валькирия О., Лёха, Пасюков М.
- автор Емченко Александр
Ниже отчет о лыжном походе. Автор — участник похода, Емченко Александр.
Южная часть о. Сахалин, 29.01-5.02.2011
Категория сложности – Х/З
Пролог
…1993… «… а когда мы ходили на Шпамберг…», 1996… «…5 дней идти на Шпамберг по колено в воде – адский маршрут…», 1998… «…это царство бамбука в 1,5 человеческих роста и кедрового стланика…», 2003… «Спамбергские озера? – да я там был, еще в детстве…», 2006… « нее… весной там делать нечего, вас там смоет просто…»…
Как много я слышал про гору Шпамберг или Спамберг. Я знал, что это одно название, но до сих пор не знаю, почему его произносят и пишут по-разному. Такое впечатление, что там были все, кто хоть как-то был связан с туризмом. Я знал, что подходы к горе очень сложные, а сама гора окружена со всех сторон непроходимым бамбуком в 3 метра и стлаником.
До 2005 года меня туда даже не тянуло. Во-первых, «любовь» к бамбуку мне была привита в 1991 и 1993-х годах, когда я, будучи школьником, шарахался по Итурупу и Кунаширу, во-вторых, вокруг было много не посещенных мест, которые вполне удовлетворяли мою жажду приключений. Однако с 2005 года география моего пребывания значительно увеличилась и гора Спамберг, расположенная на юго-западе острова, стояла особняком, как бы говоря – «какой ты нафиг авнтУрист, коль не видел моих озер».
В 2009–м я, прикупив экспедиционные лыжи, даже заикнулся на форуме о зимнем походе на Спамберг, но единомышленников не оказалось вообще, а предложение было размыто другими вариантами, которые кроме болтовни ни во что не превратились.
Кстати с единомышленниками всегда было трудно… Стоило тебе один раз затащить народ в авантюру и к твоим предложениям уже относятся скептически. Но вот в 2010-м планируя проведение ноябрьских праздников, поступило предложение за 2 дня забраться от Новоселово до Спамбергских озер и вернуться обратно. Маршрут хоть и вызывал серьезные сомнения в реальности прохождения, однако нашел довольно много сторонников, из которых практически все, включая и инициатора, благополучно отвалились.
В связке оказалась компашка из 4-х человек: с диким энтузиазмом влившийся в 2010-м году в компанию и готовый участвовать во всех авантюрах Максим Петрович (Пасюков), серьезно настроенный на реализацию всех планов Mad, я и самый опытный, но скептически настроенный, Женя Коновалов.
За 3 полных дня (туда и обратно) мы забрались в болотниках по колено в воде и по пояс в снегу на Спамбергское плато, откуда было видно вершину Спамберга и кусочек озера Моховое. По завершению выхода мы твердо решили вернуться на гору зимой.
Твердое решение — штука нерушимая, как Великая китайская стена и такая же быстрая и поворотливая, не пнешь — будет стоять вечно. МаксимПетрович , начавший снимать фильм о Спамберге и желающий его закончить, взял инициативу в свои руки и предложил идти с восточного побережья на западное, от Фирсово до Новоселово через гору Спамберг. Расчетный километраж 90 км. Мы уже собирались тропить втроем: Я, PetrovichMaks (МаксимПетрович) и заранее заявившийся на поход Шерстобитов Макс (Макс), когда, к нам, к нашей радости, примкнула Валькирия (Ольга) с Алексеем (Лёха).
Итак, что мы имели:
5 человек участников
МаксимПетрович (Пасюков) – В зимние походы начал ходить 1 месяц назад (на январские праздники он купил лыжи и сходил в единственный поход на 2 холодных ночевки в палатках), однако физически выносливый с гигантской мотивацией энтузиаста. Уровень экипировки отличный. Творческий человек (брал с собой увесистый штатив и камеру с 7 батарейками) снимал кино.
Макс Шерстобитов – Имеет опыт лыжных походов в Сибири и горных походов на Кавказе и Горной Шории, хороший уровень горной подготовки. Физически выносливый. Уровень экипировки отличный. Был негласно выбран главным следопытом. Организатор пищевой раскладки с закупкой продуктов и подготовкой сублиматов.
Ольга – Самый опытный и техничный лыжник в группе, и единственная девушка, имеет опыт многодневных походов по всему Сахалину. Физически выносливая. Уровень экипировки отличный.
Леха – Дебютант в лыжных походах. Очень выносливый. Уровень экипировки средний.
Я (Емич) – Имею опыт зимних походов (максимум с 2 ночевками). Довольно выносливый. Уровень экипировки отличный.
Провиант: Его формирование всецело доверили опытному туристу Максу. Когда приехали забирать тюки с продуктами, были приятно удивлены с одной стороны и озадачены с другой.
Раскладка выглядела следующей: завтрак – чай, овсянка (масло), сухофрукты, галеты; обед – чай, галеты, сало/колбаса, финики/шоколад; Ужин – тут уже было некое разнообразие. Всё это умножалось на количество дней.
Из расчета на 6 ходовых дней + экстренное НЗ на 2-3 дня заняло место в 5 продуктовых пакетах, каждый из которых весил не более (5 килограмм!!!). Основная фишка такого веса – это полное отсутствие консервов. Мясо Макс закупил и приготовил самостоятельно – сублимированный подсоленный говяжий фарш. Сублиматы – это стандартная пища, только полностью обезвоженная. Например, из 1 кг сублимированного мяса выходит 3 кг нормального. Лёгкий вес – это конечно хорошо, но никто из нас не поверил, что этими пакетиками мы сможем прокормиться в суровых условиях с большими ежедневными энергозатратами, поэтому каждый из нас взял еще еды… Как оказалось зря.
Снаряжение было собрано по науке: 2 палатки категории экстрим с юбками – БАСК Гарвал и РЕД ФОКС Маунтин фокс, экспедиционные рюкзаки 60-80 литров. Диодные фонари. Котел 7 литров для костра и горелки, пила цепная, 2 ножовки. 2 горелки MSR REACTOR, 1 горелка KOVEA alpine stove (аналог Джет бойла) и 1 горелка KOVEA camp-1 для кострового котелка. Каждый взял по 2 больших винтовых баллона газа EUROGAS (рассчитан на работу при – 20 градусах).
Из одежды у каждого было ходовое термобелье, штормовые куртки и брюки, гамаши, теплые пуховые и синтетические куртки, по 2 комплекта ходовых перчаток, Мы с МаксимПетровичем имели также бахилы БАСК леггинс.
Из ночевочного у всех были надувные коврики толщиной 3,8 см и пуховые спальники на – 30 -40 (нижний предел). У каждого была личная аптечка разного уровня комплектации. Макс взял большую групповую аптечку экстремального уровня. Из связи был спутниковый телефон под систему Глобалстар, радиостанции 5 вт, сотовые телефоны. Также имелся спутниковый маяк SPOT, позволяющий отправлять сообщения координатору — «Все хорошо», «Всё хорошо, но опаздываем», «у нас проблема сворачиваемся с маршрута», и «SOS», При всем этом с помощью SPOT, координатор мог отслеживать наше передвижение на карте через интернет.
Передвигаться было задумано на беккантрийных лыжах FISCHER OUTTABOUNDS CROWN (Я и Ольга), FISCHER E109 CROWN (МаксимПетрович), на скитурах DYNAFIT Se7en Summits SL с камусом (МАКС), MARPETTI LADOGA TR (Лёха). Для лавинной безопасности мы имели 3 лавинных маяка (бипера), 1 лавинный щуп и 3 лавиных лопаты.
При определении общественного снаряжения, Макс, вопреки общественному мнению уперся рогами и сказал, что без своей любимой 9мм статической верёвки длиною 50 метров и весом в 4 кг он никуда не пойдет (мол, из нее можно связать носилки и устроить переправу). Ну а поскольку Макс был очень ценным кадром и по замыслу должен был нести палатку весом в 5 кг, то веревку пришлось взять мне.
Автор отчёта — участник похода, Емченко Александр.
29 января 2011 года
В 6:00 мы выдвинулись в пос. Фирсовка (ночная температура была около – 30). Груженые как Непальские шерпы мы помахали нашей группе заброски и вышли на замечательный снегоходный след. Выдыхаемый пар эксцентричным макияжем ложился на наши лица, а руки неохотно возились с фотоаппаратами, моментально застывая. Единственным способом согреться – был лыжный бег. Ну мы и бежали.
Через 3 часа стала посещать мысль, что местное божество специально заманило некоего снегоходчика в аккурат по пути нашего продвижения, дабы облегчить тропежку. Идеальный вариант: снегоходный след есть, а снегохода нет. Небо было ясным и к 11 часам стало припекать. Лёха с огромным 80 литровым рюкзаком, запряженный в сани задавал нешуточный темп, когда при скатывании с метровой горки не рассчитал равновесие, распластался в русле Фирсовки и оторвал мягкую часть левого поясного ремня. Оценив потерю, мы пришли к выводу, что сей факт мало напоминает знамение, поскольку сохранилась стропа притягивающая ремень к рюкзаку и функционально поясной ремень остался в строю.Все сразу подтянули ослабленные ремни на рюкзаках.
р Фирсовка извивалась точно в соответствии с Максовским GPS и он уверено размахивал руками в направлении снегоходного следа, который к 14 часам развернулся и поехал в обратную сторону. Что же, хорошего помаленьку, хотя назвать 16 километров откровенной халявы «маленько» язык не поворачивается. К 16 часам мы подошли к началу отрога, по которому, по Максовым подсчетам, необходимо было восходить к хребту Шренка и встали лагерем.
Всё делали по науке. Сразу все укутались в свои утеплители (куртки, рукавицы, бахилы). Сообща принялись обустраивать бивак и готовить костер. Все бодрые и веселые натаскали треть леса дров, а Ольга моментально сварила свой мегаГРИБНОЙсуп и мы принялись коротать время у костра, дабы не отойти ко сну слишком рано. Алексей, по всей вероятности, посчитал, что пустить на дрова треть леса это не экстремально, поэтому в последующие пару часов приволок и напилил еще треть.
Вооружившись условно трехместной палаткой РедФокс Маутин Фокс и еще более условно трехместной БАСК Гарвал в комплекте с пуховыми спальниками разного калибра отошли ко сну около 20:00
30 января 2011
Утро началось рано. В Маунтин Фоксе спали я и два Макса валетом, потому как было очень тесно и дискомфортно. Ночью за бортом было -25-30 и наши пуховые спальники, в тесной отсыревшей от конденсата, палатке создавали минимум комфорта. В 7 утра, когда просто лежать в спальниках стало бессмысленно, мы окончательно пробудились и плавно перешли в режим сушки всего подряд над горелкой (жалкое было зрелище).
После сушки перешли к трапезе. На завтрак был быстрозавариваемый геркулес с малиной.
«Ну какая же каша без масла», подумал МаксимПетрович , и в порыве вселенской заботы, легким движением руки, практически отрезал себе указательный палец на левой руке. Гордо продемонстрировав результат, МаксимПетрович как-то аккуратно попросил у Макса «чего-нибудь нюхнуть» и после дозы нашатыря и экстренной перевязки вывалился из палатки на свежий воздух…
В нашей палатке повис вопрос о дальнейшем участии МаксимПетровича в походе. Порез был реально глубоким, зияла белая кость, поэтому мы попытались посоветоваться с врачом. В качестве консультанта выбрали Наталью Романову (супругу Романыча) которую набрали по спутниковому телефону. После минутного описания проблемы, МаксимПетрович услышал в ответ: «Сначала надо остановить кровь, перевязать и рану ни в коем случае не ма….» на этом время консультации вышло. Телефон многозначительно улюлюкнул и перешел в режим поиска спутников.
На совете прикинули расклад:
В пользу возвращения работало то, что на улице очень холодно, палец можно отморозить, ибо кровообращение нарушено. Полноценно держать палку не сможет, рука не влезет в рабочую перчатку.
В пользу продолжения сыграла авантюрная натура МаксимПетровича, подсказка Лехи о том, что в лесу зимой можно не бояться гноения раны (там стерильно, это не в городе) и наличие зеленки с йодом и с запасом взятых Ольгой бинтов, которые она наивно надеялась использовать на борьбу с мозолями. Оборванное сообщение Натальи Романовой мы расшифровали как «ни в коем случае не маЗАТЬ МАЗЯМИ» и стали собираться в путь.
«Деревянную» от мороза снарягу собирали довольно долго, только в 11 утра вышли навстречу хребту Шренка. Сахарный снег не держал ни камус, ни, тем более, мазь, поэтому хоть и короткий, но крутой подъем в начале отрога занял кошмарные 40 минут, а то и час (летом хватило бы 3-х минут).
Когда вышли на хребтик отрога я подумал «Блин, а классный у нас штурман». Макс, прочитав карту, выбрал самый логичный маршрут подъема. Соседние отроги изобиловали зубчатым рельефом, тогда как мы шли по пологому и очень красивому хребту, покрытому большими елями сквозь которые стал гигантской стеной вырастать хребет Шренка во главе с горой Рудановского.
Макс стоял, укутавшись в пуховку, и кипятил воду на своем KOVEAвском «джетбойле» когда я подкатился к нему. МаксимПетрович по рации сообщил, что слышал Ольгу с Лехой далеко в лесу, но сейчас они не отзываются. Дождавшись МаксимПетровича, мы решили перекусить, в ожидании арьергарда. Играли в прятки с лавинными маяками, в качестве тренировки, и пили чай. Через час показались Ольга с Лёхой (они долго перепаковывались и разбирались с Лехиными мягкими лыжами и чудо санями, которые, как и предполагалось, на пересеченной местности были балластом). Времени было 15 часов и штурмовать Кутузовский перевал, который выглядел очень сурово, мы уже не успевали. К тому же палец МаксимПетровича не давал ему расслабиться ни на минуту, по хорошему туда необходимо было наложить пару швов. За неимением медицинского ухода он постоянно шел в пуховой перчатке и ртом отогревал раненную конечность. При всём этом он умудрялся доставать и устанавливать штатив и вести съемку. В связи чередой указанных обстоятельств решили заночевать непосредственно перед подъемом на Кутузовский перевал. Мдяяя… в этот день мы прошли позорные 3 километра.
Поскольку перевал с места ночевки видно не было, мы с Максом налегке пошли на разведку, чтобы найти безопасный путь на перевал. Оказалось, что лавиноопасные места можно было обойти.
Место для ночевки было шикарным. Выхватив на предыдущей ночевке мороза, конденсата и как следствие жуткого дискомфорта, мне без труда удалось убедить народ ночевать в пещере. Пока мы с Максом ходили на разведку МаксимПетрович, практически одной рукой, начал рыть пещеру, получая от меня короткие консультации по рации. Палец МаксимПетровича кровоточил.
Ольга с Лехой почему-то решили, что пещеры должны полноценно заменить палатки и стали рыть отдельную пещеру, как оказалось зря. Первый же опыт рытья пещеры показал, что если долго в ней копаться, быстро промокнешь, потому я предложил меняться таким образом, чтобы тот, кто рылся в пещере, выползал наружу и стоя выбрасывал снег из ямы чтобы в процессе работы подсох промокший штормовой костюм, но, как говориться, лучший опыт – это свой. Макс Ш. с Лёхой вымокли как цуцыки, а Лёха к тому же не верно спроектировал пещеру и они с Ольгой еще и мерзли ночью. Мы же переночевали с комфортом.
31 января 2011
Утром шел снег, видимость была условной, но перспективы все равно вырисовывались и когда мы, быстро позавтракав, пошли на штурм, тучи расползлись и небо стало совершенно ясным. Макс, передвигающийся на лыжах с камусом традиционно убежал вперед, а мы, растянувшись, ползли следом.
Когда показался перевал, я, вдруг, увидел как, идущий впереди метров на 300, Макс как-то шустро поехал вниз по 35 градусному склону распластавшись по нему аки морская звезда.
– «Макс, вызывает Емич, это у тебя был контролируемый спуск?» — спросил я в рацию.
— «Да, это я палкой зарубился и съехал пониже к кустам. По моим следам не идите, я спустил пару небольших лавинок, держитесь зарослей от тропы».
О чём он говорит я понял когда подошел за 100 метров от того места где он спустился. На бетонной подложке очень неуверенно лежал слой в 15-20 сантиметров надутого снега, а внизу метрах в 300 просматривался распадок, в который вполне можно было слиться по 35-45 градусному склону в массе надутого снега. В общем, я не жаждал посмертной славы, и к тому же это было только начало похода, и моя тогда еще 86 килограммовая тушка вряд ли показалась бы приемлемой ношей для команды в случае необходимости эвакуации. В итоге я спустился метров на 50 ниже к зарослям старой тропы и пошел чуть выше неё. Дошел до места, куда съехал на палке Макс и ниже увидел несколько кубов сошедшего снега, который хоть и не выглядел жутко, но напрячь нервы пришлось.
35 градусный траверз по ледяному фирну прекрасно давался моим бэккантрийным лыжам со стальными кантами, однако сзади шел Леха у которого их не было.
Когда я подошел к Максу на перевале, он в традиционном одиночестве стоял, укутавшись в пуховку, и изучал свой GPS, периодически поглядывая на открывшийся как на ладони южно-камышовый хребет. «Ну что сейчас нырнем в этот распадок – это и есть приток Найбы р. Тигрёнок, потом здесь (показывая на GPS) начнем заход на Южно-Камышовый хребет». Укутавшись в свой ненаглядный басковый Валдез (куртка на синтетическом утеплителе), я пошел смотреть за продвижением группы. Очень быстро подошла Ольга и сказала, что нужно передать Лехе, что на своих лыжах он не пройдет, пусть одевает ступы.
Попытка Лехи пойти в ступах потерпела полное фиаско. Кошки не держали вообще, поскольку на фирне был слой сахарного снега и Леха постоянно съезжал вниз. В итоге он дважды переобувался прямо на склоне, продолжив путь на лыжах. Замыкал арьергард МаксимПетрович, который, как и все, чувствовал себя неуютно на Кутузовском траверзе.
Догнав Лёху и ознакомившись с его проблемами МаксимПетрович воззвал по рации к взаимному контролю и мы с Ольгой пошли встречать Леху. Помощь действительно понадобилась ибо необходимо было в фирне делать траверсную лыжню, поскольку Леха своими лыжами зарубиться на фирне не мог и была реальная опасность свалиться в распадок.
Что было дальше? А дальше было как серпом по ай я яй… Нетронутый шикарный пухлый склон и последующий шикарный природный пайп пришлось позорно пачкать корявым лыжным следом и потом смотреть на него снизу… какая гадость. Сердце обливалось кровью.
Но если отбросить это пафосное нытье фрирайдера, то вся группа отметила, что вниз двигаться было гораздо быстрее, чем вверх. В считанные минуты мы доехали до первой большой дыры в распадке, которая образована водопадом. Слева непроход, а справа необходимо было по очень тонкой линии траверсом не менее 60 градусов проходить над дырой расположенной ниже 5-ю метрами. Макс, кстати, уже сделал там лыжню, однако для Лехи с его мягкими 2-х метровыми Ладогами это стало проблемой: под нагрузкой лыжи прогнулись и лыжня заметно просела Леха вцепился в склон обеими руками и попытался убрать нагрузку с лыжни. Были бы жесткие лыжи они держали бы на лыжне всей площадью. Мы с МаксимПетровичем побежали на помощь и организовали миниспасы. С безопасного места сверху вытянули рюкзак, а потом и Леху. Скажу, что в случае падения в дыру его могло накрыть 3-х метровым слоем снега, а это было бы крайне неприятно.
Далее выбравшись в долину Тигренка, (есть там одно плоское место) мы впервые полноценно пообедали за какие-то 30 минут. Не воспринимающий идею сникерсово-чайных перекусов МаксимПетрович натопил 1,7 литра воды и сварил пакетный суп за 15 минут. Зачетность супа была очевидной для всех и он разошелся с треском за ушами под галеты, сало и колбасу. Суп из снега был приготовлен на МSRовском REАCTORе, заслужившим в итоге всеобщее уважение.
Весело, на сытый желудок, спустившись к Найбе, мы ее довольно быстро перешли по снегу и по пологому заходу забрались на Южно Камышовый хребет. Опять же нельзя не отметить проводниковые способности Макса, путь и заход были плавными и очень удобными для передвижения.
Пещеру рыли уже по самим же придуманной науке. Ольга собирала дрова, но скорее не для того чтобы костер жечь, а сколько для того чтобы быть в движении и не мерзнуть, МаксимПетрович, отстраненный от работ по инвалидности кипятил воду и готовил чай и какао, а мы втроем по очереди рыли пещеру. День был шикарен и мы даже создали некое подобие праздника с коньяком, лимонами гречневой кашей с сублиматами. Постепенно стала открываться тайна содержимого Лёхиных саней, а наш рацион начал разбавляться неучтенными в раскладке продуктами. Вырисовалось свободное время для обсуждения завтрашнего маршрута. Я первый раз преодолел рубеж в 2 зимних ночевки. Все отлично!
1 февраля 2011 года.
«Мороз и солнце день чудесный» промелькнуло в голове. Ведь мы мыслим стереотипами, что же еще мне могло прийти в голову в очень солнечное и такое же морозное утро. Южно Камышовый хребет, не смотря на холод, был похож на оазис. Дух захватывало от красоты, фотографировать хотелось все подряд. Хоть мы и приняли решение рации выключить всем кроме лидера и замыкающего, но эмоции требовали свободных ушей. Синее небо, идеальные горные пейзажи, солнце и не малейшего признака цивилизации.
Проходя гору застольная, я остановился за Максом, который наблюдал за Ольгой, по колено в снегу и с лыжами в руках карабкающейся поперек довольно неприятного склона.
Пара тычков палкой чуть выше лыжни спровоцировали отделение 30 см слоя. Провокация лавины нашим продвижением сдерживается не сильно крутым уклоном в 35 градусов и то, что тропа пошла в верхней части склона, хотя перспектива внизу не шуточная. Пошли с Лёхой по безопасному пути через вершину сопки Застольная. Этимология названия лежала на поверхности, на огромной платформе, по центру которой стоял тригапункт. Такую поляну в горах не часто встретишь.
Где-то на очередном спуске, вдруг, зазвонил Лехин телефон, и посыпались СМСки. Откуда??? На Кутузовском перевале телефоны не работали, а тут в тайге, где до ближайшего населенного пункта километров 50 по прямой… Естественно мы не стали отказывать себе в соблазне позвонить и поделиться новостями. Цифра сообщила мне, что мой SPOT отслеживается народом на форуме и за нас переживают. Приятно, черт возьми.
Пообедав традиционно за 30 минут супом с салом, галетами, чаем и сладкой колбасой, мы двинулись дальше. Смотря на Южно Камышовый хребет мы с Максом обсуждали, как лучше достичь седловины хребта у подножия горы Якутская. Хребет делал довольно большой крюк и имел в арсенале 2 достаточно выдающихся вершины, поэтому я предложил перейти р. Пожарская и забраться по относительно пологому отрогу прямо к седловине. Мне показалось, что мы поняли друг друга и поехали вниз. Далее очень резко видимость упала до 30 метров, и пошел сильный снег, переходящий в метель. Так получилось, что я уехал ниже других и уже по рации услышал, что мы промахнулись распадком и вся группа выбирается к месту обеда. Для меня это было очень сложно, поскольку я «упал» ниже других метров на 80 по вертикали, а спуск был действительно крутой. Сначала решил было выбираться напрямки к подножию Якутской, через реку Пожарская, которая была на 50 метров ниже меня, но потом собрал мозги, вспомнил об опасностях, которые могут подстерегать одиночку, выдохнул, вспомнил побольше матерных слов и стал выгребаться траверсом вверх по хребту по ходу движения. Где – то минут через 40 — 60 мы встретились. Погода скурвилась, стало пасмурно, все как то резко устали и решили вставать на ночлег.
При выборе способа организации сушильни и ночлега внезапно разразился спор, в порядке обсуждения была брошена тройка резких фраз, и вообще стало как-то напряженно. Вероятно, все почувствовали, что происходит и замолчали. Перестроили мозги и стали рыть пещеру. Очень быстро в процессе коллективного труда моральный комфорт восстановился. МаксимПетрович, уже чувствующий себя лучше, присоединился к пещерным работам, а Ольга взяла на себя функцию кипятителя и наливателя воды, чая и какао. Пещера напомнила огромный туннель. Мы с Максами спали с одной стороны, а Ольга с Лёхой с другой ногами в центр. Длина пещеры была не менее 5 метров.
Ночью было нестандартно жарко для пещеры, мы спали раскрытыми, но скоро поняли причину. Вход в пещеру был довольно узким, а наши головы от входа довольно далеко. Когда я проснулся, то услышал очень частый храп Макса, также обратил внимание на частое дыхание спящего МаксимПетровича.
Лёгкие от нехватки кислорода работали в режиме гипервентиляции, чтобы частотой дыхания компенсировать слабое содержание кислорода. Частые сокращения грудной клетки выделяли гораздо больше энергии, чем спящий в нормальном режиме организм и нам было жарко.
— «Народ, просыпаемся, как дышится?»
— «Да, что-то хреново с воздухом» сказал Макс и проковырял рукоятью ледоруба в потолке отверстие сантиметров 5 в диаметре. Поступил свежий воздух, сразу все успокоились и уснули. Пещера в районе входа конкретно просела.
2 февраля 2011
Нет, такого не бывает… 5 день похода, на улице очень легкий ветерок и ни малейшего облачка. Солнце с самого утра начинает припекать. Такое ощущение, что ты пришел в ресторан и тебе постепенно приносят блюда одно вкуснее другого. Штиль, тепло, солнечно, настроение на высоте.
Конечно мы уже обсуждали варианты захода на Спамберг, но конкретно ничего не решали пока не подойдем ближе. И вот мы стоим в ближней, к горе Спамберг, точке на Южно-Камышовом хребте и смотрим на гору в лоб.
-«Главное забраться на отрог, по карте все подходы очень крутые. Пойдём по этому гребню – это самый короткий путь» с невозмутимым видом говорит Макс, указывая на реально крутой отрог.
— «Выглядит слишком круто, может лучше подняться по правому отрогу он вроде положе» уже предлагаю я.
Впрочем, заход на оба отрога начинается в одном месте поэтому, сделав коллективное фото и видео, мы радостно покатились к Черной речке.
Без труда спустившись в её долину, встали на традиционный обед. Вода из реки, вопреки её названию была чистой и чрезвычайно вкусной, поскольку обычный наш рацион напрямую зависел только от топленого снега, который порядком надоел.
Поразмыслив над вариантами захода на отрог, было решено не падать, а подыматься по Черной речке и сворачивать к горе по первому же притоку, поэтому пошли по показавшемуся более коротким ручью. С самого начала эта идея стала вызывать сомнения нашей группы, поскольку распадок лежал практически в ущелье и ни карта, ни GPSы, ни многочисленные мозги в наших головах не усматривали легкого выхода из ручья на хребет. Как будто в подтверждение наших сомнений перед нами возник высокий водопад, частично закрытый снегом и льдом. Солнце уже давно не освещало восточные стенки хребта и нам приходилось всматриваться в снежный рельеф. Единственный заход на водопад был слева по крутому склону траверзом с выползанием на снежную стенку между водопадной скалой и собственно обрывом. В общем, было жутковато — 5 метровый обрыв с одной стороны которого есть вариант провалиться в трещину такой же глубины, а с другой ты просто валишься вниз с перспективой провалиться под снег в пойму водопада. Очень аккуратно по очереди мы, не без гордости, преодолели новое для себя препятствие.
Далее стало еще грустнее. Ручей резко изменил угол наклона и с комфортом мог передвигаться только камусный Макс, однако его силы сказали — хватит и резвой прытью он не отличался. Мы же намудрили хитрую зигзагообразную нитку подъема и когда по всем признакам стенки ущелья должны были давно выположиться, стали атаковать правый отрог по 50 градусному уклону.
По всей видимости, мы поднаторели в технике ски алпинизма поскольку забрались без особых проблем. Прокляв этот адский ручеек, признали, что на плато мы за светло никак не заберемся, поэтому решили максимально набрать высоту и окопаться. С набором высоты как стало ясно, проблем не было. Мы, как и предсказывал наш следопыт Макс, уперлись в намеченный им очень крутой и узкий отрог.
— «Саня, пойдешь по нашему следу, не выходи левее зоны леса, там трещина в 50 см толщиной, 2,5 метра глубиной и хрен знает какой длины. Это оторвался наддув, который очень хочет съехать по бамбуку вниз.» – Сказал мне Макс по рации.
— «Понял» – Сказал я, не без труда достраивая в своем воображении этот оторвавшийся наддув. Так я достраивал пока не дошел до описываемого объекта. Зрелище действительно впечатляющее.
Лёха уже не мог передвигаться на своих лыжах, их мягкая основа не держала своего хозяина, поэтому все крутяки он шёл по колено в снегу. В оконцове ходового дня оба Макса, вооружившись видеокамерой на штативе, закрепились на живописном «подиуме» и напоминали съемочную группу, а мы статистов, участвующих в съемках 50 дубля.
Поскольку прошлая пещера просела, решили сделать один предбанник с двумя пещерами. Ура! Новый опыт. Так делать нельзя! 4 часа рытья пещер против обычных двух. На ночь ужин и походные 100 грамм коньяка ляпотаа.
Пятая ночевка и ты уже не замечаешь минусов, а находишь только новые положительные ощущения. Организм уже привык к состоянию, которое обычный человек определяет как экстремальное и дискомфортное. Для тебя это норма, так и должно быть. Неожиданно начинает веселить то, что 3 дня назад могло только раздражать: мокрые носки, негорящий «специальный зимний» газ и капли, методично падающие тебе на нос со свисающего «сталактита» из-за того, что кто-то не выровнял потолок.
3 февраля 2011
Ветер задувал в образовавшуюся дырку между куполом и снежной поверхностью, раскачивая купол и норовя его сорвать с потрохами. Впрочем, это никак не повлияло на скорость сборки. Мы также как и всегда позавтракали овсянкой с малиной, упаковали рюкзаки, вычистили от мусора пещеру (мы это делали на каждой стоянке), прицепили лыжи на рюкзаки и стали карабкаться вверх.
Первым, как обычно, тропил Макс и до определенного момента это всех устраивало. Но потом его следы превратились в лыжню, по которой идти пешком было не камильфо. Тогда мы в 183 раз подумали «чёрт, а ведь камус это вещь!». В 184 раз подумали, когда он сказал по рации:
– «Я на плато, а вы?»
Мы в это время ползли с переменным успехом то по колено, то по пояс в снегу в 40 градусный подъем и находились на полпути к Максу.
Ветер утих, разлетелись последние облачка и мы выползли таки на плато. Это была эйфория. Пейзажи сложно передаются на фотографиях, но поверьте Архитектор и Ландшафтный дизайнер у Горы – кудесник.
Воссоединившись, начали думать куда идти. Макс, придерживаясь рассчитанного им маршрута, заявил, что на гору он, не пойдет. Предложил обойти гору справа без набора высоты и встать лагерем на Озерах, а кому нужно будет на вершину, могут сбегать туда налегке. Визуально, предложенный Максом, траверз показался мне неудобным, а в одном месте даже опасным. Я предложил набрать высоту и обойти вершину малым радиусом. Мнения разделились: со мной согласился Лёха, Ольга же решила идти за Максом. МаксимПетрович, по причине затянувшихся съемок не участвовал в обсуждении. В итоге после неудачного штурма неудачного подъема на гору Леха сообщил, что пойдет за Максом, я же продолжил подъем. МаксимПетрович пошел по самой натоптанной тропе.
Взобравшись повыше, я обнаружил, что обход горы невозможен на этой высоте и решил идти к вершине напрямую, о чем сообщил по рации. В определенный момент я снял лыжи и пошел пешком по фирну. Ничего сложного не было и я достаточно быстро добежал до вершины.
— «Я на вершине!» Ору в рацию. Через 20 секунд следует ответ очень замученным голосом – Поздравляю. Еще через 10 секунд уже другой голос – Поздравляю.
— «МаксимПетрович , а вы где»? — спрашиваю я.
— «Я понятия не имею! Я продираюсь в тайге, Озер нихрена не вижу». — отвечает МаксимПетрович.
Очевидно, что несменный проводник Макс завел таки группу в дебри, посеяв зерно сомнения в своей непогрешимости, но и я тоже потом выхватил за самодеятельное отщепление от группы.
Спустившись на плато в сторону Озер, мы по рации договорились, что я погуляю в ожидании остальной группы, чтобы определить в какую сторону мне двигаться на стоянку. Только тут я обнаружил, что на рюкзаке отсутствует лопата. ЧЁРТ! Обидно. Возвращаться тоскливо, а оставлять жаль. Минут через 40 я увидел своих товарищей, которые, несмотря на усталость, решили сегодня сходить на вершину, в связи с отличной погодой и это оказалось очень верным решением, как выяснилось позднее.
Еще через 30 минут я «восходил» на вершину в составе всей группы. Погода шептала. Такое впечатление, что Спамберг выпендривался как 14 летняя школьница перед подругами, показывая нам в свете солнца и легкой снежной пыли сюрреалистические неземные пейзажи.
Перед спуском, я налегке пошел по своему следу на поиски лопаты, передвижение было раза в 4 быстрее. Без рюкзака я толкался только палками даже в гору. В итоге спасы лопаты заняли около 10 минут (я то рассчитывал на пару тройку часов). Уже когда основная группа спустилась вниз, МаксимПетрович торчал на верху до самого захода солнца за морской горизонт, который мы наблюдали впервые за весь поход.
Следующий день должен был быть крайним в походе и МаксимПетрович уже отзвонился Игорю Калашникову и сказал, что мы завтра будем на ранчо. Несмотря на то, что я предложил ночевать в палатках, чтобы не мучиться с пещерой, парни молча пошли заниматься привычным уже делом – пещерой, которая была закончена довольно быстро. За ужином мы подняли чарки за удачное прохождение ключевой точки, довольно эмоционально обсудили сегодняшний прошедший день и отошли ко сну.
4 февраля – крайний день активной части похода
Что такое крайний день похода, особенно если речь идет о суровых условиях? Ты знаешь, что это последний рывок, после которого ты окунёшься в блаженный комфорт, будешь есть, что хочешь и сколько хочешь, сидеть в теплом туалете на белом унитазе, а перед сном примешь ванну и посмотришь какой-нибудь фильм, полулёжа на диване, укутавшись в одеяло,. Твой мозг с легкостью проецирует комфорт в малейших деталях, давая тебе импульс к скорейшему его достижению. Мысль о том, что тебе придется отсрочить приближение комфорта хотя бы на сутки и провести ночь в палатке или пещере просто не втискивается в твою голову.
Проснулись мы 5 утра от того что на ножной отсек спальника МаксимПетровича капала вода. Включив фонари, мы обнаружили, что потолок пещеры в районе входа просел настолько, что до кончиков МаксимПетровичевых пальцев ног оставалось сантиметров 10. С этого прогиба собирался конденсат и капал на МаксимПетровичевы ноги. Немного подумав, приняли решение собраться, от греха подальше. Только наш следопыт Макс, спавший как раз головой в районе проседания потолка, повернулся ко всем спиной, явно не желая отпускать какой-то сон.
В самой пещере одновременно собираться было нельзя (ее размеры сократились вдвое) поэтому собирались по очереди. Я тогда завтракал на улице без признаков рассвета, прогуливаясь взад и вперед, чтобы быть в движении, однако было довольно комфортно. С первыми петухами около 7 утра мы были уже в полной боевой готовности.
Паковались как попало (какая разница все равно последний рывок). Тогда-то я и выкинул килограмм сахара и пачку макарон, которые взял сверх Максовой раскладки, и подумал «А ведь Макс был прав, черт возьми» нам хватило того, что распланировал он. По моим расчетам мы должны прибыть на ранчо часов в 15 не позже.
Погодка была пасмурная. Мы двигались к Ястребку по GPS, желая пройти через Моховое озеро. Через 20 минут мы уже пересекали совершенно ровное поле на высоте порядка 800 метров. Летом, наверное, тут красиво.
7 день, а мы впервые пытаемся сориентироваться по GPS, с умным видом показывая с Максом пальцами в разные стороны. Сперва мы собирались выбраться к ранчо, не падая в реки, по хребту, лежащему между р. Ястребок и р. Маяковская, но первый час ходу показал, что хребет напоминает стиральную доску и идти по нему пришлось бы пару дней. Посоветовавшись с GPS решили пойти по новому для себя пути по р. Маяковская, спуск к которой проходил по жутко крутым склонам.
Когда достигли самого ручья, стало ясно, что покой нам только снится и запланированное время финиша в 15:00 придется увеличить на пару часов. До этого мы шли всегда по верхам в ясную погоду, наслаждаясь видами. Движение же по ручью навивало мотивы В. Высоцкого «Красота среди бегущих, первых нет и отстающих, бег на месте общеукрепля-ю-щий». Все одинаковое, овраги, повороты, поймы, деревья. Если идешь первым, необходимо постоянно смотреть на 50 метров вперед правильно выбирая линию движения чтобы выйти на снежный мостик для перехода через реку. GPS, показывающий расстояние до ранчо, просто издевался над нами, показывая неизменные цифры на протяжении часа. Мозги тропящего, просто взрывались, не давая расслабиться, поэтому приходилось меняться, чтобы уперевшись взглядом в проложенную лыжню можно было абстрагироваться.
На обеде мы признались друг другу, что все сильно устали и 17:00 малореальное время для финиша. На крайнем перекусе мы с Лёхой и Максом ели сахар и пили по пробке спирта, что давало кратковременный эффект около часа. Организм, все предыдущие дни сохранявший резервы сил, расходовал их без остатка. В 19:40 мы вышли на речку Новоселовку и чуть не уползли в другую сторону. Последним препятствием стал высокий и обрывистые берег Новоселовки разделяющий нас с дорогой, ведущей на ранчо, до которого оставалось около 700 метров. Не без труда забравшись на овраг, мы увидели огни РАНЧО. Получив радостную дозу адреналина, мы буквально побежали навстречу огням.
— «Привет отважным покорителям зимнего Спамберга!» — услышали мы знакомый голос, доносившийся от находящегося в 150 метрах, ранчо. Игорь встречал нас на улице.
— «Ура!!!» — кричали мы. Потом жали руки и взахлеб рассказывали про сегодняшний день. В дом заходили как-то осторожно. Чисто, тепло и пахнет вкусной едой, в 10 метрах натопленная баня… Черт, ради этого стоило напрягаться.
В быстром темпе, задаваемом МаксимПетровичем, мы съели половину казана плова, кастрюлю супа, кастрюлю квашеной капусты выпили кастрюлю компота. Странно, но почему-то у меня не было чувства тяжести от переедания либо иных негативных последствий. В бане, вопреки своим ощущениям, 4 раза нырял в прорубь и подолгу сидел в парилке, отмачивал ноги в можжевеловом отваре.
Ночью, когда спали, МаксимПетрович вдруг ухватил меня рукой за шею. Я подумал – «Ну вот… 7 дней выжить в суровых зимних условиях, а потом помереть от руки товарища». Оказывается, Максу привиделось, что я срываюсь со склона, а он, чтобы меня спасти, решил протянуть руку помощи – поржали на утро над этой ситуацией от души.
5 февраля 2011
Тернистый получился путь. Рассчитывая попасть, домой к обеду, чтобы поздравить свою младшую дочь с 2-х месячным днем рождения я столкнулся с типичным законом подлости. Небольшая метель замуровала единственную расчищенную дорогу на Томари. Выехать получилось в 18:00. Игорь, любезно согласившийся отвезти нас до дому, (за что ему большой рахмат) через пару часов проезжал уже место нашего старта пос. Фирсово.
Автор отчёта — участник похода, Емченко Александр.
Подводим итоги: Прошли около 85 км. 7 ходовых дней и 6 ночевок из которых 1 в палатках и 5 в снежных пещерах.
Лыжи: по моему убеждению, идеальным вариантом были бы наши бэккантрийные лыжи, но с камусом. Они очень легкие, но при этом жесткие и имеют стальной кант по всей длине. Камус – обязательная вещь!!! С ним мы двигались бы на 30% быстрее. Лехины Ладоги абсолютно не пригодны для маршрутов в горной местности – мягкие, не имеющие стального канта лыжи совершенно не держат на склоне ни при подъёме в лоб, ни на траверзе.
Снегоступы: в нашем походе абсолютный балласт – не нужны.
Организация ночёвки: Тема отдельная и возможно у всех разная, но мы вывели свой алгоритм. Ходовой день заканчивается обычно часов в 17-18. Если ставить палатки, и готовить пищу на костре, то к 19-20 часам придется от холода уже лезть в палатку, в которой также очень холодно. Помимо необходимости для согрева жечь газ (пока не спим), существует проблема раннего отхода ко сну. (В палатке очень тесно и кроме сна делать там не чего.) Результат раннего засыпания, такое же раннее пробуждение (часов в 5 утра) в самый мороз. Прибавить еще конденсат и задубевшие в палатке или снаружи вещи, получим максимум дискомфорта.
Мы же делали так: в 17:00 встаем лагерем. Мужчины по двое роют пещеру, Ольга готовит чай, какао, топит снег для питьевой воды, готовит ужин. К 19:00 – 20:00 пещера готова. В ней просторно (мы специально делали сводчатый потолок, чтобы можно было стоять, согнувшись в пояснице. Всё снаряжение без труда помещалось в пещере вместе с хозяевами. Температура 0 -2 градуса, ничего не дубеет, можно спокойно упаковываться и переодеваться. Еда готовится в предбаннике под куполом палатки. Весь пар от готовки уходит не в пещеру, а под купол, который на время готовки вентилируется. Главное условие, принятое на вооружение от HigherG это чтобы пол предбанника должен быть ниже уровня пола пещеры, чтобы тяжелый углекислый газ стекал в предбанник. Вход в пещеру оставался открытым для вентиляции.
Отлично зарекомендовали себя бахилы – которые одевались на биваке поверх ботинок и низа штанов. После рытья пещеры ботинки и штаны были достаточно сухими и не вымораживались на улице. Иметь обязательно.
Надувные ковры толщиной 3,8 мм отлично блокируют холод, даже если спишь на боку, ни разу не замерз.
Пуховые спальники, по моему убеждению, при должном уходе продержатся 7-10 ночевок в пещере, но для нескольких ночевок в палатках непригодны. Конденсат постепенно проникает сквозь пуходержащую ткань и намокает сам пух, который очень быстро «сдувается». Исключением явился БАСК каракорум на -40 с легкой мембранной тканью верха. Также спасет мембранный противоконденсатный мешок.
50 метров любимой веревки Макса так и прошли весь путь в бухте и единственным ее назначением было быть моей подушкой. Да, такой вот странной 4-х килограммовой, 50-и метровой подушкой.
Из горелок несомненным лидером является MSR REACTOR. Если держать руки в районе горения газа, то можно подумать что газ не горит, но на самом деле горелка практически не имеет теплопотерь. Ничего подобного не видел. Очень разочаровал «специальный зимний» газ EUROGAS. Горит только если стоит в кастрюле с теплой водой. От дешёвых корейских баллонов отличается формой и винтовым соединением.
Помогли японские порошки для минерализации воды «AQUARIUS» на талой воде долго не протянешь.
При рытье пещер очень полезны пенные наколенники, интегрированные в штормовые штаны. Лопата для рытья пещеры нужна с большим и острым совком из алюминия. Рукоять должна быть телескопической. Рыть хотелось только лопатой BLACK DIAMOND transfer 7, более мелкие лопаты казались детскими совками для песочницы.
Отношения в группе были хорошие. Была пара моментов, но это скорее рабочие процессы, нежели что-то выходящее за рамки. Замечено, что настроение и состояние зависят от погоды, от усталости, от комфорта. Если давать волю чувствам, поругаться можно очень просто, поэтому мозг должен работать не меньше остальных органов, обдумывая слова и поступки на предмет последствий – у нас это получалось.
Тропящий человек получает не двойную а тройную нагрузку, помимо движения и тропления он обязан высматривать, анализировать и выбирать оптимальный путь движения для всей группы. Мозги, если не получают разрядку в виде смены обстановки и пейзажа, очень быстро устают, передавая утомление всему организму.
А вообще это колоссальный опыт, не бойтесь экспериментировать и выявлять свои аксиомы и наши ошибки. Все наблюдения строго индивидуальны.
февраль 2011
